Прошло уже более ста лет со дня бракосочетания в викторианский период лорда Рэндольфа Спенсер-Черчилля и мисс Дженни Джером. Постепенно, с течением времени, благодаря высокому общественному положению Уинстона как мирового лидера во время и после Второй мировой войны, семья Черчиллей оказалась в центре постоянного внимания со стороны историков, биографов, прессы и телевидения. Всяческие домыслы об определенных аспектах их жизни положили начало разросшимся со временем историям, порочащим честь семьи. Благодаря нашим особым отношениям с семьей Черчиллей нам удалось объяснить происхождение и предоставить опровержение для некоторых из этих историй.
Первая такая история скандального характера о лорде Рэндольфе была описана журналистом Фрэнком Харрисом в своей собственной биографии – Моя жизнь и мои увлечения – в 1922 году[546], в которой заявлялось, что лорд Рэндольф якобы умер от сифилиса, которым он болел еще со студенческих времен в Оксфордском университете. Книга была запрещена в Великобритании, США и других странах из-за ее откровенно сексуального содержания. Харрис сам опубликовал ее во Франции в 1922 году. Перегрин Черчилль следующим образом описывал ситуацию, создавшуюся вокруг политической карьеры Уинстона в 1920-х годах:
Уинстон оказался в немилости как со стороны либералов, так и консерваторов и … не участвовал в работе парламента уже два года. Аппарат партийной пропаганды стремился держать его на расстоянии, и история Фрэнка Харриса, наряду с другими, была очень кстати… Когда Уинстон вновь вступил в ряды парламента, он выступал в роли «Независимого конституционалиста». Незаконно перепечатанная копия [книги Харриса], однако, нашла дорогу в центральный офис консервативной партии и использовалась в качестве пропаганды против Уинстона, называя его зараженным [сифилисом] от своего безнравственного отца и пьяницей для того, чтобы не допустить его в ряды консервативной партии. Один член Секретариата кабинета министров говорил мне в 1940 году, как все ожидали, что Уинстон продержится не более нескольких месяцев из-за непрочности своего положения. Такова сила пропаганды![547]
Второй источник слухов о том, что лорд Рэндольф Черчилль болел сифилисом, принадлежит перу правнучки Леони Лесли – Аните Лесли, написавшей биографию Дженни[548]. По утверждениям Лесли, он якобы заразился сифилисом от служанки в Бленхеймском дворце в то время, когда Дженни была беременна первым сыном – Уинстоном. В связи с этим многие писатели полагали, что Дженни с того времени отстранилась от интимной жизни с Рэндольфом из-за риска инфекции. Это привело к очевидным осложнениям при определении отца Джека, о чем мы будем говорить дальше. Приведенная нами в этой книге переписка между Дженни и Рэндольфом, особенно их письма в период до 1882 года, некоторые из которых были написаны в гостиницах в период разлуки супругов, служит явным доказательством того, что между ними продолжались нормальные интимные отношения. Если бы Рэндольф болел сифилисом, он бы заразил им Дженни, своего сына Уинстона еще в утробе матери и позднее – Джека[549].
Лорд Рэндольф умер 24 января 1895 года, и, согласно свидетельству о смерти, причиной этого была пневмония. 2 февраля 1895 года газета Иллюстрированные лондонские новости посвятила ему многие страницы. На 3-й странице газеты заявлялось, что «слабое здоровье, нервное истощение и, в конечном счете, паралич свершили свое дело»[550]. Если бы семье Черчиллей было известно в то время, что лорд Рэндольф умер от сифилиса, они бы никогда не предоставили прессе такие подробности его болезни. Совершенно ясно, что его «паралич» не ассоциировался с сифилисом мозга. В викторианский период сифилис считался опасной и вселяющей страх болезнью, как СПИД в наше время. Любые намеки в прессе о возможности заболевания лорда Рэндольфа сифилисом нанесли бы большой вред семье. Когда Уинстон занялся политикой, скандал такого рода мог бы положить конец его политической карьере.
В 1995 году Перегрин Спенсер-Черчилль обратился к доктору медицины Джону X. Матеру с просьбой исследовать все вопросы здоровья лорда Рэндольфа с медицинской точки зрения. Доктор Матер получил медицинские записи с историей болезни лорда Рэндольфа от родственника доктора Томаса Баззарда, главного специалиста-невролога викторианского периода, который наблюдал лорда Рэндольфа в последние месяцы его болезни перед его отъездом с Дженни в путешествие по миру в июне 1894 года и после его возвращения в декабре 1895 года. В этих документах также содержатся некоторые заключения доктора Робсона Руза, семейного врача Черчиллей. Авторы данной книги тоже использовали копии этих заключений, найденных в документах Перегрина Черчилля.
В течение двух лет д-р Матер занимался изучением медицинских документов с историей болезни лорда Рэндольфа и также рассматривал возможность того, что лорд Рэндольф, согласно утверждениям Фрэнка Харриса, заразился сифилисом во время учебы в университете. Д-р Матер полагал, что дискомфорт в области гениталий, испытываемый лордом Рэндольфом, не имел никакого отношения к язвам первичного сифилиса и был только причиной слабо выраженного герпеса. Д-р Матер рассмотрел симптомы недомогания лорда Рэндольфа в период 1893–1894 гг., а именно – перепады настроения, проблемы с речью, головокружение и учащенное сердцебиение. Лорд Рэндольф мог приводить в своих письменных работах убедительные аргументы, вплоть до последних дней своей жизни, как явно демонстрирует его письмо на 12 страницах о текущих политических вопросах, посланное им из Калифорнии сэру Эдварду Гамильтону, личному секретарю Глэдстоуна[551]. Д-р Матер также изучил почерк лорда Рэндольфа того периода. В своих замечаниях он отмечал: «Его почерк постепенно становится неровным, но всегда остается, во всех случаях, разборчивым. Выражаемые на письме мысли всегда здравы и убедительны»[552]. Следовательно, болезнь лорда Рэндольфа подействовала не на его мозг, а на его способность словесно выражать свои мысли. Он произнес свою последнюю речь в Палате общин, по поводу Уганды, в июне 1894 года, и его неспособность найти слова была таковой, что его друзья – члены парламента, Майкл Хикс-Бич и Артур Балфур – были вынуждены прийти ему на помощь[553]. Когда Бич навестил лорда Рэндольфа с частным визитом, тот сказал ему: «Я знаю, что хочу сказать, но, проклятие, не могу этого сделать»[554]. Д-р Матер высказывает соображение, что это не является признаком пораженного сифилисом мозга, поскольку в том случае симптомы совершенно иные, такие как «путаница в мыслях, провалы в памяти и глубокое замешательство»[555], что совершенно не отражено в истории болезни лорда Рэндольфа и в записях о состоянии его здоровья в последние дни. Д-р Матер придерживается мнения, что «психолепсия», которой страдал лорд Рэндольф, «убедительно указывает на разновидность эпилепсии в глубоких структурах головного мозга вблизи речевой зоны», и заявляет, что подобные симптомы «указывают на формирование опухоли мозга, возможно, аберрацию кровеносных сосудов… и опухоли в левой стороне мозга, не подлежащей оперированию»[556].
