«Р-раз, р-раз, р-раз-два-три-и… Выше ножку! Выше…»
Ульяшов подошёл к окну, закрыл его.
— Гха… гхыммм, — прокашлялся он. — Продолжим…
В последней декаде месяца, приказом по полку все «артисты» полностью были освобождены от несения службы и прочего. Более того, поставлены на усиленное питание, не вообще, а в частности, до конца смотра. Для поддержания необходимой энергии и сил, и бодрости духа, видимо. О предстоящем соревновании полк гудел разговорами и впечатлениями, как набатный колокол. Футбольные фанаты так за своих не переживают. Дневного времени не хватало. Репетиции и прогоны прихватывали уже и в ночное время. Дирижёр оркестра, лейтенант Фомичёв лично отвечал за качество, потому и «гонял» программу. Мало спали все, но дело шло. Полковник Ульяшов не только на «Анну» в тайне рассчитывал, но и на приезд командующего войсками, в крайнем случае его зама по воспитанию, и начштаба, генералов, а почему нет? Пусть посмотрят, пусть порадуются.
С усмешкой уже вспоминал своё отчаяние в первые дни. Как злился на себя, зачем на такой приз согласился, можно было и на ящик водки, например, или на торт какой большой, но теперь… Ха-ха… жалел, что парадный свой ремень к «списку» не добавил или старую портупею. Полковник Палий точно подавится. Точно! Как пить дать… А пить можно и не давать. Пусть, пусть…
Вновь спал в полку, у себя в кабинете. И не потому, что так уж было нужно и необходимо, хотя пример младшим офицерам подавал довольно сильный, можно сказать конкретный, на самом деле боялся вновь увидеть ночные привидения. Те самые! Правда теперь уже помнил только часть своего виденья — только страх. Жуткий и замораживающий! А в своём кабинете страха он не боялся, потому что, извините, не городская квартира, а воинское подразделение, причём, не маленькое, полк целый, и за периметром, с пушками, самонаводящимися ракетными установками, БРДМами, автоматическим и прочим вооружением, и ложился поздно (совещания-обходы-думы-мысли-смотры-документы-отчёты-инструкции-занятия-зачёты…), никакие сны не успевали в голову проникнуть. Как вдруг. На том самом совещании, когда третий взвод горланил на плацу про «собери мне в дорогу одежду, и налей мне воды ключевой» прозвучал звонок сотового телефона у полковника, на столе…
Участники совещания, как по команде, повернули головы на звук — как хорошо, перерыв, передышка, — расслабились! Телефон, щетинился звуком, и даже, тревожно вибрируя, полз к краю стола. Сам! К полковнику, как ручной.
Ульяшов небрежно подхватил его, прислонил к уху…
— Да, я слушаю, — сказал он ровно, и немедленно уточнил. — Так точно, полковник Ульяшов, слушаю. — Сразу за этим, на лице полковника тёмной тучей возникла тревога, грозовой тучей для всех, надо понимать, штормовой. Это все отметили. Ещё больше расслабились, чтобы, услышав неприятную — а что последует именно такая — это было понятно, — не так больно ударила по нервам (От перенапряжения даже сталь, говорят, лопается — аксиома!), переглянувшись, офицеры уставились на телефон и на лицо полковника. А оно менялось. Совсем в противоположную сторону, в светлую. — Да… так точно… — Улыбка ребёнка, которому только что взрослые подарили велосипед, высветлила лицо полковника. — Неужели… Это… Это… Большое спасибо! Не ожидал… Не ож… Так это ваши люди были, тогда, у меня, ночью, правда? Хорошие ребята, они мне… сразу понравились. Очень приятно… Привет им… Спасибо, спасибо, товарищ адмирал… — В этом месте у присутствующих в кабинете глаза увеличились до нестандартных размеров, шеи вытянулись Адмирал! Ульяшову звонит какой-то адмирал. Откуда? — Всё сделаем! Всё! — голосом счастливого отца в роддоме, рапортовал полковник. — Да-да, и разместим, и поставим на довольствие… А сколько их? Есть, понял. Нет проблем. Хорошо. Когда? Есть. Непременно. Не беспокойтесь, товарищ контрадмирал, я лично прослежу… Так точно! Буду держать вас в курсе. Всего хорошего, товарищ контр-адмирал… — Ульяшов отключил телефон. Выдохнул…
Лицо полковника выражало безмерное счастье и гордость. Он даже грудь предельно «выкатил» и, перекатываясь с пятки на носок, победно оглядывал офицеров, улыбался. Почти с такими же лицами, затаив дыхание, правда непонимая, смотрели на него и присутствующие.
— Вот, — полковник взмахнул рукой с телефоном. — Теперь порядок. Теперь… Ух… Они у меня!! — Потряс перед своим носом кулаком. Младшие офицеры смотрели на руку в кулаке хоть и адекватно, но вопросительно. Полковник, сексуально вибрирующим голосом Баскова на телевидении, торжественно пояснил. — Так вот, товарищи офицеры. Вот что значит взаимовыручка! Короче, к нам едет пополнение. Ух ты! Н-ну, понимаешь! Здорово! Не ожидал такого! — Выражение счастья не сходило с лица Ульяшова. — Не ожидал! Я думал… А оно, оказывается, вот как! Дежур-рный! — нажав кнопку селекторной связи, прокричал полковник.
