поднимая платформы с грузом на высоту стен.
— Стреляйте в помосты! — Кричал неустрашимый витязь Сатор, архос фракции Боя, командовавший обороной.
Он влетел на площадку и сам развернул в сторону вдоль стены копьемёт.
— Заряжай!
Тяжёлое металлическое копьё в полтора человеческих роста легло в желоб направляющих. Архос подбежал к колёсам, натягивающим канаты тетивы, приподнял и немного передвинул хвостовую часть, корректируя выстрел.
— Огонь!
Дуги зазвенели, выпрямившись и отпуская снаряд. Огромный стальной шест с тяжёлым навершием разнёс в щепки одну из платформ, которая поднимала с пол сотни красных плащей, и те с криком посыпались вниз. Пройдя насквозь, копьё вонзалось в почву, проломив панцири ещё двоих под стеной.
— Корректировать огонь по машинам! — закричал Сатор, вынул меч и бросился наперерез четверым бегущим к артиллеристскому расчёту золотым плащам.
Смерть уже вовсю пировала не только на стене, залитой вязкой кровавой кашей, но и на улицах города. Наиболее сильные из магов-герметов, пользуясь даром левитации, просто перелетали через высокие стены. Благо, что таких способностей достигали не многие. Ещё почти половина легиона из арейцев и аполонитов нашли какую-то узкую горную тропу. За ночь они успели перебраться через скалы, утратившие защиту уничтоженных фортов. Побережьем они вошли через порт в самый тыл защитников и сейчас дрались с отрядами под предводительством Арнура на узких улочках прибрежного района. Стражи крепости неумолимо теряли преимущество. Они выдохлись и ослабли под неистовым натиском величайшей из армий, когда-либо маршировавших просторами Миглаха.
Ночь близилась к завершению и укрытые вековыми ледниками рваные гребни скал на востоке уже светились отблесками рассветного зарева. А дикой бойне не было конца. Ливень прекратился, выжав из неба над Анцилометом всю воду до капли и теперь чистое звёздное небо величественным вечным шатром покрывало суетящиеся под ним народы. В центре огромной эспланады перед стенами столицы на белом коне стоял Агорей, получая со всех сторон донесения, анализируя ход сражения и раздавая команды. А Гиперион и Квирин куда-то внезапно исчезли с поля битвы.
— 42- Великий Кристалл Памяти
Последние ночные минуты застали Кетера стоящим спиной к камню оператора. Он продолжал напитывать великое творение нескончаемым потоком энергии своего Дома. По всему Миглаху народ Цифры чувствовал это. Резкая головная боль одновременно охватила более ста двадцати миллионнов цифиров. Магия перестала слушаться их, а от косящей усталости спасал только мгновенно накрывающий сон. Воздух окрест каменного круга звенел перетянутой струной, готовой вот-вот лопнуть от слишком высокого напряжения. Наблюдателям пришлось отойти на сорок-пятьдесят шагов от рва, наполненного сейчас водой. Интенсивность, с которой артефакт набирал мощь, уже казалась опасной. Во рту стоял привкус калёного металла, а каждый вдох наполнял лёгкие свежестью предгрозового озона. Ближе к земляному валу волосы поднимались дыбом, делая людей похожими на перезревшие одуванчики, а кожа покрывалась мурашками и на ощупь казалась шероховатой и липкой. За стенами вала периодически разгорался и нова затухал гигантский кристалл. Ещё вчера вспышки свечения происходили каждые две — три минуты. Потом одна. Всю ночь интервалы стабильно сокращались. Пол минуты. Двадцать секунд. Десять. Сейчас световое представление, разыгравшееся в пределах каменного круга, уже представляло собой едва уловимое мерцание, почти ставшее сплошным непрерывным потоком.
Отец Кетер заметно постарел всего за один день. Если раньше в его густых седых волосах ещё проблёскивали перья былой черноты, то теперь пепельные безжизненные пряди спадали на осунувшиеся плечи блеклыми сосульками. Кожа потемнела, чёрные глаза впали и едва различались в одутловатых буграх потемневших век. Руки его дрожали, но так и не опустились, держась крестообразно, как ветви усыхающего дерева. Всё тело утратило обычную статную мощь, но воля его крепла, несмотря на боль, заполнившую собой ночь величественного ритуала.
Наконец, с первыми лучами Аполлона, проложившего широкую блестящую полосу на тихой морской глади, мерцание кристалла слилось в постоянство. Перламутровое тело ярко вспыхнуло, затмевая восходящее светило. Вал защитил окружающих от новой возможности ослепнуть, но вверх из его границ поднялся огромный столб зардевшегося потока. Из проёма в стенах вала, через который сила Дома Цифры втекала в каменный хоровод, вырвался пронзительный луч и ударил в правителя цифиров. Он пошатнулся, и кожа его побагровела. Немощный старик с нарастающим усилием свёл окоченевшие руки перед собой ладонями навстречу обжигающей линии. Она попятилась назад. Медленно преодолела тридцать шагов и вернулась в границы круга. Кетер собрал остаток сил и породил «крик Цифры». Заклинание выдалось мощнее, чем бывало на его долгой памяти. Наблюдавшие за процессом рабочие зажали уши, стараясь спасти свои барабанные перепонки. Тело едва стояло на ногах. Колени подкосились и с тыльной стороны камня оператора к нему подбежал Фульгур, сопротивляясь разразившейся вокруг дикой стихийной пляске. Он положил руки на плечи друга и стал вкачивать в него энергию на пределе своих ограниченных способностей. Буквально на глазах молодой Верховный Отец Дома Зевеса высыхал, съёживался, становясь похожим на его брата-цифира. Но его помощь завершила задуманное. В периметре, огороженном стеной земли, раздался пронзительный хлопок. Часть исполинских камней, вкопанных в землю, раскидало, как осенние листья порывом ветра. Почва под ногами людей на всём песчаном берегу затряслась и, приподнявшись, осела. Купол звенящей энергии, покрывавший комплекс артефакта, озарился красно-синей вспышкой и начал плавно спадать, тускнея и угасая. Из самого центра круга навстречу голубому утреннему небу взметнулась пылающая фиолетовая комета Великого Кристалла Памяти. Мгновение, и два совершенно седых старика в изнеможении повалились на разгорячённую ритуалом землю.
— 43- Предательство и Мать Хаоса
На монументальных стенах Анциломета кипело беспорядочное варево сражения, сверкали клинки, разрывались огненные сгустки и мелькали стрелы. С обеих сторон вершина мегалитической кладки покрылась липкими кровавыми потёками. Десятки тысяч мёртвых тел горами укрывали основание по два бока нерушимой каменной преграды. Сегодня Смерть получила поистине бесценный дар от народов Миглаха.
— Дигон! — прогремел в голове молодого мага Единства гром голоса его учителя.
Вокруг бурлил бой. Он быстро отправил в Океан Теней очередного штурмующего крепость солдата, и без промедлений открыл портал к самому входу в разрушенных стенах древнего храма. На камнях возле проёма стоял Гиперион. Из его рук вырывался плотный поток огня, обтекая массивную тень. Это был Целум, каким его видел Дигон в иллюзорной башне, но образ его был размытым, полупрозрачным, едва очерченным серыми дымными нитями. Однако он был здесь, в реальности, почти полностью проявившимся. С западной стороны к сражающимся бежал Квирин с мечами-близнецами в руках. Его стальная сияющая кираса была измята, местами проглядывал оплавленный металл, а живой кроваво-алый плащ хлипко висел на плечах, подставляя ветру чёрные обугленные проплешины. Ученик Целума из-за огромного валуна
