Книга Кого не взяли на небо - Клим Мглин

* * *

Звук, похожий на автоматную очередь, но более яростный и неистовый, ворвался в сознание Скаидриса волной болезненного узнавания. Кто-то стучал, да так грамотно и душевно, что на сердце потеплело. Викинги, слегка утолившие голод и напившиеся чистой пресной воды, услышав гулкие трели, оставили попытки дерзкого флирта с Бездной и Соткен, которые держали их на прицеле штурмовых винтовок, и замолчали, почтительно глядя в сторону камбуза, откуда и стучали. Звук, вначале тихий и приглушенный, вдруг возвысился, набрал силу, и вот уже над палубой парома плыло величественное полотно сплошного бластбита, монотонного и беспощадного.

И, под торжественные звуки этого магического марша, с неба спустилась исполинская тёмная тень, что была темнее самой неимоверно тёмной ночи. Гигантские крылья распахнулись на всю их невозможную длину, заслоняя собой мутное солнце. Страшные драконьи лапы, покрытые чешуёй и увенченные изогнутыми когтями, пронзительно заскрежетали, встретившись со сталью палубы. Антрацитовый чудовищный клюв монстра отверзся, раздвоенный змеиный язык хищно выгнулся в сторону пленных, а агатовые глаза чернели пропастью преисподней.

— Хугин, — пролепетала половина викингов и опустилась на колени.

— Мунин, — в благоговейном ужасе заявила вторая половина и пала ниц.

Картина торжественного сошествия огромного ворона с неба зачаровала лива. Тру-мéтал начисто забыл обо всём на свете, и, чтобы отогнать гипнотический морок, зажмурился и потёр рукой лоб. Потёр правой рукой. Той, которая сжимала грязную рубаху облегчающегося за борт старца.

Йоля, неторопливо переставляя роскошные ноги, нарочито медленно дефилировала по палубе, покрытой лужами запёкшейся крови, трухой разбитых щитов, и брошенным оружием, сокращая расстояние между собой и гигантской птицей. Волосы, грязные и растрёпанные, падали ей на плечи, обнажённые руки и ноги покрывали пятна засохшей крови. Глаза пылали багряными отсветами заката. За её обнажённую ногу держалась маленькая Сигни; девочка семенила рядом, восторженно разглядывая мрачную птицу.

— Переигрывает, — шёпотом произнёс лив.

— Прокатит, — уверенно заявила Бездна.

— Где старик? — спросила Соткен.

Скаидрис виновато пожал плечами и мотнул лохматой головой, указывая за борт.

— Бля, — кривоватая женщина в красном сарафане неодобрительно покачала головой и вернулась к созерцанию обращения.

Высокая красноволосая девушка подошла и застыла величественным изваянием, возложив голую руку на шею сказочного ворона. Другой же, затянутой в проклёпанную кожаную перчатку, она легонько подтолкнула маленькую Сигни к пленникам, замершим и коленопреклонённым. Та, ловко орудуя своим штык-ножом, освобождала викингов от верёвок, стягивающих их щиколотки.

— Переигрывает и перегибает, — тревожно вздохнул Скаидрис и щёлкнул предохранителем на винтовке.

— Не беспокойся, малыш. Они теперь её.

В невозможно растянутых, но убеждённых словах Соткен чувствовалось восхищение, смешанное с завистью.

— Ага, — неуверенно поддержала серийную убийцу явно нервничающая Аглая Бездна, — «Хорошо ли вам видно, бандерлоги? Сидите смирно, и смотрите».

Освобождаемые от пут викинги неуверенно поднимались на ноги, разминая затёкшие конечности. Их лица были обращены к богине, обнимающей за шею великого ворона, но Скаидрис заметил быстрые взгляды, бросаемые воинами на оружие, беспорядочно раскиданное по палубе. Заметила это и предводительница Волчьего Сквада.

— Hún leyfir þér að taka vopnið. (Она позволяет вам поднять ваше оружие.)

Голос девочки, прозвучавшей над палубой парома, доставил ещё больше переживаний Скаидрису, который уже лет пять не видел ни одного живого ребёнка, и напрочь забыл, как звучат их голоса. Голос девочки его почему-то совсем не радовал. Оборванцы разбрелись по палубе, поднимая свои мечи, щиты, копья и прочую ржавую рухлядь.

Небольшая, оформившаяся размалёванными щитами, группа бойцов, кои уже заполучили лучшее из раскиданного вооружения, решительно направилась в сторону своих победителей. Одноручные мечи они вложили в ножны, коими служили свёрнутые и перемотанные потрёпанными верёвками звериные шкуры, боевые топорики прицепили к широким и грубым поясам, но щиты за спину не закинули; держали их перед собой, словно бы готовясь отразить нападение.

— Хальт! — громко выкрикнул Скаидрис, снова звонко щёлкнув предохранителем на своей автоматической винтовки.

Викинги повиновались. Первый из идущих, худощавый мужчина со впалой грудью, тонкими руками и ногами, оканчивающимися босыми и огромными, как у бигфута, ступнями, подошёл к маленькой Сигни. Космы длинных седых волос свесились, скрывая его измождённое лицо. Гортанные слова резко срывались с тонких губ; капельки слюны летели в лицо Сигни, задравшей вверх голову и бесстрашно взиравшей на воина.

— А я слышала, что раньше, веке так в девятом, люди были коротыхами, и метр семьдесят роста для них являлся предел мечтаний. Враки. Эти вона какие длинные, — произнесла Бездна, наблюдая за долговязым седым верзилой, стоявшим перед Сигни.

Бездна вскинула к плечу Диемако и, сплюнув сквозь крупные, кривые и ослепительно белоснежные передние зубы, выдвинулась вперёд, игнорируя запрещающие жесты проклёпанной кожаной перчатки.

— Ты чё за хуй, и в чём твоя проблема? — обратилась она к хмурому.

— Это дядя нашей Сигни, брат ярла, колдун, предсказатель и скальд, — раздался со второй палубы каркающий голос паромщика.

— И что хочет этот артист? — Бездна настроилась решить всё сама и по-быстрому.

Однако красная точка лазерного прицела её канадской штурмовой винтовки медленно сползла с середины лба тощего воина, упёршись в сталь палубы прямо перед его босыми ногами.

Аарон, державший в каждой руке по столовой ложке, забарабанил ими по стальной трубе ограждения палубы. Получалось у него клёво.

Монакура Пуу положил старику на плечо огромную лапищу, удовлетворённо внимая ученику.

— Да ничего особенного, госпожа молодой адепт, только скажите мне, ради бога, какой мудак разрешил им взять оружие?

Услышав глухую тишину в ответ на свой вопрос, Аарон обвёл всех собравшихся яростным взглядом обжигающих глаз, после чего густо покраснел и глубоко согнулся в поклоне.

— Продолжай, старик, — раздался низкий бархатный голос.

Капитан радостно вскинулся, оловянные ложки вновь выдали трель по трубе.

— Переводить, мой друг. Продолжай переводить.

Ложки исчезли в карманах драных рыболовных штанов. Паромщик опёрся об ограду и склонился над собранием.

— Этот витязь, — длинный узловатый палец старческой руки вытянулся в направлении хмурого босого воина, — Обвиняет нашего бойца, — палец вперился в Скаидриса, — В предумышленном убийстве своего отца, прославленного прорицателя и волшебника, а по совместительству так же отца Туи и её вот дедушки, — палец вперился в Сигни.

Девочка ещё крепче прильнула к обнажённой ноге.

— Так же этот дерзкий заявляет во всеуслышание, что Госпожа наша — никакая ни Фрейя, а Грим — вообще не птица, — продолжил Аарон.

Аглая Бездна фыркнула.

—