не думать о другом. Как она могла бросить одного, отказаться от попытки вернуть второго ребенка.
— Я вас не понимаю, честно. Я пришел сюда не ругаться. Но и понять вас не получается. Ваш муж…, — начал Херардо.
— Оставьте в покое моего мужа, пусть покоится с миром, — перебила его Кристина.
— Покоится с миром, — Херардо отшатнулся?
— Да, мой муж умер. Оставьте меня в покое, моих детей.
— Я бы очень этого хотел, но Сабрина и Карлос. Они…, не понимаю я вас, защищая одно, вы забываете о другом.
Кристина осознала, о чем говорит Херардо.
— Карлос и Сабрина, — она даже охнула. — Господи, но…, — неужели он против их отношений? Она не могла в это поверить. Хотя, что ожидать от человека, породившее такое чудовище.
— Вот именно, это самое главное, они не должны пострадать из-за ошибок прошлого.
Лучше бы он не говорил этих слов.
— Ошибок, — выкрикнула Кристина, — Господи, да что вы за люди? О каких ошибках вы можете говорить? Ваш сын насиловал меня. Закрыл в комнате, не давая возможности к побегу. И вы мне говорите об ошибках? Вон из моего дома. Никогда больше не приходите сюда, — Кристина открыла входную дверь, — уйдите, ради бога, — Кристина была разгневана, как он мог ей такое сказать, ошибка, она ни в чем не виновата.
Херардо пришлось подойти к двери, уже выходя из нее, он остановился.
— Карлос, Даниэль и Сабрина, напоминаю вам, решите этот вопрос, или я все расскажу Карлосу.
— Вы не посмеете, — Кристина схватила его за руку. — Вы не посмеете вмешиваться в их отношения.
— Что вы за мать? Как вы можете такое допускать? — резко вырвав руку, жестко спросил Херардо.
— Я мать, и до последней капли крови буду биться, но мои дети не пострадают. — Кристина захлопнула дверь с такой силой, что посыпалась штукатурка.
Херардо не понимал эту женщину. Как она могла отказаться от сына. Как могла допускать отношения между братом и сестрой? Если она не предпримет меры, то он сам расскажет Карлосу правду. Господи, как же это все трудно. Сможет ли Карлос выдержать сообщение, что его мать бросила его, оставила, пусть и в доме отца. Как она может любить одного сына, при этом совершенно не заботясь о благополучии второго. Она все знала, она сама подтвердила. Карлос привязался к Кристине, видимо родная кровь ближе, чем кажется. Она его мать, женщина, которая его бросила. В раздумьях Херардо прошел в машину.
Кристина металась по комнате. Карлос и Даниэль братья по отцу, при чем здесь Сабрина. Что хотел сказать этот человек? Почему они все против нее? Алехандро хочет забрать сына. Его отец настроен решительно, он хочет разрушить жизнь Сабрины. А она так увлечена Карлосом. Как же быть. Ситуация повторяется: как и в свое время мать Роберто была против их отношений. Погруженная в свои мысли, Кристина собиралась выйти из дома. Нужно было решить вопрос с работой, она открыла дверь и чуть не столкнулась с Даниэлем, который заходил в дом.
— Сынок, — Кристина споткнулась, Даниэль поддержал мать. — Ты так рано пришел, — она растерялась.
— Да, — Даниэль не знал, как начать разговор. — Нам надо поговорить, — он прошел в гостиную.
Кристина обреченно склонила голову, сегодня явно не ее день, все стремятся выяснить отношения, еще один разговор с обвинениями — она просто не выдержит.
— Даниэль, сынок, послушай меня, — она заломила руки, — я не знаю, как объяснить свое поведение, но…, — она замолчала, она не знала, что сказать, — тебе не надо злиться на меня, я…
— Я все объяснил, вашему сыну, — в комнату вошел Роберто.
Кристина резко обернулась на звук голоса. Ее сердце забилось сильнее, дыхание перехватило. Господи, ну почему она так реагирует на него.
Роберто смотрел ей прямо в глаза. Без насмешки, без угроз, без обещаний, без надежды, без вопросов. Простой внимательный взгляд.
Кристина вздохнула, сколько же в нем силы. Вот только один взгляд на него, и она черпнула энергию, вдохнула жизнь.
— Я объяснил, что все в порядке, — Роберто, не отрываясь, смотрел на нее.
Кристина понимала, что нужно отвести взгляд, но не могла. Что-то изменилось в этот момент, незримо для окружающих, но оба вздрогнули.
— Можно пройти? — спросил Роберто.
Какой голос, с хрипотцой, такой знакомый, родной, дорогой ее сердцу. Тепло, волной пробежало по ее телу, словно дуновение летнего ветерка, обняло, согревая. И это всего лишь голос, в котором не слышались обвинения, но в нем так не хватало теплоты. Пустота, как ушат холодной воды обрушился на Кристину. На ее глазах выступили слезы, она не могла их сдержать. Все что угодно, но только не эта пугающая тишина, наполненная неопределенностью, что за ней последует, никто не знал.
Роберто хотел сделать шаг, но сдержался, почему он до сих пор, мог чувствовать ее, видеть ее эмоции, знать о том, что она думает. Вот и сейчас они оба осознали, что подошли к грани, за которой ужасающая пустота, гонимые мыслями о прошлом, не понимающие, что делать с настоящим, и не видящие будущего. Какое же это страшное ощущение. Он думал, что очень больно от того, что он переживал все эти годы, но только сейчас осознал, как невыносимо окунуться, опуститься, погрузиться в эту ужасающую пустоту с ней вместе и в то же время по отдельности, не зная, что делать и как быть, но видя, ощущая друг друга. Они уже не те, молодые и влюбленные, они уже не одни, у них есть семьи, за которые они несут ответственность.
— Мама, — Даниэль тронул Кристину за руку, — почему ты молчишь? — Даниэль разрушил тишину.
Кристина вздрогнула, воспоминания о вчерашнем нахлынули с новой силой.
— Извините, я немного не в себе, — Она опустила глаза, ей было стыдно. Стыдно за произошедшее, стыдно за то, что он узнал. — Проходите.
Все трое молчали. Конечно, Даниэль понимал абсурдность этой ситуации. Теперь он увидел все с другой стороны. Как же его матери сейчас было неловко, ведь они вынесли из дома очень личное, о чем молчат, хранят в секрете.
— Мама, — он встал и присел рядом с ней на колени, взял ее руки в свои, попытался улыбнуться, но почему-то так трудно было произнести эти слова.
Кристина со слезами на глазах смотрела на своего сына, закусив губу, чтобы только не расплакаться.
— Прости меня, — он это произнес. — Ничего не надо объяснять. Все в порядке, — Даниэль обнял Кристину.
Женщина расплакалась. Она не могла больше сдерживаться. Столько всего произошло. Она была в постоянном напряжении эти дни, сейчас же ее нервы просто не выдержали, она еще не до
