Переохлаждение приводило к различным заболеваниям людей — простуде, гриппу, пневмонии и пр. Многие болезни обозначались одним словом — лихорадка. Вероятнее всего, речь шла о какой-то разновидности гриппа. Причем, часто подобные вирусные заболевания заканчивались смертью. В январе 1672/73 г. Эвелин похоронил своего слугу Адамса, умершего от плеврита. В сентябре 1678 г. жена приятеля Дж. Эвелина м-ра Годолфина заболела «лихорадкой». Через день после того, как Эвелин узнал об этом, женщина умерла. Сам Эвелин также переболел гриппом в 1675 году. Он пишет: «Я подхватил жестокую простуду, такую, какая была позже настолько эпидемичной, что не только причинила страдания нам на этом острове, но распространилась по всей Европе, подобно чуме». Лондонцы ко всему прочему в холодное время года страдали от смога: «Лондон, — пишет Эвелин, — из-за чрезмерного переохлаждения воздуха, затруднявшего подъем дыма, был настолько заполнен дымом с сажей от морского угля[46], что трудно что-либо увидеть через улицу; и это заполняет легкие грязными частицами, чрезвычайно затрудняет грудь, так что человек едва может дышать».
Другими проявлениями климатических аномалий были чрезмерно дождливые весна и осень, а также необыкновенная жара летом. Для жизнедеятельности растений конечно необходима влага. Но ее избыток приводит к их гибели. В апреле 1681 г. Эвелин отмечал: «Весь этот месяц — сплошной поток дождя». В апреле следующего года повторяется то же самое: «Сезон был необычайно сырым с дождями и грозами». Во второй половине XVII в. из-за понижения среднегодовых температур вегетационный период растений сократился примерно на 3 недели, из-за чего урожай не успевал вызревать. 4 апреля 1667 г. Эвелин пишет: «Холод настолько сильный, что листья едва появились на дереве». И такая погода повторялась не одно десятилетие — в 1681, 1682, 1688 гг. Эвелин в апреле отмечает те же явления.
Дождливая и холодная весна сменялась сухим и жарким летом. Так, в июне 1681 г. Эвелин пишет: «Все еще продолжается такая сильная засуха, какой никогда не знали в Англии; и она, говорят, всеобщая». Интересно замечание Эвелина о том, что засуха не является каким-то локальным явлением. В записях за разные годы второй половины XVII в. мы встречает повторяющиеся сведения. В июле 1684 г. Эвелин сообщает, что «листья опадают с деревьев как осенью»; в августе этого же года он пишет: «Чрезмерно жарко. Мы не имели больше одного или двух значительных ливней и таких же штормов в течение восьми или девяти месяцев. Многие деревья погибли из-за недостатка влаги». В засушливые годы урожай погибал и из-за нашествия гусениц. В мае 1685 г. в дневнике Эвелина записано: «Мы до сих пор в течение нескольких месяцев не имели никакого дождя, так что гусеницы уже уничтожили все зимние фрукты по всей стране и даже погубили некоторые большие старые деревья. Таких две зимы и лета никогда не знал». Фразы о том, что подобной погоды «никогда не было на моей памяти», «ни один человек в Англии не знал» встречаются постоянно.
Следствием неблагоприятных погодных условий были неурожаи и голод. Т. Роджерс приводит данные о неурожайных годах, когда цена на хлеб была необычайно высока. В первой половине XVI в. пшеница стоила относительно дешево по сравнению с последующими десятилетиями, но все же в два раза дороже, чем в прежние времена. После 1573 г. обычная цена была уже в три раза выше. С 1594 г. было пять неурожайных лет, и 1797 г. был голодным годом, поскольку пшеница стоила в десять раз дороже, чем раньше. В 1648 г. средняя цена пшеницы была в 5–7 раз выше той цены, которая была в предыдущие два столетия. Такие же цены держались всю вторую половину XVII и до конца XVIII в. Конечно, можно говорить о влиянии «революции цен» после Великих географических открытий. Но как объяснить то, что цены на продовольствие выросли на 300–400%, тогда как стоимости ремесленных изделий лишь на 20%? Современники связывали это с неблагоприятными погодными условиями. В июне 1685 г. Дж. Эвелин писал: «Такой нехватки продуктов из-за отсутствия дождя никогда не было на моей памяти».
Таким образом, указанные аномальные погодные явления оказывали влияние практически на все стороны жизни людей. Наиболее очевидными были трудности в быту и хозяйственной деятельности — проблемы с транспортом, отоплением жилищ, простудами, нехватка сырья для ремесленных занятий и гибель сельскохозяйственных культур. Но дефицит продовольствия вел к голоду и, как следствие, к росту социальной напряженности, которая влияла на внутриполитическое положение в стране, и это отчетливо прослеживается во время правления поздних Стюартов.
§ 8. Культурная и интеллектуальная жизнь английского города эпохи Реставрации в восприятии современников
В истории Европы XVII в. занимает особое место. С одной стороны, он был «Смутным временем», поскольку до середины века продолжались религиозные войны и разгул инквизиции. Люди теряли уверенность в завтрашнем дне; религия, которая раньше давала утешение и надежду, превратилась в источник раздоров и нестабильности. С другой, — это было время первой научной революции, которую историки считают самой значительной из всех последующих.
Научная революция XVII в. была подготовлена событиями Реформации, которая коренным образом изменила и духовную, и хозяйственную жизнь Европы. В связи с этим важно отметить, что произошли глубокие изменения в мировоззрении людей. Протестанты, разделив области веры и знания, ориентировали науку на познание «земных вещей», т.е. природы. Уважение к любой деятельности придавало особую ценность тем изобретениям в области науки и техники, которые могли облегчить труд. На базе этого возникает экспериментально-математическое естествознание, и именно в таких условиях формируется новое понятие науки, основанное на убеждении, что все природные явления подчинены законам механики.
Конечно, научная революция XVII в. — интернациональное явление. Выдающиеся открытия в разных областях знания делались в Италии, Франции, Нидерландах. Но особый интерес к достижениям науки и техники отмечается в Англии, поскольку в XVII в. уровень развития промышленности и капитализма здесь был более высоким, чем на континенте.
После смерти О. Кромвеля в 1658 г. перед Англией встал вопрос: как жить дальше? Протектор не оставил после себя в стране прочного режима и стабильной ситуации. Недовольство испытывали все — из-за упадка промышленности, отчасти связанного с войной с Испанией, из-за неурожаев и голода ими вызванного. Растущие налоги добавляли недовольства. Ни буржуазия, ни дворянство не могли полностью контролировать страну, в результате чего реальная власть оказалась в руках верхушки армии. Поэтому не удивительно, что именно генерал Монк, командующий английскими войсками в Шотландии, в начале 1660 г. распускает парламент и начинает переговоры с принцем Карлом, сыном казненного короля Карла I.
Чтобы получить назад престол принц Карл вынужден был подписать «Бредскую декларацию», обещая стать «добрым» королем — даровать амнистию участникам мятежа (кроме тех, кто приговорил к смерти его отца) и провозгласить веротерпимость и неприкосновенность сложившихся имущественных отношений. В итоге в Англии была восстановлена монархия, и новый король Карл II вместе со своим двором вернулся из Франции, где пребывал в изгнании. Вместе с ним вернулись привыкшие к паразитическому образу жизни его сторонники-роялисты. После возвращения на престол Карла II Стюарта власть в стране перешла из рук бережливых и набожных пуритан в руки бездельников и мотов. Лондон — по свидетельству современников — превратился в центр безудержных развлечений, безнравственных и весьма расточительных. Прежде всего, это относится к новому королю и его придворным, для которых главным смыслом жизни стали жажда наслаждений и развлечения. Это очень хорошо прослеживается по свидетельствам мемуаристов, например, Дж. Эвелина и С. Пипса. В их дневниках мы находим любопытные замечания об уровне культурных запросов англичан второй половины XVII в., об эмоциональном климате в городе, интересах и пристрастиях своих современников.
