сейчас проходит трехсторонний baby shower. Наша столовая полна тридцати хихикающих, возбужденных женщин, и моя невеста затмевает каждую из них.
«Джоуи», — тут же отвечает Макс. «Она должна родиться первой».
Данте смеется. «Первые дети никогда не рождаются тогда, когда им положено, compagno».
«Нет?»
Данте качает головой.
Я выдыхаю при напоминании, что через несколько недель я стану отцом. И дядей еще для двух малышей. У Джоуи и Макса теперь тоже есть свое крыло в доме. И назовите меня сентиментальным, но мне нравится, что все мы, Моретти, под одной крышей. «У нас будет трое новорожденных под одной крышей».
Данте обнимает меня за плечо, другой рукой прижимая к себе сына. «Ты будешь потрясающим отцом».
«А что, если нет?»
Макс снова толкает меня в руку. «Когда это ты был в чем-то плох?»
В этот самый момент Миа поднимает глаза и ловит мой взгляд. Она одаривает меня одной из своих прекрасных улыбок, той, которую она приберегает только для меня. Люблю тебя, — шепчет она.
Я проглатываю слова, вертящиеся на кончике языка. Она знает, что я люблю ее. Все знают. Макс тоже обнимает меня за плечо. «Я так чертовски горжусь тобой», — тихо говорит он, но достаточно громко, чтобы Данте услышал его и сжал мое другое плечо.
Я тоже горжусь собой. После смерти Ани я думал, что для меня вообще нет жизни. Я, конечно, не представлял, что испытаю что-то из этого. У меня не было сомнений, что для меня больше никого не будет. А потом я встретил свою Мию. Женщину, в которую невозможно не влюбиться. Ты можешь стоять на солнце не так долго, прежде чем поддашься его жару. Я не уверен, что кто-то другой смог бы растопить мое ледяное сердце так, как она. А теперь она еще подарит мне сына. Она моё все.
Глава 73
Мия
Я ложусь на кровать, провожу руками по своему раздутому животу.
«Тебе сегодня было весело?» — спрашивает Лоренцо, расстегивая пуговицы рубашки.
«Я так чудесно провела время! Мне все еще странно иметь так много настоящих друзей…» Я сглатываю комок неожиданных эмоций. В юности я всегда была очень общительной и уверенной в себе — королевой выпускного бала в старшей школе, президентом женского студенческого общества в колледже. Но Брэд никогда не позволял мне эту роскошь иметь друзей. Это могло бы разрушить его образ хорошего парня, если бы они подошли слишком близко и увидели слишком много синяков или порезов. Но Лоренцо поощряет меня делать все, что помогает мне оставаться верной себе, и это включает в себя заведение друзей на работе, в клубе Peacock Club, на моих предродовых занятиях. Он поддерживает все, что я делаю, даже поощряет меня начать свой собственный бизнес по ароматерапии, когда я не была уверена, что у меня есть все, что нужно. Теперь бизнес процветает — я процветаю. С его любовью и поддержкой я могу покорить мир.
Он прекращает раздеваться и ложится на кровать рядом со мной, проводя кончиками пальцев по моей щеке. «У тебя много друзей, потому что ты хороший человек, внутри и снаружи, tesoro», — тихо говорит он, так чутко улавливая любые изменения моих эмоций.
«Спасибо тебе. За все», — шепчу я, и слезы щиплют мои глаза.
«Нет». Покачав головой, он кладет теплую руку на мой раздутый живот. «Спасибо тебе, солнышко. Я мог бы прожить сотню жизней и никогда не отплатить тебе за то, что ты мне дала».
Этот человек понятия не имеет, насколько он невероятен. Он идеален для меня во всех отношениях. «Ну, ты можешь начать с того, что снимешь эту рубашку. Я как бы наслаждалась представлением, пока ты не остановился».
Его глаза сужаются, когда они смотрят на меня. «Да?» Его голос понижается на октаву, превращаясь в глубокий рык, который пронзает мое нутро.
«Да, сэр».
«Хочешь поиграть, солнышко?»
Мой пульс учащается. Да, черт возьми, я хочу поиграть. Тяжелая беременность нисколько не помешала нашим занятиям, и Лоренцо очень изобретателен, когда дело доходит до придумывания новых способов дразнить, наказывать и доставлять мне удовольствие. «Пожалуйста, сэр».
Он проводит нижней губой между зубов, в его глазах появляется озорной блеск, когда его руки блуждают по моему почти голому телу. Его рука на моем животе опускается ниже, скользя под пояс моих трусиков. «Какого черта мне делать с моей нуждающейся маленькой подчиненной сегодня вечером?»
Я качаю бедрами, наклоняясь к его сильной руке и молча умоляя его просунуть ее между моих бедер. «Заставить тебя поработать для твоего удовольствия?» — спрашивает он, тихо и хрипло, прежде чем провести губами по моей груди. Он всасывает чувствительный сосок в рот, нежно покусывая затвердевший бутон и заставляя меня хныкать. Я зарываюсь пальцами в его волосы.
«Но я вела себя хорошо, сэр», — жалуюсь я.
«Ммммм». Он выпускает мой сосок из своего греховного рта. «Ты приняла все комплименты, которые тебе сегодня сказали?»
Я зжимаю губы и зажмуриваю глаза, когда он переключает свое внимание на мою другую грудь. Так много людей говорили мне, что я сегодня выгляжу прекрасно и сияюще, и я принимала их доброту с улыбкой и благодарностью, сопротивляясь желанию отмахнуться или опровергнуть их утверждения. «Да», — выдыхаю я слово. «Я обещаю».
Он поднимает голову и смотрит мне в глаза. Я бы никогда не солгала ему, и он это знает. «Это моя хорошая девочка».
Мои щеки вспыхивают от его похвалы. Мне нравятся наказания Лоренцо и его поддразнивания, но когда он награждает меня за хорошее поведение — ну, это совершенно новый уровень экстаза. Его губы скользят выше, скользя по моей ключице и вверх по шее. Он покусывает кожу вокруг моего ошейника, заставляя меня стонать и извиваться под ним.
«Тебе нравится носить мой ошейник, Миа?»
«Да, сэр. Ты знаешь, что да».
Он проводит зубами по нежной коже моей шеи. Затем его рука наконец скользит в мои трусики, и он проводит подушечкой среднего пальца по моему клитору. «Тебе нравится, что весь мир знает, что ты принадлежишь мне?»
Я выгибаю спину, когда удовольствие согревает мое нутро. «Д-да».
«Ты хоть представляешь, как прекрасно осознавать, что ты моя и я могу делать с тобой все, что захочу?» Он погружает в меня толстый палец, и я вскрикиваю, откидывая голову на подушку. «Да, солнышко?» Он добавляет ещё один.
«Да, сэр».
«Интересно, какую часть тебя мне сегодня трахнуть, а?» — спрашивает он, улыбаясь мне в кожу и проникая пальцами глубже.
«Каждую частичка меня», —
