Белый талисман стал алым. Его покрывало кровавое облако, которое прямо у них на глазах превращалось в прозрачные крылья. Арлиан вдруг понял: фигурка женщины начала трансформироваться.
Новое существо было кривым и уродливым, огромная голова, маленькие ножки, похожие на сучки, — крошечный красный дракон. Он медленно перемещался по телу леди Иней, а потом по плечу сполз на залитые кровью простыни.
Арлиан выхватил обсидиановый кинжал и подскочил к постели. Дракончик поднял голову и посмотрел на него.
— Ей будет больно, если я его убью? — спросил Арлиан.
Исейн перевела взгляд с него на Эшир; Арлиан понял, что она не в силах произнести ни слова, и решил действовать на свой страх и риск. Если смерть дракона убьет леди Иней, он хотя бы избавит ее от мучений.
Он вонзил кинжал между крыльев дракона, пришпилив его к постели. Тот взвизгнул, подобно раненой крысе, и исчез — осталась лишь каменная статуэтка женщины, точнее, ее осколки, обсидиановый кинжал разломал статуэтку на дюжину фрагментов.
Кончик кинжала сломался, и треугольный осколок обсидиана торчал из постели.
Прямо у них на глазах белый камень начал чернеть. Простыня под каменными осколками задымилась, и Арлиан уловил новый запах. Лишь через несколько мгновений он его узнал — яд дракона.
Эшир начала что-то быстро говорить на своем языке, но Арлиан прервал ее, указав кинжалом на чашу.
— Что теперь? — спросил он.
Эшир замолчала. Сделав несколько медленных глубоких вдохов, она повернулась к чаше и взяла ее за край.
Затем, изрядно удивив Арлиана, вынула из нее прозрачную чашу. Оказалось, что в синей чаше находился еще один сосуд. Поставив внутреннюю, наполненную водой чашу рядом с синей, она вытащила сердце леди Иней из мутной, смешавшейся с кровью воды и поместила его в пустую синюю чашу.
Сердце продолжало биться. Арлиан облегченно вздохнул: леди Иней не умерла.
— Кровь, — сказала Эшир.
Арлиан кивнул и торопливо вышел в соседнюю комнату.
— Нам нужна кровь, — сказал он Ворону.
Ворон стоял на коленях рядом с Лилией, держа ее руку над серебряной чашей, в которую стекала кровь из разреза на запястье. Рядом сидела побледневшая Капля, сжимая перевязанное запястье. Киска отвернулась к стене, ей явно не хотелось смотреть на кровь подруг.
Арлиан заглянул в серебряную чашу.
— Этого должно хватить, — сказал он.
Ворон кивнул и протянул руку к приготовленным бинтам.
Арлиан осторожно взял серебряную чашу, вернулся в комнату и протянул ее Эшир.
Она оценивающе посмотрела на нее и удовлетворенно кивнула. Взяв серебряную чашу, волшебница вновь начала длинное заклинание, медленно выливая кровь в синюю чашу. Другой рукой она осторожно массировала сердце.
Арлиан не мог на это смотреть, отвел глаза, и его взгляд наткнулся на чашу, где вода смешалась с кровью. Кровь клубилась под ставшей зеркально гладкой поверхностью.
Арлиан заморгал.
Он не в первый раз наблюдал подобное.
— Клянусь ушедшими богами, — пробормотал он, подходя к чаше поближе.
На гладкой поверхности появилось изображение.
Раньше он разговаривал с другим драконом, но мысли этого прозвучали так же ясно и четко. И еще он ощутил его гнев и ненависть.
— Ты убил мое дитя! — сказал дракон.
Глава 45
РАЗЪЯРЕННЫЙ ДРАКОН
Исейн и Эшир испуганно посмотрели на Арлиана. Похоже, они тоже услышали мысли дракона. Эшир запнулась, но тут же заставила себя возобновить заклинание.
— Ты убил мое дитя! — повторил дракон.
— А ты убил мужа леди Иней и ее детей, — холодно ответил Арлиан, глядя в глаза изображению в чаше.
— Я убью тебя. Меня разбудил предсмертный крик моего дитя, и ты заплатишь за его муку. Мы не позволим тебе научить этому других. Нельзя убить дитя и оставить жизнь телу, в котором оно росло. — Голос дракона был полон отвращения и ненависти. — Это непристойно.
Арлиана восхитило, что дракон напрочь забыл о своем собственном происхождении — как мало для него значили теперь ценности людей.
Впрочем, он мог все помнить и понимать, но считать прежние чувства несущественными.
— Драконы пугают меня не в первый раз, — усмехнулся Арлиан, — но я до сих пор жив.
— Ты не имел дела со мной, — заявил дракон. — Ты сгоришь внутри своего Дворца. И эта мерзость, свершившая гнусное убийство, умрет вместе с тобой, а также все те, кто осмелился вторгнуться во владения драконов со своим жалким волшебством. Вас ждет ужасная смерть. Я уже на пути к вам.
Арлиан открыл рот, чтобы ответить дракону, но изображение в чаше исчезло — а сама чаша раскололась, кровь, вода и яд с шипением разлились по столу.
Он повернулся, чтобы взглянуть на леди Иней.
Эшир вернула сердце на место и занялась исцелением раны; голос ее дрожал, но она упорно читала заклинание.
Исейн с ужасом смотрела на разбитую чашу.
Лицо леди Иней исказила жуткая гримаса боли; руки так сильно сжали простыню, что костяшки пальцев побелели, глаза уставились в потолок.
Арлиан услышал шаги, повернулся и увидел в дверях Ворона с кинжалом в руках.
— Что случилось? — резко спросил Ворон. — Кто говорил?
— Дракон, — ответил Арлиан. — Тот, чей яд тек в жилах леди Иней. Похоже, наш маленький эксперимент прошел удачно.
— Дракон направляется к нам?
— Так он сказал.
— Я могу приготовить карету через…
— Не собираюсь убегать, — перебил его Арлиан. — Я уже много лет мечтаю убить дракона. Неужели теперь, когда у меня наконец появилась такая возможность, я обращусь в бегство?
Ворон кивнул, хотел что-то сказать, но Арлиан вновь остановил его.
— Однако женщин следует увезти — в карете или фургоне, как получится. И предупреди остальных. Если кто-то намерен бежать, то лучше это сделать сейчас. Ну а те, кто решит остаться, должны взять в руки обсидиановое оружие. — Он нервно улыбнулся. — И пусть кто-нибудь зарядит катапульту.
Эшир закончила произносить заклинание, и Арлиан повернулся к ней.
— Все, — сказала Эшир, отступив от постели на шаг, в руках она сжимала красный талисман.
Затем она быстро заговорила на своем языке с Исейн.
— Леди Иней нельзя трогать в течение суток, — перевела Исейн и после короткой паузы спросила: — Когда появится дракон?
— Не знаю, — ответил Арлиан. — Мне неизвестно, где находятся пещеры и с какой скоростью он летит. Возможно, пройдут дни или всего несколько минут, кто знает?