я не допущу, чтобы ты припер свою старомодную манеру оперативника из Черного люка на мои улицы только потому, что ты не двигался дальше, как все мы. Я не страдаю от романтических привязанностей к прошлому, как Милтон, и я никогда не была настолько же впечатлена твоим авторитетом, как он в те далекие времена. Так вот. – Она встала, поправила капюшон. – Я буду на связи. Твой мате за мой счет. Тем временем, добро пожаловать в Колыбель-Сити, до тех пор пока ты не будешь создавать проблем. Как только ты начнешь создавать проблемы, то мигом отправишься в Брэдбери на следующем «ВэллиВак» в том состоянии, в которое придется тебя привести моей команде, чтобы посадить в поезд.
Я невозмутимо кивнул.
– Или так, или я растворюсь в разреженном воздухе, как Торрес. Верно?
– О, Вейл. – Она театрально вздохнула. – Я уже сказала тебе, что не имею к этому никакого отношения. Твоя гарнитура при тебе. Давай, скажи, что я лгу.
Она не лгала.
– Ты все еще не сказала мне, в чем заключался его большой куш.
– Нет. Потому что его хваленая грандиозная идея оказалась нежизнеспособной, именно поэтому я ему и отказала. Не знаю, кто забил ему голову псевдополитическими фантазиями, но… – Она покачала головой. Снова вздохнула, но на этот раз в ее вздохе было меньше театральности и больше искренней усталости. – Послушай, Пабло Торрес мало чем отличался от большинства здешних людей. Он тупо мечтал о большем вопреки всем имеющимся обстоятельствам и понятия не имел о том, с какими структурными реалиями столкнулся. Печальный случай, но что поделаешь.
– Да, ты выглядишь крайне расстроенной по этому поводу, – согласился я. – Так какая конкретно структурная реальность его, по-твоему, уничтожила?
– Я действительно не думаю, что с моей стороны было бы уместно строить догадки. Прошлое Торреса было… разнообразным. Я предполагаю, что толпа второстепенных врагов тащилась за ним, словно хвост кометы на подлете. Что касается того, кто же из них его догнал, – что ж, полагаю, тебе следует спросить об этом свою подругу из Земного надзора, когда ты, наконец, ее найдешь.
Я поморщился.
– Милтон стал болтливым на старости лет.
– Тебя долго не было, Вейл. Дружба – это как тот опасный фиолетовый вяжущий сорняк, который пытаются вырастить на Стене в Луросе. Если хочешь, чтобы он выдержал вес, за ним надо ухаживать. Декейтер двинулся дальше, вот и все – как и все мы.
– Рад слышать.
– Ну что ж, тогда, – она внесла незначительную и совершенно излишнюю правку в положение своего капюшона, – полагаю, мы закончили.
– Я-то точно закончил.
Она одарила меня еще одной из своих «я-слишком-стара-для-всего-этого-дерьма» улыбок, затем отвернулась от кабинки и выскользнула из нее в окружении своего мрачного эскорта. Я проводил их взглядом до винтовой лестницы и подождал, пока они скроются наверху. Затем осторожно отодвинул чашку мате через стол и оставил там.
«Перезвони на последний номер?»
«Набираю».
– Привет, Ханну, а ты быстро.
– Вы ошиблись, – предупредил меня осторожный тон Постепенной. – Вы сейчас не можете разговаривать?
– Если вы что-то узнали о боеголовке, то могу.
– С моей стороны это было бы… преувеличением. Однако у меня есть информация, которая может вас заинтересовать. Наши военные контакты в Элладе могут подтвердить, что по крайней мере за последние четыре месяца на черном рынке не было никаких сделок по продаже военного снаряжения НОАК.
– Это… – до меня дошло, что она на самом деле сказала. – Подождите… никаких? Вы хотите сказать, никто вообще ничего не продавал?
– Именно.
Тишина на линии. Я рассеянно прислушивался к едва слышной трели шифратора, обдумывая услышанное. Мне редко встречался настолько же оснащенный военный комплекс, как арсенал НОАК в Элладе – запасы у них разве что из задницы и ноздрей не торчали. А кумовство, существовавшее с подачи партии, превратило это место в воплощение коррупции и низового торгашества. Добавьте к этому ненасытную общесистемную жажду дешевых и надежных материалов, и вуаля! Говорят, природа не терпит пустоты и, возможно, люди правы. Одно я знаю наверняка: человеческая природа терпеть не может пробелов на рынке, особенно если этот пробел, даже не вспотев, можно заполнить с большой выгодой для себя.
– Не очень понимаю, как вы можете судить об этом с такой уверенностью, Постепенная. Разве что у вас, ребята, источники на уровне верховного командования, в чем я очень сильно сомневаюсь.
Я почувствовал на том конце провода нерешительность. Культура триад не шибко полагается на доверие извне.
– Ранг, который занимают наши контакты, в данном контексте никакого значения не имеет, – сказала она наконец. – Для всех сил НОАК в зоне Кратера действует временная директива. Приказ о пресечении малейшей деятельности на черном рынке любыми необходимыми средствами, всем нарушителям светит немедленный военный трибунал и смертная казнь всех арестованных.
Мои губы сложились в трубочку и издали беззвучный свист.
– Это же мера военного времени?
– Это… управление на кризисном уровне как минимум. Не обязательно война, но что-то схожее по тяжести, да.
– Например что? Какого хера они там ждут? – Осознание нахлынуло на меня словно восход Солнца на Меркурии. – Господи, это что, из-за аудита?
– Может быть, – с неохотой произнесла она: никто не хочет проснуться и обнаружить, что недавно образовавшееся деловое начинание оказалось на пути надвигающейся геополитической песчаной бури. – У нас нет никакой конкретики, только общая директива. Но, по крайней мере, вы можете быть уверены, что ваших потенциальных убийц снабжала не Эллада.
– Понятно, – машинально ответил я. – Спасибо.
Кратер Эллада находится далеко – по прямой до него от восточного конца Долины более десяти тысяч километров – добраться туда без герметичных транспортных средств, скафандров для подстраховки и херовой кучи припасов невозможно. Доступ с обоих концов огорожен усиленными кордонами безопасности, причем держат его с двух сторон, воздушное сообщение между двумя блоками редкое и жестко регулируемое, каналы передачи данных ограничены и тщательно контролируются. С таким же успехом можно было говорить о двух разных мирах. По правде говоря, меня не должно было волновать ничего, что происходило в Элладе.
Но мне так не казалось.
Вместо этого мне казалось, что еще одна аномалия Ханну Хольмстрема со злым умыслом присоединилась к кластеру остальных.
* * *
Я оставил оплаченную Аллаукой кружку с мате остывать там, где она стояла, и направился к выходу. Я перестал брать у нее деньги шесть лет назад, когда уволился из СК. И не собирался снова приобретать эту привычку.
Снаружи, над горизонтом бонсай-центра, на западе опускалось до уровня Мембраны такое же бонсай-солнце, расплываясь и тая на фоне разрядов, его собственный слабый свет мерк на фоне зловещих сполохов. Дневного света
