полезного. Она, вне сомнения, содействовала моему профессиональному росту как прикладного социолога, помогла глубже и точнее анализировать сложные социальные процессы, подняла мой уровень участия в самих этих процессах. Не буду скрывать и того важного обстоятельства, что именно полученные за это время деньги стали опорой нашей с женой благополучной жизни в условиях новой России и особенно – когда я стал «полным пенсионером». В кавычках я пишу это потому, что хотя я и получил в 1995 году положенную мне пенсию, но продолжал в полную силу работать в академии еще более двадцати лет.
Нет желания и скучно будет для читателя перечислять все дела нашего института. Да и невозможно – слишком много было этих дел. Расскажу только о тех из них, которые, во-первых, в наибольшей степени оправдывают статус человека «первой ступени Высшего круга», во-вторых, привлекали меня своей новизной, эффективностью результатов приложенных усилий, и, в-третьих, именно эта работа дала возможность получить приличные деньги.
Труднее всего были первые годы работы института. Приходилось, не жалея времени, усилий, денег (большинство переговоров велись в ресторане), не щадя своего самолюбия, добывать договоры на работу. Потом уже помогал нам работать завоеванный нами авторитет.
Где-то в 93/94-м году вышли на Московский городской фонд обязательного медицинского страхования. Провели несколько исследований. Они понравились руководителю фонда, но мне не очень понравился сам руководитель. Даже трудно объяснить причину этого: вроде культурный, интеллигентный человек, вежливый, но от его поведения веяло каким-то глубоким его превосходством над тобой, простым смертным, работу просящим. А я этого не любил. Я себя достаточно уважал, чтобы терпеть подобное отношение. Тут я и подумал: раз есть Московское отделение фонда ОМС, то есть и фонд федеральный – и набрался смелости (скорее – наглости) напрямую обратиться к его председателю. Чтобы на прием к нему записаться, назвал все свои титулы: профессор, доктор наук, директор исследовательского центра. И меня записали.
Долго и тщательно собирался я на этот прием, даже костюм новый купил, подобрал к нему рубашку, ботинки, вымыл машину – все-таки к министру еду (председатель Федерального фонда приравнивался к министру). Пришел я, познакомился с В. Гришиным – и с тех пор на многие годы до сегодняшнего дня стали мы не только просто близкими знакомыми, но, смею утверждать, хорошими друзьями. Я благодарю судьбу, что она свела меня с Владимиром Вадимовичем. Незаурядный человек.
Поражают даже, если так можно сказать, формальные факты его биографии. Окончил сначала медицинский институт. Защитил диссертацию – стал кандидатом медицинских наук. Затем окончил экономический факультет Пермского университета. Позднее защитил диссертацию на звание доктора экономических наук. Получил почетное звание заслуженного экономиста РФ. Не особо перескакивая служебные ступеньки, дорос до крупных государственных должностей: консультант Верховного Совета СССР, один из руководителей медицинского управления столицы и т. д., но главная его заслуга, признаваемая даже его недругами, – основатель и руководитель новой системы здравоохранения страны.
Можно по-разному относиться к обязательному медицинскому страхованию (ОМС), но надо признать непреложный факт: переход от социализма к капитализму неминуемо сопровождается ломкой социальных структур, институтов. «Весь мир насилья мы разрушим… До основанья». И разрушили. Разрушили и то, что вообще-то не следовало бы разрушать, поскольку было одним из лучших в мире, – советское образование, медицину, эффективную Академию наук и многое что еще, и то, что требовало реформирования, но никак уж не уничтожения.
Вместо бесплатной медицины с ее мощной системой профилактики, охватом всего населения (вспомним хотя бы автобусы с рентгеном, которые по деревням разъезжали) надо было изобрести что-то новое, соответствующее «демократическим представлениям». И решили власти предержащие ввести обязательное медицинское страхование. И вот здесь надо отдать должное В. Гришину. Во многом благодаря именно его усилиям была построена система, оказавшаяся намного гуманнее, эффективнее, чем американская, британская и другие системы страховой медицины стран «развитой демократии». Они, кстати, показали свою беспомощность в борьбе с пандемией коронавируса в 2020 году. Конечно, для создания с нуля подобной системы нужны были и огромные усилия, профессионализм, организаторские способности и твердость характера руководителя.
В одном из своих интервью Владимир Гришин вспоминал: «Руководство страны поставило передо мной задачу: в короткие сроки организовать структуру, набрать и подготовить кадры (около 15 тысяч человек по всей России!), выстроить все финансовые потоки, включить в систему страховые компании, медицинские учреждения и их персонал, и главное – все население России. И система ОМС была создана в короткий срок». Вот в этой работе я и принял посильное участие, чем и горжусь.
Сначала мы провели в ряде областных управлений ОМС социологические исследования эффективности их работы. Выясняли ее оценки у населения, у врачей, у местных руководителей. Обобщили, проанализировали полученные данные, и я доложил их на коллегии Федерального фонда. Гришин удивился: «Надо же, ваши выводы полностью совпали с нашим рейтингом оценки их работы». Это, конечно, укрепило его веру в социологию и желание продолжить с нами работу.
Здесь короткое отвлечение. Знаменательно, что только два руководителя из всех, с кем мы работали (а их было достаточно много), В. Гришин и Ю. Лужков заслушивали результаты наших исследований на коллегиях, в присутствии ответственных работников своих ведомств. Остальные ограничивались тем, что говорили спасибо и брали наши материалы. Как они использовались в работе, оставалось для нас загадкой. И еще один маленький штрих к служебной этике В. Гришина.
В течение почти четырех лет сотрудничества с ним мы много раз вели переговоры в его рабочем кабинете. Запомнился один из первых моих приходов к нему. Я пришел точно в назначенное время. Сижу в приемной. Десять минут ожидания, двадцать… Прошу секретаршу войти в кабинет и сказать Владимиру Вадимовичу, что Соколов больше ждать не намерен и уходит. Он тут же вышел ко мне, извинился и попросил подождать еще буквально пять минут. С тех пор Гришин или сразу же принимал меня, или же, когда проводимое им совещание затягивалось, выходил ко мне, провожал в комнату отдыха, приносили кофе, и я ждал некоторое время. Это все – к стилю работы человека.
Что же вспоминается из того, чем занимался наш Институт социальных технологий, работая с Федеральным фондом ОМС? Дел было много, но некоторые и по своей значимости, и по тому, как в них ярко отражалась специфика времени, запомнились особо.
Я уже упомянул, что В. Гришин имел много недоброжелателей и просто врагов. Объяснялось это прежде всего тем, что через Федеральный фонд ОМС проходили огромные суммы денег. Если не ошибаюсь, 3,6 % от всего бюджета страны, то есть почти все деньги, отпущенные на медицину. И, конечно, нашлось большое количество людей, жаждущих «оседлать» этот поток. Первым среди них был М. Зурабов –
