Имя Карфагенянина породило в сердцах присутствующих приступ страха, смешанного с почтением, а у Хеннесси вызвало только одно чувство: «Не могу поверить, что такая херня происходит на самом деле». Все задержали дыхание и встали с мест, аплодируя, когда молчаливый человек вошел в комнату в сопровождении Розы.
За эти годы тридцатипятилетний Ганнибал стал более зрелым в мыслях, но мало изменился в манерах. Гусиные лапки в уголках глаз были единственным заметным признаком старения. Он сохранил прежнюю энергию и одевался так же, как прежде. Разница была только в том, что теперь он носил мешковатые джинсы и грубые ботинки собственной марки «Элефант». Из большого количества деловых начинаний, в которые бросался Ганнибал, мода оказалась одним из самых успешных. Роза заняла свободное место справа от Ганнибала, а сам он по праву сел во главе стола и компании «Краун». «Что ж, я прошел долгий путь», — сказал он себе.
Джерси вовсе не желал, чтобы с Ганнибалом произошло что-то плохое по дороге из его офиса. Когда Якобинец сообщил о том, что с ним сделали, Джерси избил его до полусмерти, но потом простил. Они ведь были семьей. А что значит какой-то язык в отношениях двоюродных братьев? Ганнибал оказался в трудном положении: говорить он больше не мог, а самое главное — не мог читать рэп, и его обчистили почти до нитки. Все, что у него осталось, — это собственное имя и независимая студия звукозаписи, хотя и сильно ослабленная финансовыми потерями. И он был единственным артистом этой студии. Однако у него оставались права на его новый альбом. Когда распространилась весть о случившемся, люди вмиг осознали значимость альбома, который станет последним в карьере Ганнибала. Месяцами в магазинах было трудно найти хоть один экземпляр диска «Боевые слоны». К концу года, когда были подсчитаны итоги, оказалось, что продано двенадцать миллионов дисков. Единственным альбомом, превзошедшим этот результат, был диск Безупречного «Философия бедняка». После его смерти продажи взлетели до заоблачных высот. Это была их последняя схватка. И снова Безупречный победил, и снова Ганнибал отстал совсем чуть-чуть.
Но успех «Философии» и «Слонов» был гораздо важнее их соперничества. Эти альбомы посеяли новые для хип-хопа семена размышлений. Оказалось, что порой вечные ценности тоже могут приносить прибыль. То, что когда-то считалось радикальным и не массовым, а потому игнорировалось, на какое-то время превратилось в мейнстрим. И многие молодые исполнители в тот момент присоединились к новым тенденциям. Они основали в хип-хопе движение гражданской сознательности; рэперы Гевара и Эбони стали во главе. Они несли в массы протест, требуя освободить Абдуллу Аль-Амина, Леонарда Пелтиера и многих других, несправедливо осужденных. В ритме бита они слагали рифмы против войны с терроризмом, за гражданские права человека, мешая запланированному властями проведению в жизнь закона о военном положении. Движение долго шло рука об руку с хип-хопом, и несколько лет это был настоящий оплот несогласных. Но в последнее время стали возрождаться стили клубного, танцевального хип-хопа. И снова, как прежде, ритм стал важнее слов: сначала писался бит, а уж потом под него делался текст. Люди опять хотели танцевать, позабыв все свои проблемы. И опять возобновилась борьба хип-хопа за победу высоких интересов над сиюминутной материальностью.
Что же до Ганнибала, то доходы от «Боевых слонов» вернули его к жизни.
И в этой новой жизни рядом с ним была Роза. Как Аарон для Моисея, она стала его голосом и не только. С ее помощью он нанял других исполнителей и по истечении контракта с «Краун» организовал слияние с молодой дистрибьюторской компанией. Сначала они поставляли товар только мелким сетям магазинов аудиопродукции. Учитывая характер песен, сделанных в духе «Боевых слонов», продавались они неплохо, так что вскоре, заметив масштаб исполнителей и огромный спрос на новую волну хип-хопа, крупные сети магазинов тоже стали закупать их продукцию. Ганнибал присоединил «Ребл дистрибьюшн» к «Карфаген рекорде» и теперь контролировал все стороны музыкального бизнеса.
На этом его планы не заканчивались. Он заключил договор с молодым дизайнером и создал собственную линию одежды. Через три года компания «Элефант» стала одной из крупнейших по производству одежды урбанистического стиля. Ганнибал нашел партнеров и в других областях: он основал киностудию «Элефант пикчерс» и кабельную сеть «Телевидение Карфагена».
И сейчас он планировал съемку фильма «История в стиле хип-хоп» по книге Эбони.
Отношения с Розой оставались неизменными. За что она любила его, Ганнибал не знал, и не знал, научился ли сам за эти годы любить ее. Когда-то он считал, что не способен на любовь к женщине. Теперь он не был в этом уверен. Ганнибал знал, что Роза спасла его душу, и не представлял свою жизнь без той, что родила ему троих детей. Не имевший братьев и сестер, Ганнибал с детства мечтало большой семье. И он любил эту женщину — наверное, любил. В любом случае она была ему дорога, хотя он предпочитал не задумываться о столь тонких материях. Что бы ни было между ними, это помогало ему в жизни, и он будет пользоваться их отношениями так долго, как того требуют его замыслы. Во всяком случае, так он говорил себе.
Замыслы и Роза привели его домой, на Ямайку. Они поехали туда после того, как навестили ее родных на ' Кубе. Оказавшись на острове впервые после того, как покинул его в трехлетнем возрасте, Ганнибал получил незабываемые впечатления. Он совсем не помнил Ямайку. И все вокруг было одновременно незнакомым и родным. Когда стало известно, что он уроженец острова, жители Кингстона встретили его радостными возгласами, словно героя. «БЫК, БЫК!» — кричали они. Тысячи людей выкрикивали его имя. А он шел рядом с ними, разговаривал с ними через Розу, узнавал их мечты, горести и чаяния. Вернувшись домой, он осознал, что его великая картина принадлежала не ему одному. Предстояло совершить еще многое, руководствуясь более важными целями. Его история на этом не заканчивалась.
За эти годы Ганнибал купил телевизор еще большего размера, но больше никогда не смотрел фильм про Лектера и ни разу не выговорил ни слова. Его фанатизм исчез вместе с голосом. И произносить он мог теперь только жалкое подобие слогов. Нервные окончания языка были навсегда утрачены. Остаток был лишь бесчувственным мертвым куском плоти у него во рту. Вместе с нервными окончаниями он потерял чувство вкуса, правда, не до конца. Он ощущал горечь, но сладкое и кислое стали для него несуществующими понятиями.
Ганнибал так долго не разговаривал, что забывал временами звук собственного голоса. Звучание собственных мыслей всплывало в памяти смутно и хаотично. Приходилось слушать старые записи, чтобы восстановить воспоминания. И когда Ганнибал слышал богатство интонаций и мощную энергию своих песен, он припоминал, что сказал ему много лет назад отец: что особый дар и огромная власть заключены в его языке. Вскоре прослушивание старых записей стало его огорчать. Он завидовал тому, кем был когда-то. Завидовал молодому пацану, состязавшемуся за первенство на улицах. Он скучал по тем простым и счастливым дням.
Ганнибал скучал и по Терренсу. В своей жизни он больше не встретит человека, равного Терренсу по духу и преданности. Он не жалел Мука, которого застрелили через два года после их последней встречи. Тот так и не смог завоевать настоящее уважение парней. И в конце концов один из них, не без подсказки Джерси, приставил пистолет к голове Мука и, шлепнув соперника, занял его место. Так Рим наградил Мука за предательство.
