Адвокаты Тиля направили запрос в налоговое управление, пытаясь представить обвинение в мошенничестве чудовищной ошибкой. Они заявили, будто Тиль доверил своей бухгалтерской фирме разделить счета и не предполагал, что сотрудники столь халатно отнесутся к порученному делу. По телевизору показали, как Тиль выходит из здания суда. В газетах появилась его фотография двухлетней давности, где он стоял по левую руку от губернатора.
— Может, все началось, когда он получил степень магистра, — предположила Полли, когда они сидели на террасе у ее дома.
— Скорее с годовых отчетов, — улыбнулся Грэм.
— Теперь-то он не отвертится, — сказала Полли.
Грэм появился у нее дома в прекрасном настроении, с целой кипой газет и журналов под мышкой. Среди них оказались не только местные издания, но и «Вашингтон пост», «Нью-Йорк тайме» и «Уолл-стрит джорнал», за которыми он заезжал в специальные магазины. С момента смерти Рейнхарта они старались не обсуждать эту тему. Говорили о подругах Полли, о Джинджер и ее смерти. С той ночи в саду они перестали обсуждать дальнейшие намерения Полли и ее подруг. Вире прекрасно знал, что они не бросили свое занятие, Полли это понимала, а Грэм, в свою очередь, догадывался о ее осведомленности.
Даже сейчас, передавая ей кипу газет и журналов, он сказал лишь:
— Ну что ж, они наконец-то прижали вашего приятеля к стенке.
Закончив разбор прессы и чтение вслух некоторых абзацев, они выключили свет и погрузились во тьму. В каньоне было совсем тихо, не считая редкого пения птиц, шелеста листьев и едва слышного завывания сирены. Ночное небо оказалось неожиданно ясным для Лос-Анджелеса. Они без труда обнаружили Кастор, Поллукс и Пояс Ориона. Наблюдение за ночным небосводом стало их новым, взаимным интересом. Полли и Грэм нашли старые учебники детей по астрономии, карты звездного неба и принялись за их изучение. Дымка, поднимающаяся над городом, воспрепятствовала дальнейшим изысканиям. Правда, самые яркие и крупные звезды пока виднелись, но Полли и Грэм пытались угадать, где могло располагаться то или иное небесное тепло.
— Полярная звезда! — воскликнула Полли. — И Большая Медведица! Мы угадали?
— Мы прекрасно справляемся, — улыбнулся Грэм, обнимая ее.
Полли почувствовала, как по всему телу разлилось приятное тепло, и впервые за много лет ощутила себя защищенной. Даже без названия звезды все равно были прекрасны.
— Я говорил, — спросил тихо Грэм, — что меня совершенно не интересует, каким образом вы провернули это дело?
— Нет, — ответила Полли, высвобождая руку, чтобы погладить его по голове. — Я очень ценю это. То, что мы сделали, касалось только нас и Джинджер.
— Теперь все позади?
— Да, — ответила Полли. — Позади.
И даже ее мама ничего не смогла добавить.
Глава 29
В жизни бывают моменты, требующие особого отношения. Женщины почувствовали, что им просто необходимо отметить свой успех, но как-то более торжественно и официально, чем обычным совместным застольем.
— В наших действиях не было злого умысла, — сказала Кэт, когда они обсуждали прошедшие события через несколько недель после того, как Тилю предъявили обвинение. — Просто восторжествовала справедливость.
— Вы только подумайте, скольким убийцам удается избежать наказания! — вставила Полли.
— Мы никого не убивали, — быстро добавила Жюстин.
— Давайте не будем об этом, — прервала Шарлотта возникшую после замечания Жюстин неловкую тишину. — Мы прежде всего люди, нам свойственно ошибаться.
Жюстин кивнула и опустила голову.
— Не важно, — возразила Полли. — Помните, мы часто подчеркивали, что это не детективная история? Но и не суд, в обычном смысле этого слова. Не в нашей власти оправдывать чьи-либо поступки.
Они хотели, чтобы Джинджер Пасс стала свидетелем их триумфа, и вдруг поняли, что не знают, где она похоронена.
— Этот Гарольд, наверное, давным-давно выкинул из головы все воспоминания о ней как ненужных хлам, — предположила Кэт.
— Я позвоню ему домой, — сказала Полли. — Возможно, мне повезет и я смогу поговорить с его дочерью.
Но именно Гарольд ответил на звонок после второго или третьего гудка. Полли напряженно поинтересовалась его самочувствием и делами дочери, затем объяснила, что они хотят почтить память его жены (Дина шумно вздохнула и прикрыла глаза), но, к сожалению, не знают, где именно похоронена Джинджер. Полли выслушала короткий ответ: скорее всего Гарольд сообщил название кладбища, — затем спросила:
— Какой участок?
Последовал очередной короткий ответ, после чего Полли поблагодарила собеседника, добавив:
— Мои самые лучшие пожелания Нине, — и повесила трубку.
— Итак, где она? — спросила Кэт.
— На кладбище Футхилл, в районе Пасадены, — бесцветным голосом произнесла Полли. — Он предложил расспросить смотрителя.
— Строит из себя особу королевских кровей, — возмутилась Кэт. — Хотя мы всегда считали его надменным.
Они договорились встретиться на кладбище в следующее воскресенье около полудня. Полли обещала приехать заранее и выяснить место захоронения урны с прахом Джинджер. Она ждала их у входа в главное здание, где располагались служебные помещения, несколько часовен и траурный зал. Это была массивная постройка из белого камня с высокими претенциозными колоннами, поддерживающими фронтон, на котором было вырезано название кладбища. Машины зажали проехать мимо входа, чтобы попасть на стоянку. Поэтому женщины увидели Полли раньше, чем успели припарковаться.
Приехали все, кроме Дины, и Полли сказала:
— Крепитесь. Это не совсем обычное кладбище.
— Гарольд развесил вокруг могилы гирлянды? Или поставил шатер? — поинтересовалась Шарлотта.
Полли не успела ответить, поскольку послышался шум работающего двигателя и пронзительный визг шин. Повернувшись, они увидели машину «скорой помощи», мчавшуюся по извилистой дороге. Через несколько секунд машина подъехала к центральному входу и остановилась.
Дверь открылась, и Дина выпрыгнула наружу, сдернув с плеч белый халат.
— Желаешь произвести впечатление? — улыбнулась Шарлотта.
— Простите. У меня дурной напарник. — Дина помахала водителю, когда тот поехал ставить машину на стоянку. — Включает сирену без всякого повода.
— Это же противозаконно! — удивилась Шарлотта.
Полли повела их вокруг основного здания, а потом вниз по тропинке, поросшей с обеих сторон высоким кустарником и обрывавшийся у ворот колумбария, узкого длинного строения с каменным полом и длинным рядом скамеек в центре зала. Потолок был сделан из матового стекла, так что в этот солнечный день зал полнился светом. Окна отсутствовали.
