шуметь. Достала пистолет, сняла с предохранителя. Почему-то я не подумала про тревожную кнопку. Если бы я ее нажала, ничего бы не было, но я не вспомнила вовремя.
В коридоре было тихо и темно. Чтобы включить свет надо подойти к самой лестнице, надо потом что-то сделать с этим дурацким выключателем и перенести его поближе к кабинету.
Я немножко постояла на пороге кабинета, прислушиваясь. Кажется, тихо. Показалось? Мягкий ковролин заглушил несколько шагов до лестницы. Выключатель щелкнул, но свет не вспыхнул. Четыре лампочки перегореть одновременно не могут и происходящее мне нравится все меньше. Верхняя ступенька скрипнула под моей ногой и тут я краем глаза заметила силуэт. Человек все это время стоял у кабинета, за дверью и ждал пока я выйду. Жалко что я это слишком поздно поняла и не успела ничего сделать.
Оружие он у меня выбил, приложив головой о перила так, что сознание я на какое-то время потеряла.
В себя пришла уже сидя на стуле, посреди кухни. Руки связаны за высокой спинкой.
— Не бойся, убивать не буду, — пообещал Дима, — просто посидишь чуток и я тебя отпущу.
Я посмотрела на часы, которые висели как раз напротив. Двадцать минут восьмого… Вылет! Ему зачем-то надо, чтобы я не успела к вылету.
— Что ты хочешь? — спросила я.
— Ничего особенного. Если бы твой дед не был живучим, то меня бы тут и не было. Знаешь, я пытался его несколько раз убить, но все как-то неправильно складывалась, не получалось. А потом я узнал про вот этот перелет. Идеально же! Сердце не вынесло нагрузки. Представляешь, самолёт сядет, а там труп. И никто ничего не докажет!
— Какая же ты мразь… — теперь мне стало по-настоящему страшно.
— Ты все равно ничего не изменишь. Ты не успеешь, смирись. Хотя нет, не надо смиряться, ты должна мучится. Ты не заслужила свой счастливый конец.
— У тебя пунктик на этом, что ли?
— Ты не заслужила хэппи энд, Сашуль, — повторил он, улыбнувшись. Честно сказать, лучше бы он этого не делал, потому что улыбка эта была до дрожи жуткой.
Я старалась незаметно шевелить запястьями. То ли Дима схалтурил, связывая меня, то ли веревка оказалась ненадежной, но узел немного ослаб, если еще немного растяну, то смогу высвободиться. Что делать дальше я пока не придумала — справится с вооруженным мужчиной я не смогу. Голыми руками — точно. Даже если предположить, что я сумею достать нож с подставки, то вряд смогу им воспользоваться, да и Дима пристрелит меня раньше, чем я успею этот нож в него всадить. Единственный вариант, это как-то дотянуться до подоконника — под ним тревожная кнопка. Искренне надеюсь, что она работает и охрана в этот появится быстро.
— Слушай, зачем тебе месть, когда можно взять деньги? — попыталась я воззвать к Диминой жадности.
— Ты знаешь, я об этом думал. Деньги бы мне не помешали, но месть… месть нужнее.
— С деньгами можно уехать. Далеко. Тебя не найдут.
— Я всю жизнь буду прятаться, а ты спокойно жить?
— Почему — спокойно? Разве ты уже мало сделал? Сергей может и не очнётся, — сказать это было сложно, но мне нужно не просто сказать, но и убедить в этом Диму, — или очнется инвалидом.
— Или нормальным человеком. И потом, — он покрутил пистолет в руках, будто тот был игрушечным, — ты же со своими знакомствами, блатом и деньгами все равно своего деда в себя приведешь, а так… так ты будешь жить с осознанием, что он погиб из-за тебя.
— Неправда!
— Правда. Не полез бы тебя выкупать — был бы жив. Да вообще если бы с тобой не связался, был бы жив. Писал бы музычку свою тихонько сейчас.
— Тебе так нужно, чтобы я была одна? — веревка понемногу поддавалась.
— Мне нужно, чтобы ты поняла, что натворила.
— Я? А что ты натворил?!
— Отдал долг, — Дима пожал плечами, — ну трахнули тебя пару раз, что из этого трагедию делать было?
— Как я в тебе этого не видела раньше? Ты же не человек, ты действительно клоп!
— Не я такой, жизнь такая. Зачем ты мне наркоту подбросила? На меня ничего не было, отпустили бы.
— Вот поэтому и подбросила. Ты действительно думаешь, что тебе это всё с рук сойдет в этот раз? У меня камеры, ты на них уже засветился.
— Хорошо, что сказала — прежде, чем уйти, почищу все.
— Шура, какого у тебя все нараспашку? — донеслось из прихожей.
— Лёша, стой! — заорала я, понимая что у Димы пистолет, а Лёшку он ненавидит ровно столько же, как и меня. Но когда Ольшанский меня слушал?
— Ольшанский, — Дима расплылся в улыбке, — удача-то какая!
— И тебе не кашлять, — появился на пороге кухни Лешка.
У Лехи руки в карманах, он не делает лишних движений, просто стоит и смотрит на Диму. Что-то не так. В позе Лешкиной, в поведении. Что у него в кармане?
— Руки подними, — Дима тоже что-то понял.
Надо что-то же делать. А что я сделаю со связанными руками? Хотя…
Я дернулась, стул громыхнул, Дима обернулся ко мне, отвлёкся. Лешка резким движением достал из кармана пистолет — мой, он явно его подобрал, когда шел к кухне, Дима не догадался поднять, когда выбил у меня из рук, и навел на Диму. Леха — придурок… я думала хватит ума выбить у Димы пистолет — Лешка крупнее и умеет драться, у него были все шансы просто положить Диму мордой в пол и вызвать охрану. Да, в аэропорт мы уже не успеем, но ведь можно позвонить! Объяснить, предупредить и вылет отменят!
А теперь они стоят направив друг на друга оружие. И кто кого совсем не ясно. У Димы хватит желания отомстить, чтобы пристрелить Лёшку на моих глазах.
— Лёша… — вздохнула я.
