уже проверяли. Они никогда не делают этого дважды за один день.
Тем не менее он вскочил и побежал к общему дому. Болуту проводил его взглядом, затем повернулся и посмотрел на Рамачни. Выражение восторга на его лице исчезло.
— Вы им сказали? — спросил он.
Его слова поразили Пазела до глубины души.
— Что случилось на этот раз? — спросил он.
— Мне действительно есть что рассказать тебе, Пазел, в некоторых случаях, — сказал маг. — И сейчас один из таких случаев. У твоего друга появилась новая надежда.
Радость всколыхнулась в груди Пазела. Глаза Таши засветились счастьем, и даже лицо Герцила просветлело. Но Рамачни быстро поднял лапу:
— Я не говорил, что мы нашли лекарство, потому что нет лекарства от разум-чумы, пока из Алифроса не будет изгнан Нилстоун. Но Нипс еще не понес реального ущерба, и мы разработали план, который мог бы — если все пойдет хорошо — задержать распространение чумы на несколько лет. К тому времени наша борьба с Нилстоуном закончится, так или иначе.
— Какой план? — спросила Таша. — Скажи нам, ради Рина!
— И скажи, чем мы можем помочь, — добавила Энсил.
— Последнее, безусловно, проще, — сказал Болуту. — Вы можете помочь, не обращая внимания на любое странное поведение Ундрабаста и никогда не подавая виду, что он был... вообще лечился.
Он повернулся и посмотрел вверх по течению. И Пазел увидел, что к ним плывет еще одна фигура, темная и быстрая. Фигура с плеском всплыла на поверхность: это была Лунджа. Она стояла, вода доходила ей до икр, ее руки солдата были скрещены перед собой, а ее серебристые глаза казались яркими и настороженными.
— Ну? — спросила она.
— Старейшины сказали свое слово, — сказал Рамачни. — Если ты хочешь, это может начаться сегодня вечером.
— Я уже говорила, что согласна, если действительно нет другого выхода, — сказала Лунджа, — но я делаю это не с радостью. Эта мысль вызывает у меня отвращение. Я хотела бы, чтобы вы могли пообещать успех.
— Никто не может, женщина из Масалыма, — произнес голос справа от них.
Это был лорд Арим, стоявший у входа в туннель. Он медленно вошел во двор, а за ним последовал волк Валгриф.
— С момента появления первых необученных ополченцев в войне против Чалдрил Аргоса солдаты Бали Адро проявляли мужество, — сказал он. — Теперь ты должна проявить мужество другого рода, если хочешь помочь своему другу.
— Другу? — спросила Лунджа. — Так значит он мой друг?
Она вышла из ручья. К великому удивлению Пазела, она подошла именно к нему — неторопливо, оглядывая его с головы до ног. Только когда она встала прямо перед ним, прекрасная, чужая и суровая, Пазел осознал степень ее беспокойства. Ее лицо было напряженным. Заставив себя, она протянула руку и положила влажную перепончатую ладонь ему на щеку. Она молча держала его там, изучая его лицо. Как раз в тот момент, когда Пазел собирался потребовать от кого-нибудь объяснений, Лунджа повернулась и быстро прошла мимо лорда Арима в туннель. Там она остановилась и заговорила, не оборачиваясь.
— Простите мой эгоизм. Он мой товарищ, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы спасти его. Только не заставляйте меня говорить об этом. Я скажу вам, когда это будет сделано.
Она исчезла, тень среди теней. Пазел и Таша изумленно посмотрели на остальных.
— Что, во имя бурлящих Ям, все это значит? — спросила Таша. — Какое отношение она имеет к лечению Нипса?
— Поскольку сержант Лунджа — одна из всего лишь двух длому в Уларамите, она имеет к этому самое непосредственное отношение, — сказал Таулинин. — Но ты скоро сама все увидишь. Милорд Арим, не присядете ли вы с нами?
— Нет времени, — сказал старый селк. — Мы переправляемся сегодня ночью.
Рамачни кивнул, но Таулинин выглядел серьезно обеспокоенным.
— Сегодня ночью! — сказал он. — Милорд, я боюсь, что молодые люди не готовы.
Арим медленно вышел вперед, по очереди глядя на Пазела и Ташу.
— Пазел Паткендл сильнее, чем ты думаешь, и леди Таша не выиграет от промедления. В любом случае это должно произойти сегодня ночью. — Он поднял дрожащую руку и указал. Почти невидимая (поскольку на вечернем небе еще было светло), маленькая южная луна сияла над горами. — Свеча проходит сквозь рога своей матери-луны и не будет проходить снова в течение десяти лет. Я должен подготовиться, а вам следует отдохнуть, пока есть возможность. После того, как вы поедите, мы вас найдем.
В тот вечер у молодых людей не было аппетита, но другим членам их компании не терпелось поболтать. Майетт провела два дня на дальних окраинах Уларамита, сидя верхом на широких плечах Валгрифа. Большой Скип со следами опилок в бороде описывал навыки, которым обучался у своих друзей-ремесленников. Однако Неда и Кайер Виспек были в дурном расположении духа и ели порознь. Лунджа и Нипс вообще не пришли на ужин.
Когда Пазел, Таша и Герцил вышли на улицу, ночь была явно холодной. Над головой было небо, полное ярких звезд, и кусочек желтой луны. Селк в темной мантии ждал их рядом с каретой. Обе лошади были черными и крепкими, как носороги, но глаза у них были ярко-голубые, как у селков.
Они отправились в путь. Дороги Уларамита были пусты, и на протяжении трех темных миль никто не проронил ни слова. Пазел испугался за Ташу: в ее глазах снова появилась отстраненность. Она смотрела из окна кареты, и дыхание, белое, как дым, вырывалось из ее губ. Измученное лицо. Он внезапно подумал о девочке, которая забралась на крышу другой кареты в бедламе на набережной Этерхорда, чтобы по-детски озорно поглазеть на него. Дочь адмирала. Он никогда не ожидал, что ему удастся хотя бы заговорить с ней.
Кучер тихо заговорил с лошадьми. Карета остановилась, и трое людей выбрались на пустынные берега Осир-Делин, Озера Смерти.
Это было леденящее душу место. Ветер стонал, как голос из печального сна. Обе луны поднялись над горизонтом, и в их свете Пазел увидел коряги, черные камни и небольшие волны, набегающие на берег. На острове тоже было темно. Что мы здесь делаем? подумал он.
— Мы должны подождать здесь, — сказала Таша.
— Да, — сказал кучер, вылезая из экипажа. — За вами придет лодка. Если хотите, можете подождать в карете,
