Марк стрелял. В светящемся перекрестье прицела метался один из представителей эволюционировавшего человеческого вида. Спуск. Землянин, гонимый электрическим разрядом, не выпуская из рук своего ужасного оружия, затрясся. Подтянувшись на поручне, Марк спрятался за баррикадой в позе эмбриона.
Сердце колотилось. Крики, раздающиеся из динамиков скафандров, слились в поток, звучащий откуда-то из прошлого. Будто бы само настоящее опережало звук, издаваемый бойцами. Таким же отзвуком прошипела винтовка.
Марк хотел выскочить из укрытия, чтобы выстрелить, но перед ним в воздухе проплыли человеческие ноги.
Он оттолкнул их и сделал ещё один выстрел. Мимо.
Живых астронавтов становилось всё меньше. Некоторые из них, привязанные фалами, перескакивали от укрытия к укрытию, не переставая стрелять и в движении. Некоторые стреляли из-за баррикад вслепую, что было явным проявлением глупости и трусости. Кому-то удавалось сохранить самообладание и вести бой согласно законам искусства войны. Но никто не бежал. Рота Фостера сохраняла предписанный им боевой дух.
Количество направленных лучей тоже уменьшилось. Червоточины вспыхивали всё реже. Шум битвы поутих.
Ещё немного шипения винтовок. Ещё несколько хлюпающих звуков.
Оружия замолчали.
Марк с непониманием оглядывался по сторонам. Его взгляд упал на капитана Фостера, который придал свою винтовку невесомости и снова смотрел в коммуникатор, метаясь по нему указательным пальцем.
«Мы выжили? Мы победили?». Марк не верил тому, что происходит. В отличии от времени ожидания, время боя пронеслось с молниеносной скоростью. Большая часть роты уничтожена, но они победили.
Он выглянул из-за баррикады, и ему пришлось напрячь зрение, чтобы продраться взглядом сквозь густую тучу крови и ошмётков тел. Там виднелись бездыханные силуэты землян.
В иной ситуации кто-то бы радостно вскрикнул, подняв вверх оружие. Но это был не тот славный бой, какие описывают в легендах. Это была бойня. Драка не за идеалы, не за близких и даже не за государство. Драка за выживание. За место на вершине пищевой цепи. Два осколка одной цивилизации, развившиеся до эры космических перелётов, поддались железной воле природы. Стали обычными животными и взяли за основу существования принцип права сильного.
Марка пробрал холод. Он мог бы попросить ИИ скафандра повысить внутреннюю температуру, если бы знания о существовании средств комфорта не запрятались в глубинах сознания. Сейчас для него не существовало ничего, кроме того, что он видел глазами.
– Адамиди, Черненко, доложите обстановку… – говорил капитан Фостер. – Адамиди, Черненко! Выжившие из их рот?!
Эфир не отзывался голосами. Похоже, другим повезло меньше.
– Сугимото…
Покачав головой и ещё раз взглянув на стекло коммуникатора, капитан вскрикнул:
– Рота, за мной!
Едва он успел сдвинуться с места, как столкнулся с мистером Шейнцом.
– Стойте! Стойте! – кричал учёный.
Марк осознал, что даже рад видеть мистера Шейнца живым.
– В чём дело? – спросил капитан Фостер.
– Нам нужно тело!
– Что вы несёте?
– Тело! Голова! Нужна голова землянина!
– Зачем?! – злобно воскликнул Райан.
– Мы не выживем, вы понимаете? Их всё равно слишком много. А мы уже потеряли половину всех рот.
Фостер тупо смотрел на учёного.
– Я знаю, что с ними случилось! И знаю, как они нас нашли! Я понял это только сейчас! – одержимым голосом сказал мистер Шейнц. – Это исходящая связь!
– Не говорите загадками, Шейнц!
– Это устройство – не просто приёмник, – выдохнув, сказал учёный. – Это целая станция связи. В Государстве так и не разобрались с его устройством до конца. Просто построили по схеме, и дело с концом! Цель некоторых элементов строения приёмника осталась неизвестной.
– И что нам это даёт?!
– А то, что теперь всё сходится! Половина этого устройства – приёмник. Половина – передатчик. Частицы отправляют получаемую мозгом информацию в определённую синхрокомнату.
– Куда?
– В том то и дело, капитан Фостер, что не нам. Я думаю, в определённое место на Земле. В какой-нибудь командный центр, где проводили исследования этой технологии.
– Угу, чудно. Земляне нас отследили. Мистер Шейнц, у нас нет времени на исследования!
– Дослушайте меня! Я ломал себе голову, почему устройство у них в голове? Почему они не извлекли его после того как субъекты пережили виртуальные воспоминания? Это крайне дорогая вещь, её не оставляют в мозгу на память.
Рука Марка машинально потянулась к шраму на затылке. Он словно почувствовал у себя в мозгу когда-то бывавшую там металлическую вещицу. Марк смог чувствовать её фантомное присутствие. И она была раскалённой.
– Ответ на этот вопрос отвечает и на то, зачем в устройстве встроен передатчик. Исходящая и входящая связь. По исходящей отправляется получаемая индивидом информация так называемых пяти чувств. По входящей же принимаются те же пять чувств, но только слегка переработанные, изменённые. Конечно, для этого необходимы колоссальные вычислительные мощности…
– Не нужно мне разжёвывать! Скажите прямо!
– Они существуют в виртуальной реальности в реальном времени. Они не ощущают мир так, как ощущаем его мы с вами. Их восприятие диктуется их… не знаю… правительством. Именно поэтому они не отзываются на наши сигналы и призывы о мире. Может, в своей реальности они их просто не получают?
– Зачем вам голова?
– Мы пересадим устройство ВР в голову одного из нас. Несмотря на различия, у нас с ними одинаковый мозг, а значит – и приёмник и передатчик заработают.
– Вы с ума сошли?! Чего вы хотите этим добиться?!
– Это авантюрно и рискованно. Может, я вообще ошибаюсь в своей теории. Но если операция пройдёт успешно, один из нас попадёт в их реальность. Проанализировав её, он сможет выйти с ними на контакт, в обход изменений в этой реальности.
– С чего вы вообще так уверены, что это устройство будет у каждого? Может быть, то был единичный случай? Может быть, ваши теории и догадки окажутся ложными?
Мистер Шейнц закивал.Из-за деформированных баррикад показалась Констанция, подплыв к учёному почти вплотную. Она остановилась и повисла рядом с ним в позе, которая всем своим видом излучала поддержку.
– Просто дайте мне голову и обеспечьте нам прикрытие до проёмов в холл. Мы доберёмся в ближайший медицинский отсек и проведём операцию на док-станции.
Капитан Фостер опустил голову. Выражение его лица отзывалось бурлящими размышлениями.
– Мы проиграем, капитан Фостер. Всё равно проиграем. Но эта операция может дать шанс оставшемуся человечеству.
