и не совсем гладко, ‒ добавился к разговору голос Мариссы. ‒ Цепь событий запущена, теперь главное тщательно все отслеживать. В этот раз нам повезло, но я не хочу, чтобы в следующий все пошло наперекосяк из-за какой-то мелочи вроде ламмаана.
‒ Вот вечно тебе лишь бы поворчать, ‒ с улыбкой сказала Марианна, наблюдая как Видар прижимает к себе Меланию, пряча от слишком назойливого внимания. ‒ Порадовалась бы за пару. Они нашли друг друга, счастливы, довольны и живы. Разве это не чудесно?
‒ Радоваться я буду, когда маги и оборотни станут жить в мире. ‒ И уже куда тише и более устало добавила: ‒ И когда мы исправим свои ошибки.
Улыбка сползла с губ Марианны. Их давний промах и чрезвычайная самоуверенность стоила слишком многого как для магов, так и для оборотней.
‒ Да, ты права, сейчас не время расслабляться. Мы слишком долго к этому готовились и слишком долго ждали, ‒ добавила так же тихо и грустно Мариетта. ‒ Как ты, кстати, объяснила их выздоровление?
‒ Солгала, конечно, ‒ вздохнула Марисса. ‒ Тревис удачно все рассчитал, дав ей лаксманский грипп под иллюзией, и, перетянув на себя всю болезнь, ламмаан сразу же уснул, добавляя драматизма. Даже я, зная о том, что Тревис дал им не звезду, поверила в тот ужас в глазах девочки, когда она проглотила капсулу и ее ламмаан потух. Жестоко, не спорю, но лучше метод слепой мышки, чем уповать на актерские способности участвующих, когда на кону столь многое.
‒ Ох, и доиграешься же ты когда-нибудь со своей мышкой, ‒ строго сказала Мариетта. ‒ Не случилось бы ничего страшного, если бы Мелания была в курсе, что отец не собирается ее убивать. Вместо этого ты между ними такую пропасть создала, что страшно подумать, как они будут ее преодолевать и преодолеют ли вообще хоть когда-нибудь. Да, она сейчас рада, что они с Видаром живы, но обида и горечь за мнимое предательство отца никуда не денутся.
‒ Не вытянула бы она эту игру, ‒ Марисса поджала губы, и сестрам даже не нужно было видеть ее, чтобы знать это.
‒ Ну хоть в хижине-то намекнула, что Тревис не собирался ее убивать? ‒ прошептала еле слышно младшая, боясь, что оборотни вдалеке услышат.
‒ Нет конечно! Не хватало еще с ними разбираться, если на рожон полезут. Первая партия сыграна, и в ближайшее время они будут только мешать, поэтому пусть пока обиженные сидят в деревне и не высовываются. ‒ Марисса недовольно цыкнула: ‒ Вот не мог Тревис потребовать клятву, чтобы она полгода не пересекала болото, ну или хотя бы месяцев пять, Видар-то понятное дело без Ланы в империю не сунется. Мне их активное участие в дальнейшем ни к чему.
Голос подала Марианна:
‒ Если потребуется, придумаем, как их задержать в деревне, не в первый раз.
‒ Угу, еще бы придумали более гуманные методы, как заманивать потенциальных наани, ‒ зло прошипела Мариетта.
‒ Ой, перестань, а! Ты мне теперь до конца жизни припоминать будешь этот обвал? ‒ вспылила в ответ Марисса. ‒ Во-первых наани была не потенциальная, это я точно знаю, а во-вторых ‒ все же обошлось.
‒ Если потребуется, буду до скончания времен припоминать! Нет, ты конечно любишь фразу, что все средства хороши, но смерть молодого парня по-моему слишком большая цена!
‒ Я уже сотни раз сказала, не стали бы они вести Лану в деревню, если бы ситуация не была критической, ‒ Марисса в очередной раз сквозь зубы объясняла свои мотивы.
‒ Эмиль чуть не умер! ‒ Продолжила давить старшая. ‒ И спасти его удалось ценой жизни Ульфа.
‒ Мари, ты же знаешь, как он устал жить и ждал смерти… ‒ попыталась Марианна остановить сестер от очередного спора.
‒ А ты вообще молчи! ‒ Мариетта даже не думала успокаиваться. ‒ Сама могла бы помочь парню, причем сразу и без таких серьезных последствий. Он и так был уже одной ногой в могиле, а ты все тянула, беспрекословно слушая Мариссу. Еще неизвестно, что стало бы с Ланой, если бы Эмиль умер на операционном столе, и как бы все обернулось в этом случае. Опоздай они хоть немного, и гибелью одного Эмиля бы не обошлось.
‒ С каких это пор тебя волнуют сопутствующие смерти и жертвы? ‒ от тона Мариссы все действующие вулканы могли бы инеем покрыться.
Было слышно, как Мариетта захлебнулась судорожным вздохом и замолчала, а Марианна горько прикрыла глаза. Воспоминания хлынули мощным потоком, погребая под волнами стыда и горечи. Не нужно быть ни оракулом, ни провидцем, чтобы знать, что сестры испытывают те же чувства.
‒ Это было жестоко, ‒ выдавила сквозь сжатое горло Мариетта.
‒ Прости, ‒ тут же прошептала Марисса, ‒ мне не следовало этого говорить.
Однако слова уже были произнесены, погружая сестер в их неприятное прошлое. В том, что они сотворили, даже исповедоваться некому, кроме как друг другу, а вспоминать они об этом не хотят. Марианна наблюдала за счастливой сценой посреди деревни, многие стали расходиться по своим делам, а парочка в центре уже подустала от поздравлений, но чувство радости, как в самом начале, испытать не удалось. Они втроем старались не вспоминать о прошлом, пытаясь исправить настоящее и изменить будущее, но вот такие нечаянно брошенные фразы мгновенно поднимали в памяти все то, что они так стремились забыть.
‒ Про настоящие мотивы Тревиса ты Лане тоже не сказала? ‒ спросила Марианна, больше пытаясь замять неприятный разговор и тяжелые воспоминания, которые он повлек, чем действительно интересуясь.
‒ Нет, этого ей тоже знать пока не стоит. Слишком рано, ‒ без эмоций ответила Марисса. ‒ Всему свое время.
‒ Всему свое время, ‒ поддержала ее младшая.
‒ Доиграешься… ‒ тихо добавила Мариетта, и ее также не нужно было видеть, чтобы знать, как она досадливо качает головой из стороны в сторону.
Молчание затягивалось ‒ каждая из сестер думала о своем. Первой тишину нарушила Марианна:
‒ Каков наш следующий шаг, Марисса?
‒ А следующий шаг не наш, ‒ ввела она в ступор сестер. ‒ Он за императором. Сейчас нужно залечь на дно и ждать, когда он его сделает. Вмешиваться нельзя, этот шаг слишком важен. Остается снова ждать.
Вот чего-чего, а ждать за все эти века сестры научились.
Не стоит торопить события. Всему свое время.
Эпилог
Клайд ди Меллеран, император Креасала, сидел
