Что-то в его рассказе не складывалось. Да, допустим, задурить голову поехавшему крышей парню, рассказав о неземной родительской любви и мешающей оной принцессе, которую нужно срочно убрать, и тогда все будут счастливы, проще простого. Но зачем на самом деле Оффалу убирать меня? Помешать браку с Ранджитом? Зачем?
Ричард полез во внутренний карман пиджака. Дверь угрожающе скрипнула, будто бдивший за ней Бродерик готовился рвануть, спасать меня от нападения. Но маньяк всего лишь вытащил сложенный лист бумаги. Развернул и положил на стол между нами.
— Думаю, вам будет интересно. Нашёл в бумагах отца. Вредная привычка — не сжигать важные письма, — криво усмехнулся он.
— Вас что, не обыскивали? — удивилась я. В моем представлении если не до исподнего раздеть, то уж посторонние предметы отнять у него были обязаны первым делом.
— Это письмо я попросил капитана найти в моей квартире специально к вашему приходу. Для посторонних в нем ничего интересного, зато тем, кто в курсе вашего секрета, прочитать его будет весьма любопытно.
Почерк я узнала сразу. Строчки прыгали перед глазами, выхватывались несвязные фрагменты. «Чудом излечилась», «двигается плавно, равномерно», «завела секреты». Матушка Ригна отчиталась весьма подробно. И выполнила обещание: королевской семье она не писала — она рассказала все придворному целителю.
— Вы угрожали его репутации. Жаль, что я нашёл это письмо после того, как убил вашу подругу и меня понесло окончательно. Меня использовали вслепую, а я повелся как последний идиот. И уже не смог остановиться.
Сайкерт замолчал, позволяя мне переварить новую информацию.
Репутация? Серьезно? Мою лучшую подругу убили только потому, что я вылечилась? Раз королевский целитель не справился, значит, никто не справится. А тут раз — и вроде как само исцелилось. Оффалу грозил максимум выговор от королевской четы, но он предпочёл ликвидировать свидетельство его несостоятельности как лекаря. И как только клятву обошёл?
И правда.
А как он обошёл клятву?
Похоже, я задала вопрос вслух, потому что Ричард пожал плечами.
— Отец утверждает, что клятва ослабла. Задумать дурное по отношению к королевской семье теперь очень даже можно. Сделать им пока ничего нельзя, а вот планировать и подговаривать других — запросто. Уже лет двадцать, как потихоньку ослабевают клятвенные путы, связывающие магов и королевскую семью. Кто-то не замечает этого, потому что искренне предан монарху, а те, кто замечает, тем невыгодно дать о том знать. Им как раз хочется и замышлять, и планировать.
— То есть все те покушения…
— Чего не знаю, того не знаю, — развёл руками Ричард. Он, похоже, действительно хотел мне помочь с этим вопросом, но и сам не был в курсе. Каким только местом жизнь ни повернётся… Консультироваться по политической ситуации в стране с маньяком? Ставим галочку.
— Но зачем вы убивали всех остальных? Тоже отец попросил? — я уже успела навоображать себе страшный план целителя по созданию армии зомби, но ответ оказался куда банальнее.
— В любом человеке есть немного магии жизни. А мой пустой резерв, который, как ни странно, во мне действительно есть, все время ноет и просит его заполнить. Сам я этого сделать не могу. Бракованный, понимаете?
Сайкерт развёл закованными руками, насколько позволили кандалы.
— В момент смерти жизненная энергия высвобождается. И поскольку я касался жертвы, вашей подруги, она перетекла в меня. И мне стало легче. Больше не было жжения, этой сосущей пустоты внутри. Я спокойно спал по ночам. Какое-то время. Но постепенно, по капле, резерв опустел снова, как чашка с трещиной, из которой вытекает вода.
Художники — они такие художники. Даже тягу к убийству опишут образно и выразительно.
— И тогда вы убили снова, — подытожила я. Ричард кивнул. — Тридцать невинных девушек умерли потому, что у вас свербело в груди?
— Кроме вашей подруги, невинной ни одна не была, — хохотнул убийца. Все мое зародившееся сочувствие как рукой сняло.
— Спасибо за сведения, вы очень помогли следствию, — скороговоркой произнесла я, поднимаясь. Не могу! Еще секунда — и я вцеплюсь ему в лицо ногтями, как последняя базарная торговка.
Дверь допросной хлопнула за моей спиной. Бродерик отшатнулся от моего перекошенного лица, освобождая дорогу. Я распахнула пристанище магов-стенографистов и замерла на пороге.
— Принесите мне клятву о неразглашении. Немедленно! — обвела взглядом подобравшихся, настороженных мужчин и нервно хохотнула: — Не говорите мне, что за весь разговор не догадались о том, кто я такая. Даже убийца уже в курсе. Быстро!
Они переглянулись и опустились на одно колено, будто против воли, хором озвучивая стандартную клятву.
Бродерик ухватил меня за локоть и затащил к себе в кабинет. Захлопнул за нами дверь, прижал к ней всем телом. Если бы не его суровый взгляд, ситуацию можно было бы назвать пикантной. Хотя, еще не все потеряно. Я призывно улыбнулась и потянулась за поцелуем, но жених увернулся и сурово воззрился на меня.
— Ты что, хочешь оставить Оффала безнаказанным? После того, как он каким-то образом нарушил клятву верности трону, заказал твоё убийство, врал все это время в лицо королю? Он опасен, его нельзя оставлять на свободе.
Я вздохнула. Романтичный секс на рабочем столе откладывался.
— Ты сам слышал, что сказал Сайкерт. Покушения, в одном из которых ты пострадал, организовывает кто-то из знати, из магов. Я хочу сначала разобраться, как именно они обходят клятву, а потом уже ворошить это осиное гнездо. Кстати, Ричарда нужно перепрятать. В участке он в опасности — чудо, что его еще не убрали.
— Его охраняют верные мне люди! — вскинулся Бродерик оскорбленно. Я успокаивающе погладила его по рукаву.
— Я вовсе не собираюсь оговаривать твоих друзей. Но им могут приказать или заставить шантажом. Мы не знаем, о ком идёт речь и как высоко тянутся нити заговора. Сайкерт нам позарез нужен живым. Только Ричард может обвинить своего отца, если его не будет — королевский целитель уйдет от ответственности. А лорд Оффал в свою очередь если не знает, то наверняка подозревает, кто именно стоит за бунтовщиками.
Если честно, мне было банально страшновато выступать против королевского целителя. Бродерик все еще воспринимал лекарей как спасителей жизни, даже несмотря на все рассказанное только что Ричардом. А я наоборот, неплохо себе представляла, на что способен целитель девятого уровня с фантазией. То, что наворотил блондин на практике, покажется детским лепетом, ведь тот не со зла, а по дурости. А со зла — у-у-у. Подумать страшно.
Долго Бродерик не упирался. Представив, насколько высоко могут тянуться нити заговора, если даже самое доверенное лицо короля оказалось с гнильцой, он сдался и приказал перевезти арестованного в надёжное место.
Но никому не сказал куда.
Перевозили мы его сами. Связали как следует, умотав веревкой как мумию, погрузили на заднее сиденье авто и увезли в неизвестном направлении.
