Лазарь обернулся к нему и тихо процедил:
— Молчи, парень, не то ты труп.
Он шагнул вперед, протянул миску Герцогу и его товарищам, словно она сама была из золота. Миска, судя по всему, была совершенно пуста.
Но Нед видел, что внутри она покрыта тонкой восковой пленкой.
— А теперь смотрите, леди и джентльмены, — произнес нараспев Лазарь, — видите эту маленькую миску, изготовленную мастером Недом в его алхимической лаборатории? Она просит, чтобы ее нагрели, чтобы ее одарили теплом, как птица-мать согревает своих птенцов.
— Ложь, — устало сказал Нед, — все ложь.
— Здесь наличествует rubedo, — продолжал Лазарь, — здесь наличествует совершенное разложение нашего семени.
Одной рукой он держал миску над лампой, пальцами другой выразительным жестом описывал над ней круги.
— Таким образом тайна золота высвобождается, таким образом яйцо высиживается — и вот преобразование завершено!
Он благоговейно держал миску перед Герцогом и его людьми. На дне было немного блестящих крупинок.
— Золото, — объявил он. — И можно сделать больше, гораздо больше, если нашему алхимику, мастеру Неду Варринеру, предоставить вольности Альсатии и позволить ему работать здесь для вашей милости!
Герцог жадно уставился на золотые крупинки, которые заманчиво сверкали на дне миски.
— Это правда? — проревел он.
Он посмотрел на Лазаря, потом на Неда.
— Это правда?
Стин слушал и смотрел, переводя оценивающий взгляд с одного на другого. Нед вышел вперед, намереваясь заговорить. Но Лазарь локтем отодвинул его с дороги.
— Ваша милость, мой друг излишне скромен, — пояснил Лазарь. — Ну да, он действительно владеет тайной философского камня! Только дайте ему несколько дней, и он обеспечит вас неограниченным количеством золота — всех вас, ваша милость!
Глаза Герцога алчно горели. Нехотя он вернул миску Лазарю и испытующим взглядом впился в Неда. Потом повернулся к совету.
— Очень хорошо. Итак, я предлагаю дать Неду Варринеру несколько дней, как просит мастер Лазарь, чтобы он явил нам тайну алхимии. Все ли мы согласны?
— Да, — закричали они. — Да!
И стукнули кружками об стол.
Нед посмотрел на Лазаря ледяным взглядом, потом опять на Герцога.
— А если я не сумею сделать для вас золото?
— Тогда ты умрешь. — Герцог медленно улыбнулся. — Но ты сделаешь золото. А потом ты станешь свободным человеком в Альсатии, поклявшимся противостоять подписям и печатям, повесткам, и ордерам, сержанту и приставу и судье…
— И смерть шотландцам и чужакам! — крикнул один из его товарищей.
— Смерть маленькому горбуну Сесилу!
— И старому содомиту графу Нортхэмптону!
— А также папе. Будь они прокляты! Вечные им муки!
Все подняли кружки и выпили до дна. Герцог сказал вдруг:
— Бросьте Варринера обратно в камеру. Он пока что не свободный человек Альсатии.
Двое стражей Неда грубо схватили его за руки и потащили было прочь, как вдруг Герцог заметил Робина.
— Что это за малый с тобой?
— Он ничего не знает о золоте. Он просто случайно прибился ко мне. Отпустите его.
Герцог встал — дюжий, с мощными плечами, в старом солдатском костюме. Нетвердой походкой он подошел и обхватил рукой худое лицо Робина.
— Что это случилось с твоими ушами, малый? А?
Робин ответил, запинаясь:
— Милорд, их отрезали. Решили, что я виновен в краже…
Герцог грубо повернул его лицо туда-сюда, сердито глядя на обрубки ушей. Потом внезапно расхохотался.
— Да ты такой же, как мы. Будь я проклят, если это не так! Корноухий преступник, в твои годы! Сколько тебе годочков? Пятнадцать? Шестнадцать? Отпустить его, — рявкнул он своим стражникам, — дать ему еды и постель на всю ночь, и девку; сегодня он может присоединиться к нам на рождественском пиру!
Робин в отчаянье смотрел на Неда, побледнев еще больше, если это вообще было возможно.
— Иди с ними, — тихо сказал Нед. — И беги отсюда, как только сможешь. Иди к Пэту, на Бригитта-Филдз…
И тут Неда уволокли. Последние слова Герцога звенели у Неда в ушах:
— У тебя есть семь дней, чтобы сделать золото, друг мой. Если не сделаешь, прощайся с жизнью.
Спустя три часа Пед проснулся от звука открываемой двери, к которой вело несколько крутых ступенек, и впустившей лучи жиденького солнечного света. Нед с трудом встал с соломенного матраса, лелеявшего в углу камеры.
Это был Лазарь. Он принес тарелку с хлебом и сыром, кувшин вина и большой тяжелый мешок за плечом.
— А твой мальчишка-то, — заявил он, — похоже, удрал ночью из Альсатии. Герцог будет недоволен. Он не любит, когда пренебрегают его гостеприимством.
Он стал разводить огонь в очаге в углу комнаты. Нед взял кусок хлеба и с жадностью откусил. Умница Робин. Он пойдет на Бригитта-Филдз и найдет Пэта. А Пэт поможет ему выбраться отсюда.
Он огляделся и мысленно посмеялся над собой. Все констебли и шерифы Лондона, вместе взятые, не смогут освободить его из Альсатии. На это нужно целое войско.
Хлеб был черствый, он выпил немного вина, чтобы проглотить его.
— Если таково гостеприимство Герцога, не думаю, что многие притязают на него. Зачем вы стали поддерживать этого мошенника-стряпчего, говоря Герцогу, что я умею делать золото? Вы что, сошли с ума?
— Сошел с ума? По крайней мере, я сохранил вам жизнь. У меня есть еще много разных трюков, чтобы ублажать Герцога пару дней, — золотые монеты, спрятанные в глине, серебро, покрытое золотыми пластинками… Смотрите, я принес вам кое-что, чтобы вы могли приступить к делу.
Он открыл свой мешок и достал оттуда стеклянный тигель, тарелку для нагревания и несколько фляжек с неведомым веществом.
Нед нетерпеливо вскрикнул и заходил по камере.
— Я в это не верю.
Но Лазарь не унимался; он установил металлическую решетку над горящими углями. Потом лукаво посмотрел на Неда.
— Кстати, я узнал кое-что о вашей Кейт Пелхэм.
Нед остановился.
— И что?
— Она на свободе. Вчера ее выпустили из тюрьмы на Вуд-стрит. Кто-то заплатил за ее освобождение.
Нед схватил его за плечо.
— Кто? Почему?
Лазарь попробовал высвободиться.
— Это все, что я слышал. Я решил, что хорошо потрудился.
— А обвинения с нее сняли?
— Никаких обвинений.
Лазарь с уязвленным видом оправил свое просторное платье.
