потом снова входит.
— Я знаю, Пейсли. Поверь мне, я знаю.
Я возвращаюсь на работу только на следующий день. Палома говорит мне, что я сияю. Я приглашаю ее на двойное свидание с архитектором. Она уклоняется от ответа, настаивая на том, что это что-то несерьезное, но я не вижу в этом ничего страшного.
Приходит мамина посылка, я заворачиваю ее в перламутровую бумагу и вкладываю записку.
«Холстон» для Холстон.
Спасибо тебе за все.
— Пейсли
Клейн отдает ей платье на следующей смене и пишет мне, что у нее выступили слезы на глазах, а потом она ударила его по руке, когда он указал ей на них.
В следующие выходные мама Клейна приглашает нас на ужин. Иден и Оливер тоже там, и Иден клянется, что знала, что наши отношения перерастут в нечто настоящее.
— Я видела, как он смотрел на тебя, и поняла, что с моим братом покончено.
Я говорю ей почти шепотом:
— Дальше мы займемся тем футбольным тренером.
— Он выложил видео с упражнением ягодичного мостика. Ты знаешь, что это такое?
— Я представляю, как он делает толчки бедрами.
Она кивает, медленно и с выпяченными губами.
— Это было почти порнографически.
— Это отвратительно, — жалуется Клейн, целуя меня в затылок.
— Смирись с этим. Я читала все твои посты в социальных сетях с момента создания твоего аккаунта. Я ставила лайки, делилась, комментировала, распечатывала их и приклеивала к своей машине — все девять.
Я разражаюсь хохотом. Иден ухмыляется.
— Я ценю поддержку, — сухо говорит Клейн. — Будем надеяться, что заинтересованный издатель проявит хотя бы долю такого же энтузиазма.
ГЛАВА 47
Пейсли
Три месяца Сесили управляет аккаунтом KleinTheWriter, и звонит Дом.
— Все получилось. Они хотят встретиться, — говорит он, голос становится громче. — Я на громкой связи?
— Да, — отвечаю я, бросая взгляд на светящийся экран телефона на журнальном столике Клейна. Он сидит на диване и молчит. Кажется, он находится в трансе.
— Пейсли, скажи Сесили, что я хочу пригласить ее выпить, когда буду в городе на следующей неделе. Она должна участвовать в праздновании.
Я бросаю взгляд на Клейна и вздергиваю брови. Никакой реакции.
— Дом, Клейн, возможно, сейчас находится в кататоническом состоянии.
— Самое время напомнить ему, чтобы он заплатил. Он проиграл наше пари и все еще должен мне сто долларов.
Я смотрю на Клейна, который теперь хотя бы моргает.
— Пари? — спрашиваю я.
— Перед отъездом на остров он сказал, что вы, ребята, не будете никем, кроме друзей, — Дом смеется. — Ошибка.
От Клейна по-прежнему ничего. Если что-то и должно было его расшевелить, так это то, что его кузен потребовал от него положенного.
— Клейну придется позвонить тебе, когда он обретет голос, Дом.
Мы кладем трубку, и я перебираюсь на колени Клейна.
— Клейн? — кончики моих пальцев касаются его плеч. — Ты жив?
— Они хотят встречи, — говорит он, оживая. — Встреча. Это сработало, — его голос срывается с придыхания на крик.
Я задыхаюсь, когда он резко встает и кружит меня.
— Ты прекрасная, невероятная, умная женщина, — одной рукой он хватает меня за талию, а другой нежно обхватывает голову. — Ты поверила в меня. Не читая книгу, ты поверила в меня.
Я прочитала книгу вскоре после нашего возвращения с острова, но он имеет в виду не это. Он говорит о том, как мы начали маркетинговую кампанию, не прочитав книгу.
Проводя костяшками пальцев по его щекам, я говорю:
— Я помнила, каким талантливым ты был в колледже. Я знала, что с тех пор ты стал только лучше.
К вашему сведению, его книга была невероятной. Я даже не ожидала такого поворота сюжета.
Он говорит напротив моих губ:
— Ты моя любимая история. Лучшая из тех, что я когда-либо слышал, и лучшая из тех, что я когда-либо расскажу.
ЭПИЛОГ
Песок теплый между пальцами ног. День ясный, яркий и прекрасный. Океан — это цвет глаз Пейсли.
Ее лицо, мокрое от слез, сияет для меня.
— Согласна, — говорит она, и сила в ее тоне проникает сквозь расстояние между буквами, заполняя их.
— Властью, данной мне штатом Северная Каролина, я объявляю вас мужем и женой. Клейн, вы можете поцеловать свою невесту.
Я крепко целую Пейсли. Я наклоняю ее назад. Я обнимаю ее так же крепко, как и она меня.
Когда восемь месяцев назад я сделал предложение, попросив благословения у ее отца, мы сразу поняли, где хотим произнести наши клятвы.
Остров Болд-Хед — это место, где мы влюбились друг в друга, поэтому было вполне естественно, что мы вернемся туда. У нас не было ни маршрута, ни недели, полной мероприятий.
— На пляже, — сказала Пейсли, когда мы начали планировать. — Небольшая, с участием нашей семьи и самых близких друзей. На самом деле, там вообще никого не должно быть. Мне нужен только ты.
— И торт, — поправляю я.
Пейсли рассмеялась.
— И торт.
Во время приема я уделил себе минутку побыть одному, наблюдая за Пейсли со стороны. Она просто сногсшибательна в этом белом платье, но меня цепляет душа, которую я вижу в ее глазах. Душа, которая зовет меня, тянется ко мне, тоскует по мне. Какое счастье, что мне дали эту женщину, чтобы идти рядом с ней. Она была моей самой большой болельщицей, моим защитником, с гордостью рассказывая всем знакомым о моей книге.
Благодаря Пейсли и ее команде мой дебютный роман был хорошо принят. Настолько, что на следующей неделе мы должны приехать в Нью-Йорк на встречу с моим издателем по поводу моей следующей идеи: фальшивые отношения с загадочным убийством на пляже. Предупреждение о спойлерах: коварный жених первым встретится с создателем.
После этой встречи мы с Пейсли полетим в Европу, где увидим настоящее Женевское озеро во время первой остановки нашего медового месяца.
Пока я наблюдаю, к Пейсли подходит ее отец. Он протягивает руку, приглашая ее на танец. За последние два года они прошли этот путь не без трудностей. Она открыта для его любви, но ему трудно ее дарить. Он работает над этим, и я полагаю, что это самое большее, что можно требовать от человека. Признавать недостатки и работать над ними.
Когда Пейсли снова в моих руках, я наклоняюсь и вдыхаю ее сладкий запах.
Она удовлетворенно вздыхает, прижимаясь ко мне, и говорит:
— Клейн-муж.
— Пейсли-жена.
Она приподнимается на цыпочки и целует меня.
Я самый счастливый мужчина на свете.
Примечания
1 — Английский язык или филология в американских вузах — это специализация, которая
