Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 105
Они не общались почти две недели. Он не звонил, не интересовался, даже Соне не писал, что было странно и до ужаса неправильно, Лана искренне так считала. Может, и беспокоилась бы о том, на какие темы дочка общается с приёмным отцом, но зато ребёнок был бы спокоен и не спрашивал, почему папа не хочет с ней разговаривать. И Лана уже смирилась с тем, что общаться им придётся строго через адвокатов. И вот, пожалуйста. Привет из семейной жизни. Славе очень нужно с ней поговорить.
И что она должна сделать, по его мнению? Поторопиться ему перезвонить, среди ночи? В надежде, что их разговор закончится примирением, хоть каким-нибудь?
Лана вздохнула, повернула голову и посмотрела на Ваню. На его лице было такое спокойное выражение лица, совершенно расслабленное, и Лана даже подумала, что довольное. Он был доволен. Прошедшим вечером, ночью, их прогулкой, и, по всей видимости, даже тем, что они пришли в эту комнату, упали на кровать и уснули без задних ног. И она была довольна, хотелось протянуть руку и погладить его по щеке с проступившей щетиной, в благодарность или в порыве давно позабытой нежности. Но вместо этого Лана осторожно откинула одеяло и очень аккуратно выбралась из-под Ваниной руки. Посидела на краю кровати, прислушиваясь. В доме было тихо. Рано даже для Сони, хотя та никогда не просыпалась позже восьми. Лана накинула на себя халат и тихо вышла из спальни, запретив себе оборачиваться на мужчину в её постели.
Ступеньки лестницы под её босыми ногами привычно поскрипывали. Лана спустилась на кухню, поставила чайник на газ. А сама открыла входную дверь и вышла на крыльцо. Пригородная улица встретила её утренней тишиной, солнцем и пением птиц. Вот сейчас, в этот ранний час особенно остро вспоминалось детство, именно детство, когда каждое утро летом казалось праздником. Когда можно было выбежать рано утром из дома, пробежать по влажной траве и собрать яблоки в саду. Она забыла об этом. Много лет у неё не было времени возвращаться в прошлое, даже в мыслях. А когда находилось, Лана всеми силами гнала от себя предательские воспоминания, вот об этой улице, об этом доме, ведь этого не должно было повториться. И вот сейчас она здесь, стоит на родном крыльце, и смотрит на голубое небо и солнце, и кажется, что они всё те же. Что и десять лет назад или пятнадцать. И от переполнявших её эмоций она задыхается, и никак не может надышаться этим воздухом. Пряным и пьяным.
На кухне засвистел чайник, громко и пронзительно, словно собирался перебудить всех домочадцев. И Лана поспешила вернуться в дом, выключила газ и достала из буфета старую чашку с голубым узором и трещинкой на боку. Чашка старая и от того, так приятно брать её в руки.
А на телефоне сообщение от Славы. И страшно подумать, о чём ему так необходимо с ней поговорить.
– Спишь?
Игнатьев на том конце провода вздохнул, голос был сонный, муж даже зевнул.
– Сплю, – отозвался он совершенно спокойным голосом. – А ты чего не спишь? – По всей видимости, глянул на часы. И перед внутренним взором Ланы, как наяву, встала их супружеская спальня. Огромная, стильно обставленная, с огромным окном и большой кроватью. И даже электронные часы на тумбочке представила, и как Слава привстал на локте, чтобы на них посмотреть. Она помнила всё, и отлично знала, каждое движение, каждый жест и предугадывала каждый вздох мужа. Она отлично его знала. – Рано.
– Не спится, – ответила Лана. Поднесла к губам чашку с горячим чаем и сделала глоток. – Ты мне вчера писал.
– А ты не ответила. Чем занималась?
Лана качнула головой.
– Слава, я не уверена, что ты можешь задавать мне такие вопросы.
– Мы женаты, – ответил он с лёгкой усмешкой.
Это комментировать Лана не стала, лишь поинтересовалась:
– Что ты хотел?
– Поговорить.
– О чём?
– По-твоему, у нас нет важных тем?
– Слава, ты считаешь, что я стану с тобой разговаривать после всего, что ты сделал?
– Мы оба это сделали.
– Ну, конечно!..
– Лана, я соскучился по Соне.
– Ты мог ей позвонить. Но не соизволил.
Игнатьев молчал и сопел. После чего сказал:
– Я не хочу так.
– Что ты не хочешь?
– Всё. Давай поговорим.
– Я, честно, поражена. Откуда такое желание? Совсем недавно ты со мной говорить не хотел.
На вопрос он не ответил, вместо этого неожиданно предложил:
– Приезжай в Москву.
Лана даже рассмеялась, правда, недоверчиво.
– Слава, в какую игру ты играешь?
– Ты меня подозреваешь?
– У меня нет для этого причин?
– Я пытаюсь хоть что-то исправить! – не сдержался он.
– И поэтому я должна всё бросить и поехать к тебе в Москву?
– Что бросить? – переспросил он.
Лана заметалась в своих мыслях, сразу вспомнила о бывшем муже, который до сих пор спокойно спал в её постели, и от этого воспоминания занервничала. А Игнатьеву решила кое-что разъяснить:
– Я наняла адвоката! Хорошего.
– Я в курсе. Я с ним общался.
– Правда? И после этого общения в тебе проснулось желание со мной поговорить? Значит, он на самом деле хороший адвокат.
– Брось, – фыркнул Слава. – Думаешь, я испугаюсь мужика в костюме?
– Понятия не имею, чего ты испугаешься. И даже выяснять не хочу. Поэтому никуда не поеду. Кстати, нас могут развести без моего присутствия?
– Лана, у нас дочь. Твоё присутствие как бы необходимо. Если для тебя это важно, конечно.
Лана молчала, недовольно накручивала на палец прядь волос.
– Я проконсультируюсь со своим адвокатом по этому вопросу, – наконец сказала она.
А Игнатьев чертыхнулся.
– Ты ведёшь себя глупо.
– Слава, мне нечего тебе сказать, – перебила она его. О своей глупости разговаривать с ним не собиралась, ни минуты.
– И очень зря, между прочим. Возможно, мне есть, что тебе сказать.
– Я уже посоветовала тебе обратиться к моему адвокату. И больше не пиши мне среди ночи странные сообщения. Меня это беспокоит.
– Беспокоит?
– Хорошего тебе дня, Слава, – настойчиво проговорила Лана, заканчивая разговор. И не дожидаясь ответа, телефон отключила. Наконец, выдохнула. Судя по всему, никаких плохих новостей Игнатьев сообщать ей не собирался, и новых обвинений не выдвигал. А его ночной порыв носил чисто импульсивный характер. Как это ни смешно, но, кажется, он соскучился. По ней, её нравоучениям и навязчивой, неотступной заботе, и попросту по её присутствию в его жизни, хоть и ставшему нежелательным. Что ж, так бывает. После отъезда из Москвы она тоже скучала, тосковала и не понимала, как дальше жить, и зачем вообще ей нужна новая жизнь, без привычного уклада и даже без него. Это казалось жутко несправедливым. Видимо, настала очередь мужа кое-что переосмыслить и понять.
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 105
