– Ты, наверное, чувствуешь, какая тебе оказана честь, – говорил внутри шатра Эрон. – Ты сидишь здесь со мной!
Сам он устроился рядом с гостьей прямо на столе и ел персик, разрезая его изящным серебряным ножичком. Сок стекал у него по подбородку. Время от времени Эрон вытирал его рукавом.
Девушка расположилась в кресле на расстоянии вытянутой руки от него.
– Премного польщена, – ответила она, помолчав.
– Стоило королю Гаю увидеть меня, и он сразу понял: я рожден для величия, – продолжал Эрон. – Выбиться в королевские вассалы для человека моего возраста – дело поистине неслыханное.
Он смотрел на Эвгенью, ожидая ответа.
– Вы, наверное, выдающийся человек, господин мой.
– Желаешь еще что-нибудь скушать, радость моя?
– Нет… нет, господин мой. Я премного вам благодарна, но мне правда пора идти… Час уже поздний…
Она бросила взгляд на закрывавшую вход занавеску, и Магнус тихо отступил в потемки, чтобы не оказаться замеченным.
– А я не хочу, чтобы ты уходила.
– Завтра очень рано вставать и…
Эрон мигом подскочил к ней. Выдернул девушку из кресла и накрыл ее губы своими.
Она ахнула, силясь высвободиться из его рук.
– Государь Эрон… Мы же едва знакомы…
– Мы вполне познакомились. И ты останешься со мной на ночь.
Кровь бросилась ей в лицо. Она отчаянно обхватила себя руками:
– Это… это очень плохая мысль… Мой отец…
– Твой отец дал бы согласие, если бы я удосужился его спросить. А ты думаешь, он мне отказал бы? – Эрон широко улыбнулся, показав разом все зубы. – Ему известно, как высоко ценит меня король. Я выполняю для него особые поручения, за которые не всякий возьмется! Под покровом ночи я убираю препятствия с его пути…
– Препятствия?
– Я устраняю невежественных и глупых людей, пытающихся встать между королем и тем, что для него желанно. Король Гай так высоко ставит меня, что все мне позволяет. – Он окинул девушку оценивающим взглядом. – Так вот, сейчас я желаю позволить себе ночь с тобой.
Эвгенья повернулась к выходу:
– Мне правда нужно идти.
– Люблю девушек, которые корчат из себя недотрог. – Эрон поймал ее за руку. – Однако мое терпение на исходе!
– А я не из тех, кто готов остаться с едва знакомым мужчиной, даже если он высокородный вельможа.
– На самом деле, – он крепче стиснул пальцы, – ты будешь такой, и только такой, какой я захочу тебя видеть.
– Нет, государь Эрон, я…
Эрон выпустил ее, но лишь затем, чтобы с силой ударить по правой щеке.
Магнус напрягся всем телом, но не издал ни звука, продолжая наблюдать. Он ждал нужного момента.
Эвгенья прижала ладошку к щеке и попятилась от Эрона. В округлившихся глазах блестели слезы.
– Пожалуйста, не обижайте меня…
– Похоже, я не вполне ясно выразился. – Эрон навис над нею. – Я заметил тебя, предпочтя уйме пелсийских шлюх, каждая из которых бегом кинулась бы согревать мое ложе. Не заставляй меня пожалеть о моем решении!
С этими словами он сгреб ее и притиснул к своей груди. Его руки скользнули вдоль ее тела, он принялся задирать юбку…
И вдруг шарахнулся прочь. В его бедро вонзился кончик маленького клинка. Это был тот самый ножик, которым он резал персик, – Эвгенья как-то умудрилась подобрать его со стола. Магнус поневоле исполнился уважения. Он даже не заметил, как ей это удалось.
Эрон с лицом, перекошенным болью и яростью, выдернул ножик и со стуком отшвырнул прочь. Потом схватил девушку за горло и опрокинул на стол.
Магнус проводил взглядом откатившийся нож, потом быстро одолел четыре шага и крепко взял Эрона за руку пониже плеча.
– Скверная идея, – проговорил он.
– Эта никчемная сучка меня порезала! – Эрон зло обернулся.
– Верно. Отпусти ее. – Магнус понимал, что имел дело с вечно пьяным глупцом, и по этой причине не проявлял излишней суровости и не действовал силой. Напротив, он улыбнулся Эрону. – Она же никчемная.
– Я пожелал ее! – У того глаза метали молнии. – А я привык получать то, чего пожелал!
– Я тебе пригоню толпу девок куда красивее этой. Хоть трех зараз. Сам будешь выбирать. А эта показала, что не стоит потраченных на нее усилий. – Магнус посмотрел на Эвгенью.
Она дрожала от пережитого страха, но в ее взгляде ощущалось и более суровое чувство – равная ненависть к ним обоим.
– Да, ваше высочество… Я недостаточно хороша для государя Эрона…
– В таком случае, – сказал принц, – ступай-ка ты отсюда.
Она соскочила со стола и вылетела из шатра. Эрон проводил ее зловещим мстительным взглядом.
– Сколько ты выпил сегодня? – спросил Магнус.
Глаза у Эрона были, что называется, в кучу, изо рта пахло.
– Достаточно…
– В самом деле? Тебе уже хватит? А я-то хотел опрокинуть с тобой еще по стаканчику. – Магнус оторвал полоску от шелковой скатерти. – Дай-ка я тебе ногу перевяжу. Рана на самом деле не страшная.
Эрон с болезненным выражением подставил ему проколотое место.
– Вообще-то, я не отказался бы еще пропустить…
– Почему-то я так и думал.
Затянув повязку, Магнус взял графинчик вина, наполнил два стакана и протянул один Эрону.
Тот одним шумным глотком прикончил свою порцию.
– Мне стыдно, что вы все это видели, ваше высочество…
Магнус только отмахнулся, потягивая вино. Сам он никогда им не увлекался, а в Лимеросе оно и вовсе запрещалось. Вино было сладким, шелковистым и приятным на вкус.
– Тебе нечего стыдиться. Женщины непостоянны.
– И глупы. – Эрон осушил еще стакан, наполненный для него Магнусом. – Весьма благодарю, ваша милость.
– Чем больше ты выпьешь, тем скорее уймется боль от раны.
– Надеюсь, вы правы. – Эрон поморщился и осторожно тронул повязку. – Я думал, вы на меня рассердитесь за то, что я пытался затащить девчонку в постель.
Затащить в постель? По мнению Магнуса, случившееся больше смахивало на попытку изнасилования.
– Ни в коем случае. – Принц волевым усилием удержал на лице улыбку. – Привлекательная малышка была… Просто не та, что подошла бы тебе.
– Женщины суть коварные порождения тьмы! Они прельщают своей красотой, а сами только смотрят, как бы запустить в нас острые когти! – Эрон сделал еще один большой глоток, и во взгляде его появилась искра веселья. – Поэтому им и надо сразу рубить коготки. Как вы это проделали с Клео.
– Да… Острые коготки. – Упоминание о принцессе, о которой он в этом путешествии вспоминал определенно чаще, чем следовало, заставило Магнуса поднести ко рту стакан и осушить его. – Кое-что возбудило мое любопытство, государь Эрон…
