— Скиф, Юля твоя сразу сказала им про тебя. Говорят, как с королевой обращались. Рембо проклинают за блудняк. Обещают сами с ним разобраться.
— Без них как-нибудь обойдемся, — подал голос Костик.
— Пусть не лезут, — согласно кивнул я и почувствовал, как все тело начало неметь. Ноги, руки, даже голову и ту набили ватой: «С Юлей все в порядке».
Рядом продолжал бубнить Прохор:
— Сейчас подъедет человек. Отдадите ему девчонку. Работодателю вашему… Какой я вам хозяин, если вы без моего ведома у старшего бригады девку слямзили? Не знали? Ничего, узнаете. Да-да, и ответите еще, успеете. Короче: Рембо звякни на трубу и набей ему стрелку у его подъезда. Да, прямо сейчас. Ничего не объясняй. И сразу сюда, в «Левиафан». При себе иметь веревку, мыло, губную помаду и вазелин. Ясно?
Он отключился.
— Скиф, если что-то Юля тебе скажет, — Прохор протянул мне руку, — я тебе их обоих отдам. Без всякого. Обоих. Но вроде не врут.
— Значит, повезло им, — я деревянно пожал ему руку. — Спасибо, Прохор…
— Не за что.
— С нас поляна. А я у тебя просто в неоплатном долгу.
— Какая поляна, какой долг, — он отмахнулся, — тебе спасибо. Напомнил истину старую: «Барыга — не человек». А я, старый дурак, запамятовал. С Савельевым этим, как с человеком… По-людски… А он, тварь пархатая… Может, отдашь? А, Скиф?
— К утру.
— В каком виде?
— По частям. Счастливо. И еще раз спасибо.
— Пока. Успехов, — разочарованно попрощался Прохор.
Мы с Костей забрали свое оружие, маски и покинули кабинет.
— Я чего-то не понял, Скиф, — Купер на ходу натягивал шапочку, — ты хочешь, чтобы за Юлей я один поехал?
— Да, Костик.
— А почему…
— Сделай такое одолжение. Забери и отвези ее ко мне. — Я протянул ему ключи от комнаты в общежитии. — Я хочу сначала все с Рембо закончить. Так будет правильно. Позвонишь мне, когда будет все в порядке.
— Понятно. Перестраховываешься.
— Приходится.
— А ведь можно было б этого быка сейчас прямо здесь повязать.
— Можно. Но ты сначала освободи Юлю.
— С этим ясно. А может…
— Нет, Купер, остальное я все сам. Ладно, Прохор не понимает, но ты-то в курсе. Это мое дело. Здесь не нужны ни помощь, ни советы. Лады?
Костя ничего не ответил, вздохнул и согласно кивнул. Мы подошли к выходу. К нам присоединился Боря. Майкл тоже юркнул внутрь:
— На улице все спокойно. Хрена этого я срисовал, сидит возле того дома, — он протянул руку, показывая через рифленое стекло в сторону пятиэтажек, — пасет.
— Где? — попытался через мутные витражи распознать Рембо Костик.
— Вон там, — показал пальцем Майкл.
— Отсюда не видно. Я пытался что-нибудь рассмотреть в той стороне — дохлый номер, — заверил его Боря.
— Пасет? Ну что ж, пусть пасет. Все готовы? Миха, надень маску. Берет верни охраннику. Выбегаем с криками «Ура», — оглянувшись на улыбающуюся физиономию Кости и на серьезные глаза, мерцающие в прорезях масок Геракла и Мишки, я добавил:
— Я пошутил, а то поймете буквально. Никаких «Ура». Все по плану, как договаривались.
Передернул затворную раму пээма и два раза подряд бухнул прямо в пол.
* * *
Прошло уже пять минут, как четверка в масках атаковала «Левиафан». Рембо прикурил от заканчивающейся сигареты и заерзал на жестком сиденье: «Пора б уже». Словно услышав его мысли, из-под светящегося неоном свода раздались звуки выстрелов. За стеклянными дверями кто-то мельтешил. Выстрела было два — один за другим. Звук приглушенный. «Отходят, — подумал Рембо. — Какая звукоизоляция, однако. В середине, наверняка, стреляли тоже. Даже отголоска эха не услышал».
На улицу вырвались четверо в масках. Один тащил здоровенный пакет. Рембо радостно потер руки:
— Вот они, мои бабульки!
Второй поддерживал третьего, который сильно припадал на левую ногу. Четвертый отходил лицом к ресторану, держа автомат наготове.
Через минуту «шестерка», взвизгнув на прощание покрышками и мигнув габаритами, растворилась в теплой летней ночи.
Рембо отбросил окурок и через дворы неторопливо направился к своему «Мерседесу». Любопытство раздирало его на части, но заявиться сейчас в «Левиафан» было бы верхом глупости. Узнаем, все узнаем. И насколько изрешетили стены, и кто какими увечьями отделался из охраны и обслуживающего персонала, и насколько быстро управляющий отдал ключ от сейфа, и как себя чувствует Прохор. Но позже. Все это позже. Сейчас главное — деньги.
Он сел за руль и взглянул на часы — десять двадцать. Еще сорок минут и можно звонить Скифу. Получать свои законные. Еще двести штучек. Если все сложить, включая квартиру и машину, получится больше шестисот штук. Баксов. С такими деньгами… У-э-э-э-х… Неплохо, Серега, неплохо. Молодец.
— Может, свалить из этой непутевой страны?
Фантазия тут же нарисовала образ огромного коттеджа на берегу моря. Теннисный корт, бильярдная, огромный бассейн с прозрачной морской водой, а вокруг — девочки, девочки, девочки. В шортиках, в бикини, просто в трусиках, без шортиков, без бикини, без трусиков. Солнце. Он в шезлонге под зонтиком, в руке огромный запотевший бокал с золотистым пивом, рядом блюдо с хвостиками креветок. Красота. Рембо блаженно улыбнулся. Да, все это возможно, только надо довести дело до конца. Он заглушил двигатель, поерзал на сиденье и достал очередную сигарету.
Заключительная фаза. Последний — не значит самый простой этап. Надо забрать бабульки аккуратно, а девку… Потом, после того, как получу бабки, будет понятно, что делать с девкой. Возвращать ее совсем небезопасно. Скиф выжил. Он так просто это дело не оставит. Романтик хренов. Скиф Скифом, а есть еще всякие органы. Молодая, зеленая, попрется к ним — лишний шум поднимет. А зачем он? Совсем не нужен. Придурков этих она видела, запомнила. Объясню им, чья девка и что с ними будет, если отпустят. Еще за нее по паре штук на рыло накину, и сами уделают принцессу Скифа. Деться им некуда и молчать потом будут, как глухонемые. С этим все понятно. Так и сделаем. Это будет правильно. Теперь с получением денег…
Способов передачи денег Серега перебрал добрый десяток, но все они были им забракованы. Уж больно стремное дело — получение выкупа. В конце концов, он склонился к варианту с использованием «почтового» ящика. Передвижного. Ничего более умного как-то не родилось.
Между двумя рядом стоящими домами слесаря за две бутылки водки натянули струну. Якобы для кабеля, который будет соединять отводную телефонную трубку с базой. Живет, дескать, в соседнем доме сестра, денег на установку телефона нет, то да се. Эти объяснения и не нужны были особенно, две бутылки — хороший стимул для пролетариев за такую работу. Сорок минут и две пол-литры. Сказка. Они даже не поинтересовались, почему крепить концы надо на лестничных клетках, а не в самих квартирах. Бог с ними. Струна была натянута между четвертым и вторыми этажами. К ее концу на четвертом Серега собственноручно прицепил крючок, а в подъезде, в котором должен принимать пакет с деньгами, разбаррикадировал заваленный всяким хламом (пожарников на вас нет) и вскрыл запасной выход.
