видимо, сумел как-то надавить на Билла и пообещал, что поможет справиться с необузданным характером молодого боксера.
Размышляя о начале своего боксерского пути, Майк не особенно сожалел о времени, когда он работал со столь опытными бизнесменами и предпринимателями, как Джимми и Билл. Майк в этом смысле был абсолютно беспомощен, но они, конечно, не преминули этим воспользоваться. У обоих обнаружились диктаторские замашки, оба внезапно полюбили жесткий контроль над своим подопечным. С годами Майку захотелось освободиться от их опеки и попытаться сделать все по-своему. Ему было не столь важно, провалится он в этом или, наоборот, преуспеет, – он хотел заниматься всем сам.
А потом к его берегу пристал еще один кусок дерьма – Дон Кинг, отвратительный и скользкий тип. Везде настойчиво декларировалось, что это его черный брат… Казалось бы, Кинг собирался стать наставником Майка, а на самом деле ему нужны были деньги, только деньги – ничего, кроме денег. Мельком взглянув на Дона с его характерной шевелюрой и большим ртом, минуту послушав его чудный цветистый слог трущоб, нетрудно было догадаться, что это за извращенный ублюдок. Пройдя круги ада в своем Браунсвилле, Майк понимал и насквозь видел таких людей, потому он и решил, что сможет легко управлять Кингом, однако тот без труда переиграл молодого боксера: по части нахрапистости и изворотливости они оказались в разных весовых категориях.
Такое явление, как «боксер Майк», оказалось слишком масштабным для Джимми с Биллом. Вероятно, оно было бы неподъемно и для Каса. В истории бокса никто не зарабатывал такую кучу денег за столь короткий период времени. Майк был похож на горячую, красивую сучку, которую все хотели поиметь. В смысле денег, конечно… Дон все-таки добрался до Майка, но если бы не Дон, тогда это был бы Боб Арум[98] или кто-то другой.
После того как ушли Кас с Джимом, Майк решил, что будет теперь с тем, кто больше заплатит.
Дон предоставил Майку полную свободу действий. Кинг занимался бизнесом, заключая сделки за спиной чемпиона, но Майк при этом как бы не считался его «продажной девкой». Дон внушал чемпиону, что они, двое черных, вместе противостоят остальному миру: «Черный человек, белый человек, черный человек, белый человек».
Майк считал себя настоящим богом кулачного боя! Его оппоненты должны умирать от страха при одной только мысли о предстоящем бое с ним – но ведь так оно и было! Ему нравилось быть чемпионом, и он знал, что никто не сделает эту работу лучше него, потому что Майк уничтожал любого, кто решался выйти с ним на ринг. Его работа – причинять людям боль. Джим и Билл пытались затушевать это, но у Дона был собственный план. Поэтому, когда Майк начал тусоваться с Доном, – бах! – общественное мнение к чемпиону резко изменилось: он стал по-настоящему «плохим парнем».
Когда Майк связался с Доном, он решил, что должен иметь автомобили только экстра-класса, и много. Получил лучшие «Ламборгини» и пуленепробиваемый «Хаммер», прежним владельцем которого был некий принц Саудовской Аравии. Он приехал на завод по производству «Роллс-Ройсов», и там для него проектировали автомобиль по индивидуальному заказу. После каждого боя его команда выходила в меховых шубах и рассаживалась в «Роллс-Ройсы».
Это была ожившая сказка. Он отправлялся в Лондон или Париж, чтобы приобрести там одежду, и все продавцы выскакивали из своих магазинов, чтобы обслужить «великого Майка».
Майк не собирался долго задерживаться на этом свете – он считал себя самым плохим человеком в мире, как на ринге, так и на улице. И если к этим комплексам добавить его периодический интерес к алкоголю… Одним словом, в любой момент с ним могло случиться непоправимое.
Он создал чудовищный образ «железного Майка», пресса подхватила его, весь мир стал бояться этого парня на ринге и в жизни, женщины изменяли с ним своим мужьям, бросая их на ночь. Жестокий. Чудовищный. Асоциальный. Что еще? Психически больной? Именно это как раз и нужно было.
Многих возбуждал и одурманивал образ грубого, отвратительного подонка, но внутри он оставался маленьким, испуганным ребенком из Браунсвилля, который боялся, что над ним могут посмеяться.
Перед следующим боем с сильнейшим британским тяжеловесом Фрэнком Бруно, который должен был состояться в конце февраля 1989 года, Майк остался без тренера.
Дело в том, что началась судебная тяжба между промоутерами Майка – Кейтоном и Доном, в которой Кевин, его тренер, неизменно поддерживал Кейтона и был враждебно настроен против Дона. Ненависть к Дону ослепляла Кевина, и он наговорил в газетах немало разного дерьма не только про Дона, но и про Майка. Тем не менее Майк с Доном готовы были вновь нанять его на прежних условиях, но тот отказался, потому что хотел восстановления всей прежней команды Кейтона. Кевин, можно сказать, сам себя уволил.
В конце концов Майк расстался с Кевином Руни и сменил всю команду, после чего его собственная карьера пошла на спад.
Ко всему прочему, он никак не мог оправиться от проблем с Робин.
– Послушай, зачем она так поступила со мной? – говорил он друзьям. – Это просто сука. Ведь я любил ее. Она не должна была так поступать со мной…
В феврале 1989-го начался мучительный бракоразводный процесс. Их брак продлился ровно год. Гивенс боялась маниакальных всплесков мужа; боксер, со своей стороны, утверждал, что актриса ему изменяет. Все, Майк больше не хотел быть женатым на Робин Гивенс, но в результате всех этих процедур чувствовал себя слишком уязвленным и незаслуженно униженным. Он тяжело переживал предательство со стороны жены – было стыдно от того, что грязное белье их семейной жизни перетряхивалось на глазах миллионов. Совсем недавно он был готов умереть ради этой женщины, а теперь его не интересовало, жива ли она вообще. Как может любовь так исчезнуть?
Майк был не в форме, прежде всего в психологическом отношении: он устал от боев, его больше ничего не волновало. В голове уже не было той системы, которой учил его Кас; все шло к тому, что Бруно надерет ему задницу. Но Майк продолжал делать хорошую мину при плохой игре.
Встреча с Фрэнком Бруно все-таки состоялась.
Майк буквально из County Recorder/Clerk[99] прибыл на ринг, имея за спиной менее двух недель подготовки. На первых же секундах боя он отправил Бруно на настил. Рефери отсчитал нокдаун. Бруно тем не менее поднялся и весь бой неплохо держался. В пятом раунде Майк потряс британца, тот отступил к канатам, безучастно принимая тяжелые удары до тех пор, пока секундант Бруно
