меняется, и я остаюсь пленником Замка в тумане.
Впервые у Ико возникло сильное чувство, что он — ребенок Озумы, его потомок, носитель его крови. Ему захотелось побежать к нему, подойти к этой неподвижной фигуре и закричать: "Почему это случилось? Почему?
Но он ответил: "Что мне с этим делать?". Ико почувствовал, как внутри него поднимается ярость и так же быстро уходит, словно тело слишком устало, чтобы удержать ее. Он тихо всхлипнул. "Что же мне делать?"
«Здесь есть любовь», — произнес голос.
Ико моргнул. В нескольких шагах от него висела чайка, летящая против ветра, и ее черные глаза-бусинки с минуту наблюдали за ним, прежде чем она развернула крылья и умчалась вдаль.
Ико подошел к тому месту, где рухнул мост. Перегнувшись через обломок, он посмотрел вниз, на плещущиеся внизу волны, на глубокие зеленые и светло-голубые волны, клубящиеся под белой пеной. Может быть, замок и застыл во времени, но вокруг него море было живым, в движении.
Шум разбивающихся волн поднимался из-под ног, обволакивая его. Ико прищурился и посмотрел в сторону статуи Озумы. Он не мог оставить Йорду здесь одну, подумал Ико. Даже после того, как она превратилась в клетку времени, он вернулся сюда, чтобы быть ее защитником. Он выбрал это место.
Почему? Потому что сожалел о своем бессилии, о неспособности победить тьму?
Может, он просто пытался оправдать ожидания империи?
А может, он понял, что в окружающем мире для него нет места?
Нет, подумал Ико. Дело не в этом. Дело в том, что он не мог спасти Йорду. Он не мог оставить ее одну нести бремя его неудач. Он, который так напоминал ей ее собственного отца, когда она была маленькой девочкой.
Вот почему Озума вернулся и остался.
Сердце Ико болело так, словно его ударили ножом. Он застонал и упал на колени, прижав руки к груди, где ярко светился его Знак.
«Здесь была любовь», — снова произнес голос.
Но чья любовь, задался вопросом Ико. Он решил, что Озума говорит о королеве и ее дочери, но, возможно…
С самого первого раза, как он увидел ее, Ико захотел спасти Йорду. Когда он увидел ее в клетке, то понял, что должен ее освободить.
Ико покачал головой. Тогда я ничего не знал. Я мог просто делать то, что подсказывало мне сердце. Но теперь уже нет. Ведь так?
С его новыми знаниями, почему он должен заботиться о Йорде? Почему он должен беспокоиться о ее спасении, если она не должна быть спасена?
Я могу оставить ее и сбежать из этого места.
Или взять ее с собой и стать беглецом из империи. Вор, похитивший единственное, что удерживало время над Замком. Он гадал, что сделают правители, если он возьмет ее и сбежит, и будет бежать, и бежать, и бежать.
Возможно, они найдут другой способ, чтобы заточить время. Но спасет ли это Йорду? Спасет ли это меня?
Была и другая альтернатива. Он мог выбрать служение королеве, борьбу с империей, которая заставляла его народ жертвовать собой. С силой королевы за его спиной победа была несомненной. Тогда он будет служить королеве, и они будут править миром.
Но как же Йорда? Что подумает она, та, что плакала, помогая врагам своей матери в попытке уничтожить ее?
А Тото? Можно ли вернуть его к жизни силой королевы? Станет ли он моим другом, если вернется? Простит ли он меня?
Ико крепче сжал в руках замысловатые переплетения Знака, пытаясь уловить радужный блеск, бегущий по его изгибам. И тут ему показалось, что мир вокруг него стал ярче.
Мужество Тото, мольбы Йорды — как он мог отвернуться от их слез?
«Дитя мое», — сказал ему Озума. Ико поднял голову, разглаживая руками помятую ткань своей туники.
Найди меч. Меч зовет тебя. Возьми его в руки, и ты узнаешь дорогу.
Ико опустил взгляд на свои пустые ладони. Морской бриз трепал его волосы. "Позволит ли мне меч победить королеву? Смогу ли я тогда спасти Йорду? Вряд ли. Я не… — сам того не осознавая, Ико начал кричать. "Почему ты сам не смог снова овладеть мечом? Почему ты не смог победить королеву?"
Меч покоился в пещере под Замком, все еще пропитанный силой Книги Света, — почему же Озума не попытался использовать его снова? Неужели ему как-то помешали? Неужели никто в империи не мог этого сделать?
Теперь, когда Ико задумался над этим вопросом, он показался ему крайне любопытным. В империи наверняка было много людей, знавших об этом мече, — священник и стражники храма, которые привели его сюда, были лишь немногими из них. Они даже пользовались им. Неужели никому не пришло в голову поднять этот меч против королевы? Неужели они думали, что этого достаточно, чтобы заключить ее в клетку? Неужели они так долго отрицали истинное положение вещей?
Почему они не сделали того, что должно было быть сделано?
Потому что наши умы были затуманены. Голос Озумы поднимался и опускался вместе с шумом волн. Потому что все, что мы видели, находилось в ее руках, мы видели только то, что королева хотела, она играла с нами.
"Я ничем не отличаюсь от нее", — пробормотал Ико, опустив плечи. "Я вечно брожу по замку, даже не зная, куда идти. Я просто бегаю кругами под ее взором, словно муравей на ладони".
Озума снова заговорил с улыбкой в голосе. Его слова были нежными и напомнили Ико о том, как он впервые увидел лицо рыцаря вблизи.
Дитя мое. Ты уже знаешь правду — ты единственный, кто не попал в объятия королевы.
"Откуда мне это знать? Как я могу быть уверен?"
Вспомни слова Королевы. Вспомните слова старейшины. Знание и мужество, некогда разделенные, вновь соединились в тебе.
Ветер усилился, и Ико, пошатываясь, отступил на несколько шагов назад. Он чувствовал, что присутствие Озумы ускользает от него. Тепло, которое он ощущал от далекой статуи, исчезло.
Возможно, это была вся его сила. А может, он ушел.
Я один.
Он снова прикоснулся к Знаку. Его сияние угасло. А вместе с ним и понимание, которое было так близко…
Что он имел в виду, говоря, что я уже знаю? Что знаю?
Возможно, получив меч, он сможет разгадать эту тайну. К сожалению, это создавало еще одну проблему. Ико не нравилась идея еще одного бесцельного путешествия по замку в поисках пути вниз.
Ико посмотрел на небо. Солнце все еще светило. За пределами замка мир все еще двигался.
И тут его осенило. Ико широко раскрыл глаза.
