эта цель скрыта от травы, то причастие подброшенный усиливает эффект одушевления травы, который создается дательным падежом. В этом тексте деформирована семантическая валентность не только рецепиента, но и объекта: траве подбросили не сигарету, а ее запах. Мотив следа очень характерен для современной поэзии вообще и для Виталия Кальпиди в частности.
В художественной системе Кальпиди человек и природа сливаются, или, говоря словами А. К. Жолковского о Пастернаке, происходит «рассредоточение субъекта в окружающем» (Жолковский 2005: 500). Кальпиди обычно изображает это рассредоточение как любовь и смерть в их архетипической изоморфности.
Если в предыдущих примерах одушевляется адресат, то в следующих – субъект действия или состояния:
Тебе буксир с Невы сигналил басом,
тебе Ростральные колонны розовели,
тебе чинился Лейтенанта Шмидта,
тобой используемый в общем редко, мост.
Тебе кружили яхты левым галсом,
тебе сверкали влажные тоннели,
тебе Мечети голубела митра,
и Петропавловка вставала в полный рост.
Татьяна Алфёрова. «Спектакль» [1111] ;
Листья мне в окно щекочут.
И листы под пальцем шепчут…
Сердце ль бьётся злей и крепче?
Гром ли по небу рокочет?
Владимир Кучерявкин. «Поваляюсь на кровати…» [1112] ;
ласточка бабочка
переполох
в облаке облака
совсем облак плох
он растает нам
скоро совсем
пух там
перо сям
семо и овамо
где хотишь
но только неявно
веянно лишь
Игорь Булатовский. «ласточка бабочка…» [1113] ;
Итак: на лампе фонаря, как на графине – дрозд:
твой тост!
На ели елочки и шишки – куколки из клея.
(Помни: птица Хлоя!)
Железный медный дождь в лесу мне ливень льет.
(Лубок!)
Тут утопиться, там, – у тропинки змея, и змея
за меня…
Виктор Соснора. «Закат в дождь» [1114] ;
Нет, мне дышать не удается,
мне в горле кролик черный бьется,
мне солнце черное висит,
мне ветка черная дрожит.
Давид Паташинский. «Нет, мне дышать не удается…» [1115] ;
Но в моих глазах остался
чёрной улицы осколок.
Или лампочка над мойкой
слишком ярко мне горит.
Ирина Машинская. «Что-то улицы вскочили…» [1116] ;
скомканных слов звук разрываемой ткани когда
туман и в нем глубоко где-то там коровье ботало день-день-был
в ночь на первое декабря дребезжит нам цинковая вода
издалека далека где снег неизбежен как дембель
Александр Месропян. «скомканных слов звук разрываемой ткани когда…» [1117] ;
кликни моё urlо а то я усну
до весны и буду кричать во сне
а тебе останется только накликать снег
на двенадцать ещё живых городов
несмотря на всю твою осень мир к этому не готов
лучше пусть потихо-онечку тронут сквозняк нетопырьи крыла
и хоть что-нибудь вдребезги нам упадёт со стола
Александр Месропян. «о кликни моё urlо мышиным невинным кликом…» [1118] ;
и весь твой свет не стоит ни шиша
и весь твой век не стоит ни гроша
когда записку развернешь едва дыша —
и между двух скоропостижных строк
тебе темнеет женская душа
темнее паузы меж разведенных ног
Александр Месропян. «и весь твой свет не стоит ни шиша…» [1119] ;
немного погодя когда уже не льет
а жалко моросит и в руки не дается
какая нам страна покажется вразлет
какая нам уснет такая и проснется
Александр Месропян. «немного погодя когда уже не льет…» [1120] ;
усики гороха
на закате как не отрывая руки
как бешеное письмо травы
август тесен небу
стрижи
близок шорох рыжего вихря
по крылу
Аркадий Драгомощенко. «усики гороха…» [1121].
Мононегативные конструкции с формой никому устраняют безадресность, в норме обозначаемую этим местоимением, так как в высказываниях не отрицается глагольное действие:
Роняет лес все то, что он роняет…
Старик, держась за головной убор,
билеты никому распространяет…
Евгений Бунимович. «Чертановские терцины» [1122] ;
Гора, прощай. По одному
огни сухие, пепелимы,
со склона скатятся в потьму,
как пух сожженный тополиный
(у павшей ласточки в дому
сомкнутся крыльев половины,
и сны – приснятся – никому).
Олег Юрьев. «Три семистишия» [1123] ;
В этой ночи осыпается белый налив,
в наших бочках жёлтый туман,
земляника, мельчая, растёт никому,
и снится, что я где-то здесь.
Алла Горбунова. «В этой ночи осыпается белый налив…» [1124] ;
август с виду совсем неопасен
а внутри у него кошмар предсмертных трав
баба с возу вспомнится вся аж покачнется подымет крик
а внутри у нее дикая степь расстилается никому
не хочешь платитьне надонайдется крэк
обойдемся вдруг обходились же как-то
Александр Месропян. «всё ли вам всё равно?..» [1125].
В следующем тексте замена управления у кого-н. → кому-н. меняет представление о логическом субъекте действия. Субъект как будто понижается в ранге, тем самым выражается представление о зависимости поэта от условной музы:
подучите меня
писать о любви
а то
обидно
все о ней
а я о них
о тётках о тётках о тётках о тётках,
ну получается мне такая лирика
Ефим Беренштейн. «подучите меня…» [1126].
Александр Месропян противопоставляет дательный падеж без предлога дательному с предлогом к:
ты успокойся
не мельтеши не дергайся не меняйся
это же не тебе пришла зима
не к тебе не бойся
Александр Месропян. «ты успокойся…» [1127].
Беспредложная форма тебе здесь выражает экзистенциальный смысл прекращения жизни в отличие от нормативной к тебе. Аналогичный экзистенциальный смысл выражен у того же автора в строке пока нам не настал декабрь:
продай свою душу за сорок сердечных капель
сорока-сорока ты мне урони перо
