Книга Вниз по кроличьей норе - Марк Биллингем

Он знал, кто это сделал, всю дорогу.

Малайка.

Теперь я уже не могу решить, какого цвета помаду выбрать, так что опять быстро открываю приложение «Орел или решка», и оно принимает решение за меня.

Мажу губы «Дикой орхидеей», если вам интересно.

Что же касается ответа на вопрос, почему Малайка убила Дебби — то, вероятнее всего, потому, что Дебби узнала, чем та занимается, и угрожала раскрыть ее. Бедная Дебби, которая пыталась сделать благое дело, но просто не понимала, на что способна личность, с которой она связалась.

Чем больше проясняется у меня в голове, тем паршивее с каждым днем я чувствую себя из-за того, что случилось с Дебби, и тем больше меня терзает совесть, что я обвиняла ее во всех смертных грехах. Имеется в виду не только убийство Кевина, но и… вся эта история с сексуальным насилием. Я и вправду довольно долго во все это верила, при любом раскладе, но теперь понимаю: похоже, таким образом я лишь пыталась убедить себя (а заодно и Бэнкси), что преследую правильного подозреваемого. А может, меня просто возмутило, что Дебби была несколько… бесцеремонна, когда осматривала меня в тот самый первый день. Или, может, дело было в том, что реальное событие смешалось с рассказом Люси о том, что произошло с ней.

Честно говоря, тогда много чего перемешалось у меня в голове.

Кстати, я выразилась «вероятнее всего», потому что Малайка так до сих пор и не призналась в своих делишках. Я знаю это лишь потому, что об этом мне рассказал тот детектив со шрамом пару недель назад. Но он не поведал мне чего-то особо свыше того, о чем бы я уже сама не догадалась. По правде сказать, к большей части всех этих выводов я пришла сама.

Я до сих пор это могу.

Итак, суть в следующем. Чтобы попасть в тот туалет, нужно пройти через две двери. Две двери. Между ними имеется небольшое бесполезное пространство — когда вы проходите в первую дверь, то, прежде чем открыть другую, ведущую собственно в туалетную комнату, оказываетесь в чем-то вроде тамбура. И эта пара секунд между открытием первой и второй дверей оказалась решающей.

Малайка зарезала Дебби за какие-то секунды до того, как я вошла, и когда услышала, как открывается наружная дверь, успела нырнуть в одну из кабинок. Там она и пряталась все то время, что я, стоя на четвереньках, пыталась делать искусственное дыхание и непрямой массаж сердца, и лишь когда я с криками выбежала в коридор, смогла выбраться из кабинки и начала сама изображать героя. Помните, я все никак не могла понять, кто первым прибежал на помощь — Маркус или Малайка? Короче говоря, она все время там находилась, и тот факт, что после этого Малайка была вся в крови — точно так же, как и мы с Маркусом, — не вызвал абсолютно никаких подозрений, поскольку она толкала мертвую женщину в грудную клетку и пыталась вдувать ей воздух в рот с таким же усердием, что и мы.

Господи, вот что значит думать на бегу!

Что же касается того, чем конкретно было инспирировано убийство Дебби, они так и не узнают, пока Малайка сама им не расскажет. Когда тот детектив заглянул ко мне, что было очень любезно с его стороны, я смогла ему кое в чем помочь, поскольку припомнила возмущенные жалобы Лорен, что кто-то якобы рылся у нее в комнате, а это было за три или четыре дня до того, как убили Дебби. Детектив сказал мне, что это очень полезная информация, и я от этих слов сразу воспрянула духом. Лорен легко признала, что нож принадлежал ей, и сообщила полиции, что перед тем, как его украли, он был спрятан у нее под матрасом. В точности как те DVD-диски в тот день, когда погиб Джонно. Чудно́, правда?

Существуют предположения, что Малайка изначально планировала подставить Лорен, обвинив ее в убийстве Дебби, но я не уверена, что готова с этим согласиться. Одних только следов ДНК и отпечатков пальцев явно недостаточно, чтобы отправить кого-то за решетку, тем более с мало-мальски соображающим адвокатом. Думаю, что Малайка просто как-то выяснила, что у Лорен есть нож, так что прекрасно знала, где его взять, когда наступит подходящий момент. Детектив сказал мне, что Малайка не отличается особой разговорчивостью, но его это особо не беспокоит, поскольку улик у них и без того предостаточно. Все окончательно встало на место, когда Грэма уговорили признаться, что это именно Малайка попросила его вывести ту камеру наблюдения из строя в тот день. Когда дело будет передано в суд, держу пари, что Грэм займет очередь перед свидетельской трибуной как минимум за час до того, как его вызовут давать показания.

А когда же моя очередь?

Клянусь говорить всю правду, только правду и ничего кроме правды… Ну, у меня наконец-то появился шанс, так что почему бы и нет?

Слегка вздрагиваю, когда по оконному стеклу щелкает пригоршня мелких камешков, а когда встаю, чтобы выглянуть в окно, вижу Ильяса, широко улыбающегося мне с тротуара. Поднимаю палец, чтобы показать: «Одну минутку!», а этот наглый говнюк тоже задирает палец, что означает совершенно другое.

Хватаю свою сумку, телефон, ключи… проверяю, все ли взяла.

Надеюсь, что мы не очень припозднимся — что они с Люси не собираются веселиться до утра или еще чего. У нас уже было несколько таких вечеров. Поймите меня правильно: я с удовольствием опрокину пару-тройку стаканчиков и поржу вместе с ними, как всегда, но на самом-то деле не настроена особо засиживаться.

В эти дни мне вполне неплохо и самой по себе.

Закрываю дверь на два замка, после чего несколько раз вдыхаю через рот и начинаю спускаться по лестнице. Мне не слышно ни женщину, ни ребенка, ни собаку, так что проскальзываю по дому никем не замеченной.

Ильяс уже прижал физиономию к стеклу входной двери.

Я в полном порядке и готова к вечеру с друзьями, но, по правде сказать, уже жду не дождусь, когда вернусь обратно. Чтобы стоять у окошка своей ванной комнаты в темноте и неотрывно смотреть на эти молочно-белые огоньки, помигивающие мне с дальнего конца сада.