— Дай ей время, — однажды после тренировок сказал Том.
— На это и рассчитываю, — ответил Бенни, и Том улыбнулся. — Столько времени, сколько потребуется.
Они покинули Маунтинсайд серым утром в конце сентября. Том указывал путь, часто гуляя в одиночестве в попытке справиться с собственной печалью и утратой. Бенни и Никс следовали позади, зорко наблюдая за окружающим миром и опасностями, которые тот приберег, но находя защиту и силу в присутствии друг друга. Даже если никто из них не был готов признать это вслух.
Они набрели на заправку, на которой жил брат Дэвид и две молодые женщины. За обедом Бенни, Никс и Том рассказали свою историю. Монах и девушки обменялись долгими взглядами, их лица становились то грустными от новостей о муках и смертях, то полными надежд, когда они размышляли о будущем без Чарли Кровавого Глаза и Молота Автограда.
— Никс, — обратился к ней Бенни, — ты не против того, чтобы побыть здесь?
— Нет, — ответила она. — Том сказал мне, что вам нужно выполнить кое-какую работу.
— Он тебе рассказал?
Она бросила на него странный взгляд. Глубокий и проницательный.
— Он поведал мне все, Бенни. Я понимаю, что он делает… что ты делаешь. По поводу семейного бизнеса. О необходимости усмирения.
Бенни коснулся ее лица.
— Никс, я…
— Бенни Имура, — перебила она с необычным проблеском улыбки на губах, — если ты собираешься сказать что-то вроде «я люблю тебя» в подобном месте, на заправке, на просторах «Гнили и руин», то вперед, дай мне повод надрать тебе задницу.
В ее улыбке появился хрупкий отблеск прежней Никс, вливающийся в многогранность ее новой личности. Бенни любил обе версии, но также дорожил своим задом и ни секунды не сомневался, что она выполнит свое обещание с огромным энтузиазмом.
— Как будто я сказал бы что-то настолько нелепое, — возразил он.
Она подняла бровь.
— Могу я хотя бы попросить о поцелуе, не будучи побитым и осмеянным?
Он мог, и Никс это доказала.
Бенни и Том вышли в полдень. Несколько часов они шли, практически не разговаривая. Солнце прорывалось через облака, пока братья брели по яблоневому саду с усыпанными плодами деревьями. Том сорвал несколько яблок, и они съели их так же, почти без слов, пока не дошли до кованных железных ворот поселения, обнесенного высокой стеной из красного кирпича. Над воротами висела табличка: Сансет Холлоу.
Перед воротами был разбросан всякий хлам, валялись старые кости, и стояло несколько обгоревших машин. Наружная сторона стены была покрыта пулевыми выбоинами. Справа от ворот кто-то написал белой краской: «Эта территория очищена. Держать ворота закрытыми. Не входить». Под надписью стояли инициалы «ТИ».
Бенни указал на них.
— Ты написал это?
— Много лет назад, — ответил Том.
Ворота были закрыты, и толстая цепь обвивала металлические прутья, скрепленная тяжелым висячим замком. Цепь и замок выглядели новыми и блестели от масла.
— Что это за место? — спросил Бенни.
Том сунул руки в задние карманы и посмотрел вверх на табличку.
— Раньше такие места назывались элитными поселениями. Предполагалось, что ворота должны были держать неугодных людей снаружи и обеспечивать безопасность людям внутри.
— Это сработало? Я имею в виду… во время Первой ночи?
— Нет.
— И все те люди умерли?
— Большинство. Некоторые ушли.
— Почему ворота закрыты?
— По нескольким причинам, как обычно, — ответил Том, надул щеки и громко выдохнул, копаясь в правом переднем кармане джинсов в поиске ключа. Он показал его Бенни и открыл замок, толчком распахнув ворота, а потом перевернул цепь и защелкнул замок, на сей раз расположив отверстие для ключа с внутренней стороны.
Братья шли вдоль дороги. Погода оставила свой след на всех домах, улицы были завалены сухими остатками опавшей листвы, накопившейся за четырнадцать лет. Сады заросли бурьяном, но в них не было зомов. Кто-то забил досками некоторые из дверей крест-накрест, и на них висели увядшие венки из цветов.
— Тебе нужно выполнить работу здесь? — спросил Бенни.
— Да, — ответил Том. Его голос звучал тихо и отстраненно.
— Обычный заказ? Как с Гарольдом Симмонсом?
— Типа того.
— Это было… тяжело, — вспомнил Бенни.
— Да, очень.
— Том… Я никогда не хотел этого. То есть все из нас играли в игры. Ну, ты знаешь, «убей зомов». Или нечто в этом роде. Но… я не так все представлял.
— Малыш, если бы ты был в силах вообразить такие вещи, даже не увидев их, я бы испугался за тебя. Или, возможно, боялся бы тебя.
Бенни покачал головой.
— Делать это снова и снова, это свело бы меня с ума. Как ты справляешься?
Том повернулся к нему, словно ждал именно этого вопроса целый день.
— Работа помогает мне не сойти с ума, — ответил он. — Понимаешь?
Бенни надолго задумался. В кронах деревьев пели птицы и непрерывно стрекотали цикады.
— Потому что ты знал прежний мир?
Том кивнул.
— И если бы не ты делал это… то, скорее всего, никто другой даже не взялся бы?
Том снова кивнул.
— Тебе, должно быть, одиноко.
— Да, — Том взглянул на него. — Но я всегда надеялся, что мой брат захочет присоединиться ко мне. И поможет делать то, что я делаю.
— Я… не знаю, получится ли у меня.
— Выбор всегда останется за тобой. Если ты сможешь, значит, сможешь. Если нет, то, поверь мне, я пойму. Такая работа отнимает много сил. И осознание того, что охотники за головами где-то снаружи творят свои злодеяния, постоянно выводит тебя из строя.
— Как получилось, что никто из них никогда не приходил сюда?
— Приходили. Однажды.
— И чем все кончилось?
Том пожал плечами.
— Что произошло? — повторил свой вопрос Бенни.
— Когда они пришли, я был здесь. Чистая случайность.
Бенни взглянул на него.
— Ты… их убил, — сказал он, — так ведь?
Том прошел шагов десять, прежде чем ответить.
— Не всех. — Пройдя еще столько же, он добавил: — Одному я позволил уйти.
— Это был Чарли, да? Так вот о чем он говорил.
— Да.
— Почему ты отпустил его?
— Распространить слух, — ответил Том. — Чтобы другие охотники за головами узнали, что здесь запретная зона.