Только на следующее утро, когда они с Броком ехали в городна электричке, Алекс случайно взглянула на первую полосу газеты и остолбенела.В газете были напечатаны фотографии Сэма, Ларри и Тома. Большое жюри[3]обвинило их в мошеннических инвестициях и прочих весьма серьезных грехах, в томчисле растратах.
— Бог ты мой, — только и могла сказать Алекс,протягивая газету Броку. Это было невероятно. Сэм всегда отличалсяисключительной честностью.
— Ого! — присвистнул Брок. Обвинения были оченьсерьезными. Авторы статьи упоминали и Саймона, хотя он не был обвинен. Именнотроих основателей фирмы подозревали по меньшей мере в десятке различныхмошенничеств и хищений. — Плохи у него дела, так что нет ничегоудивительного, что вчера он был таким угрюмым.
Брок взглянул на совершенно окаменевшую Алекс. Что сделал сосвоей жизнью ее муж за последние несколько месяцев? Какую глупую ошибку ондопустил? Если его признают виновным, он может провести в тюрьме двадцать —тридцать лет. Что, черт возьми, произошло?
— Я позвоню ему из офиса, — задумчиво произнеслаАлекс.
Она не могла поверить в то, что только что прочла.
Когда она пришла на работу, оказалось, что он уже звонилцелых два раза. Алекс закрыла дверь кабинета и набрала его рабочий номер. Сэмснял трубку немедленно.
— Спасибо, что позвонила, — нервным голосом сказалон.
— Что происходит? — Алекс все еще не моглаповерить в случившееся. Она-то считала, что прекрасно его знает.
— Я сам еще не знаю. Вернее, знаю, но не все. И неуверен в том, что мне будут когда-либо известны все подробности. Но мне хватиттого, что есть, Алекс. Я на крючке. Мне нужна помощь. Мне нужен адвокат.
У него был очень хороший юрист, но он не был криминальнымадвокатом.
— Я не занимаюсь уголовными делами, Сэм, — мягкоответила Алекс. Ей было жаль своего непутевого мужа, который настолько утратилконтроль над своей жизнью и так сбился с пути, что даже не ведал, что творит.Она спрашивала себя, имеет ли ко всему этому отношение его девушка. Но то, чтоздесь не обошлось без Саймона, было очевидно, хотя ему даже не было предъявленообвинение.
— Но ты же можешь хотя бы посоветовать мне, что делать.
Можно с тобой поговорить? Можно я приду к тебе, Алекс?
Пожалуйста!
Он умолял ее о помощи, и после семнадцати лет брака Алексчувствовала себя обязанной хотя бы выслушать его. И кроме того, она все ещелюбила его вопреки всему, что между ними произошло.
— Я подумаю, что я смогу сделать. Но я в любом случаенаправлю тебя к криминальному адвокату. Я не настолько глупа, чтобы хотя бы непопытаться тебе помочь. Но для этого я должна знать, что произошло. Когда тысможешь прийти?
— Можно сейчас? — с надеждой спросил он, не всостоянии больше выдерживать это напряжение.
Было десять часов утра. На половину второго у нее быланазначена встреча, но до этого момента она была совершенно свободна.
— Хорошо. Приходи. — Бумажная работа моглаподождать.
Алекс отправилась сообщить Броку о своих действиях.
— Может быть, прямо сейчас направить его к кому-нибудьиз криминалов?
— Сначала я сама хочу с ним поговорить. Ты не хочешьпоприсутствовать?
Это была странная просьба, но ей предстояла профессиональнаявстреча, и она уважала мнение Брока.
— Если ты настаиваешь. Могу я дать ему по физиономии,когда он закончит говорить? — угрюмо усмехнулся Брок.
Ему казалось, что двадцать лет тюрьмы — это самый подходящийконец для такого мерзавца, как Сэм Паркер. Так что он согласился только радиАлекс, совершенно не собираясь ему помогать.
— Ты не должен бить его, пока он не оплатит свойвизит, — улыбнулась в ответ Алекс. Что бы там ни происходило с ее мужем,она теперь была с Броком, а не с ним.
— Тогда не забудь задать ему вопрос на миллиондолларов. — Брок имел в виду развод, но момент для этого разговора был несамый удачный.
— Успокойся. Это будет деловой разговор.
Сэм приехал через двадцать минут. Загар не мог скрыть его смертельнойбледности, под глазами были темные круги, руки сильно дрожали. Он был в шоке.Его репутация в один момент рассыпалась в прах, а жизнь за те шесть недель,которые он провел с Дафной в Европе, казалось, развалилась на куски.
Алекс спросила его, не будет ли он против присутствия Брока,и Сэм без особого энтузиазма согласился. Он был в таком состоянии, что надобыло хвататься за все ниточки, поэтому если Алекс хотелось, чтобы этотбелобрысый юнец сидел с ними за одним столом, то Сэм не возражал. Он былнастолько благодарен своей жене за то, что она согласилась его выслушать, чтоназвал ее лучшим из известных ему адвокатов, чье мнение он очень ценит. Большеон по этому поводу ничего не стал говорить, но они с Алекс обменялись страннопривычным взглядом. Эти мужчина и женщина так давно знали друг друга и такдолго любили, что забыть это было трудно.
История, которую поведал им Сэм, была не из приятных.
Ему самому было известно далеко не все. Насколько он понял,Саймон медленно и настойчиво вводил в круг их клиентов весьма неразборчивых всредствах людей, подделывая их биографии и сведения о финансовом состоянии, втом числе и банковские документы. А потом Саймон начал обогащаться за счетфирмы. Какими способами он это делал, Сэм пока не знал. Похоже, он производилхищения и попросту обкрадывал постоянных клиентов, попутно отмывая весьмасомнительного происхождения деньги в Европе. Очевидно, это продолжалось уженесколько месяцев. Не обвиняя ни в чем Алекс, Сэм признал, что из-за ее болезнии обострения их отношений он стал уделять меньше внимания бизнесу. Не говоряуже о том, что его отвлекал его роман с Дафной. Хотя в разговоре с Алекс Сэм нехотел упоминать ее имя, ему все же пришлось это сделать.
Сэм не был уверен в том, что Дафна тоже была вовлечена в этумахинацию в качестве приманки. Но нельзя было не признать, что она появиласьочень вовремя и сумела отвлечь Сэма от дел.
Затем Сэм сказал, что еще весной заподозрил неладное,наблюдая, как Саймон ведет дела с одним из их клиентов. Некоторые фонды явно контролировалисьнедостаточно тщательно. Он сообщил о своих подозрениях партнерам, но онизаверили его в том, что все в порядке, после чего Сэм решил, что волнуется попустякам. Теперь он понимал, что просто дал себя успокоить. Странно, что именнов этот период Алекс напомнила о своих не слишком приятных соображениях поповоду Саймона, которые он тогда решительно отмел.
— Все это время я был круглым идиотом, — призналсяСэм. — Саймон — просто нечистоплотная дрянь. Ты была права. А теперь яобнаружил, что Ларри и Том участвовали в этой махинации. Правда, не с самогоего появления — только в феврале они поймали его на какой-то сомнительнойсделке, и тогда он их просто купил, заплатив им, чтобы они молчали, и уверив,что никто ничего не узнает. Он открыл им счета в швейцарском банке и положилтуда по миллиону баксов. Так что в течение полугода они наравне с нимучаствовали в хищениях, воровстве и организации мошеннических сделок. Я ругаюсебя за глупость и слепоту. Саймону даже удалось выпроводить меня в Европу надва месяца, и без меня они провернули самые грязные дела. Он нашел для меняяхту, и я вступил в его игру как последний кретин.
