в союзниках мы нуждались остро.
– Месть – это не про меня, – сказал Рич хрипло. – Справедливость – другое дело. Ты причинил много зла нашему дому.
– А что я мог сделать? – истерично огрызнулся Ниоши. – Ослушаться её я не могу!
– Но почему? – быстро встряла я, прежде чем он снова успел зажевать какую-нибудь салфетку.
– Мы заключили с ней договор!
О, это всё объясняло. Клятва, что сковала когда-то меня и Эдгара, так же привязывала Ниоши к Монике. Что ж, признаться, я выбрала себе фамильяра более удачного, чем королева.
– Я не был наследником, – продолжил говорить Анри. – Моника предложила мне титул и тебя взамен на службу.
– Меня? – переспросила я озадаченно. – Но ведь она тебе соврала! Договор был нарушен!
– Пока ты жива, ты технически можешь быть моей! – внезапно огрызнулся герцог. – Потому договор ещё может быть исполнен. А значит, и я обязан выполнять свою часть, ведь временные рамки мы не оговаривали! Если я ослушаюсь её… ты не хочешь знать, какую боль клятва несёт тому, кто её нарушил! Я пробовал выйти из подчинения, когда меня отправляли на север. Проще оказалось подчиниться!
– Так ты подписался на рабство по собственной глупости, – хохотнул Рич. – Причём вечное!
– Анри, – торжественно произнесла я. – Если мы освободим тебя от клятвы, ты поможешь нам?
– Каким образом вы сделаете это? – фыркнул он. – Обмен клятв с колдунами – дело незыблемое!
– Это наше дело.
Недоверие в его взгляде было слишком красноречивым, но он медленно неохотно кивнул. Мы оставили герцога и вышли в коридор.
– Договор исполнен быть не может, – тихо пробормотал Рич. – Потому что Элен мертва. Моника не сдержала клятву.
– Анри одной фразой может обрушить на неё всю боль нарушенной клятвы, – кивнула я. – Не знаю, каково это, но должно причинить королеве немало мучений. Эдгар этого боится, как огня, и явно не просто так. Только вот… Мы же не можем сказать Ниоши, что Элен больше нет. Он растреплет об этом всему миру.
– Да уж, дела…
И всё же это было ещё одним запасным вариантом на случай, если на балу нам не удастся совладать с силой Моники. А день противостояния тем временем всё приближался.
Снимались строительные леса, мелькали золотые искры магии, и горный пейзаж, что раньше демонстрировал лишь первозданную природу, наполнялся зданиями и дорогами. Всё свежее, не обкатанное, возведённое быстро… но тщательно. Мощь магии, денег и воодушевлённой рабочей силы в сочетании творили чудеса. Трудно было поверить, но там, где три месяца назад была загибающаяся деревня, сейчас всё дышало жизнью.
Возрождение Лэнгвальда было неизбежно.
Поместье тоже радовало взгляд. Эдгару больше не надо было ставить магические заплатки, чтобы пронизывающий ветер не давал нам спать. Во всех окнах стояли стёкла, фасад радовал глаз свежей краской, а внутри…
Ох, сколько работы было проделано внутри! Я провела рукой по шкуркам на занавесках и лукаво улыбнулась.
– Что? – удивлённо спросил Ричард.
– Вкус у тебя отменный. Я бы не смогла подобрать лучший вариант отделки.
– Конечно, – ухмыльнулся муж. – Мужчина с дурным вкусом на тебе бы не женился.
Я засмеялась. Мы вошли в бальную залу, которая готовилась встретить своих первых гостей. Мраморный пол блестел, словно зеркало, а люстры были опущены, чтобы вскоре в них установили сотни магических кристаллов, что подарят зале безопасное освещение без огня.
На стенах расположились картины в тяжёлых рамах. Над лестницей, на особо почётном месте, слуги под руководством Каролины вешали последнюю картину. Портрет женщины, как две капли воды похожей на меня.
Мы подошли ближе, и я, расчувствовавшись, схватила Рича под локоть.
– Седрик мог забыть Лидию, – выдохнула Каро. – Но в сердцах подданных она навсегда осталась королевой. Она должна взирать на праздник торжества своей дочери.
Я кивнула. Этот портрет нёс в себе многое: и напоминание королю, и шпильку для Моники, но я видела в этом куда более важный символ, чем попытка уязвить королевскую пару. Это было для Элен. Я знаю, она бы хотела повесить сюда этот портрет.
Кажется, теперь всё было на своём месте. Завтра должны были начать прибывать первые гости.
– Кажется, ты совсем не нервничаешь, – удивился за завтраком Ричард.
– Паника не несёт в себе никакого смысла, – пожала плечами я. – Либо мы верно рассчитали и у нас всё выгорит, либо в нашей подготовке закралась ошибка, и нам придётся в лучшем случае оплатить налог, а худшем…
Над столом повисла гнетущая тишина. Все понимали, но ни у кого не хватало сил произнести вслух: в худшем случае Лэнгвальд больше не будет нам принадлежать. А может, и наши жизни.
Прочистив горло, Каролина отложила вилку.
– Я отправлюсь к перевалу встречать гостей, – сказала она. – Придумка Эдгара готова к запуску?
– Сейчас узнаем, – повела плечом я. – Нам предстоит перепроверить это и многое другое.
Поблёскивающая золотом магическая дорожка бросалась в глаза сразу с крыльца. Кристаллов она потребляла порядочно, но что поделать – время у нас было ограничено, так что возвести новые дороги мы никак не успевали. Зато это вдохновило Эдгара на новый аттракцион. Несколько объединённых карет стояли у ворот, готовые к запуску.
Эд нервничал, это было видно. Верная Лиз успокаивающе гладила его по плечу.
– Всё получится, – приговаривала она. – Давай, запускай!
На кончиках пальцах Эда загорался магический импульс, но тут же потухал. Несчастный маг был готов рвать волосы на голове.
– Что если не выйдет? Как мы будем доставлять гостей?!
– С помощью порталов, – успокаивала Лиз. – У нас есть запасной план. Да, быть может, более затратный, но это не страшно.
Мы не осмелились подойти ближе и нарушить и без того шаткую концентрацию Эда. Я заметила, как Ричард бросил хмурый взгляд на палатки королевской гвардии, виднеющиеся поодаль.
– Если дело дойдёт до конфликта с короной, – тихо сказал муж, – эти люди станут нашими врагами. Присяга королю заставит их атаковать по первому его приказу.
– Значит, нельзя доводить до конфликта с короной, – в тон ему прокомментировала Каро. – Впрочем, если дойдёт, каждый из наших людей будет защищать нас до последней капли крови.
– Этого я и боюсь, – прикрыл глаза Рич. – Это будет война, в которой нам не победить. Как лорд, я
