с земли. На этом её интерес полностью иссяк, и она уже собиралась уходить, но кот вовремя спохватился, выплюнув следующий плод. Жёлудь запрыгал по цепи, заставив кабана поднять голову к источнику звука, но как только он упал на землю, животное просто съело его, больше ничего не делая.
Весь план коту под хвост, потому что Касьян не знал, что у свиней отличное обоняние. Кабан чувствовал на упавших желудях кошачий запах, никак не соотнося его со своей целью. Парень уже примерно догадывался об этом, но самым главным было то, что план полностью провалился.
Это тотально фиаско, вынуждающее на ходу придумать что-нибудь другое. Касьян даже начал жалеть, что понятия не имеет, как видят и мыслят кабаны, иначе он бы наслал ему видение себя и дело с концом. Конечно, всегда оставался стопроцентный вариант самому стать приманкой, но парню не очень-то и хотелось лезть на рожон.
Касьян даже попробовал влить в жёлудь млечный сок Красного Дурмана, однако кабан, только понюхав и вспомнив этот запах, не стал его есть, решив и вовсе обходить стороной. В итоге самым безопасным и по совместительству долгим вариантом оставалось соревнование со свиньёй в выносливости. Но никто ей не мешал уснуть где-нибудь вдалеке, потому метод был почти сразу отброшен.
Немного подумав, Касьян решил рискнуть здоровьем, лишь бы закончить с этим до рассвета. Он начал спускаться по цепи, но делал это максимально осторожно, дабы оставаться незамеченным, пока это требовалось. Остановившись на полпути к основанию древа, парень прижался грудью к коре и собрался с мыслями.
Всё же он не дурак стоять здесь и ждать, пока кабан ударит достаточно сильно, чтобы отключиться, ведь при таком раскладе он запросто может свалиться вниз, что не входило в его планы. В данный момент скорость была превыше всего, ибо Касьян собирался успеть создать свою иллюзию, которая и должна будет упасть вместо него.
Посмотрев вбок, парень увидел свою молодую версию, сидящую на цепи, свесив ноги. Их взгляды пересеклись, и мальчишка сразу же сказал с упрёком:
«Ты и сам можешь».
«Не помню, чтобы владел магией иллюзий».
«Издеваешься?» — сказал мальчик, с отвращением глядя на свою взрослую версию.
«Ситуация патовая. Я больше не хочу здесь находиться. Пожалуйста…» — продолжал умолять Касьян.
В ответ мальчишка лишь покачал головой, вернувшись к разглядыванию кабана. Он сидел на цепи, болтая ногами и напрочь игнорируя свою взрослую версию, потому Касьяну ничего не оставалось, кроме как воспользоваться козырем:
«Я здесь умру и больше никогда не увижу Всеволода…» — жаловался он на свою незавидную участь.
«Будешь должен», — сходу согласился мальчик, как только речь зашла о брате.
«О, так ты согласен?» — на лице Касьяна не осталось и нотки наигранной печали.
Устало вздохнув, мальчик грозно зыркнул на Касьяна, после чего исчез. В этот же момент спина парня залилась ярким светом, что в ночи не могло остаться незамеченным.
В край измученный кабан, привлеченный сиянием, увидел столь знакомый и ненавистный силуэт. Это оказалось последней каплей, заставившей разом выплеснуться весь накопленный гнев. Усталость мигом спала с кабана, и тот, как умалишённый, помчался на дерево.
В разуме животного, кроме желания скорейшей смерти врагу больше ничего не осталось, потому он вмазался в дуб, совершенно не заботясь о себе. Кабан не переживал за собственную безопасность, расшибив голову до крови и повредив череп, что дало свои плоды. Дерево сотрясло, как никогда прежде, и, несмотря на дикую боль и предобморочное головокружение, зверь всё же нашёл в себе силы, чтобы посмотреть наверх.
Его труды, наконец, окупились, ибо он увидел своего заклятого врага, летящего на огромной скорости к земле. Несмотря на боль, зверь проследил за падением от и до, не спуская глаз со спины Касьяна до тех пор, пока та не соприкоснулась с землёй.
Если бы кабан умел выражать человеческие эмоции, то в данный момент на его морде можно было бы прочитать лишь непонимание. Перед его копытами по-прежнему лежала спина Касьяна, вот только с данного ракурса она была вогнута во внутрь, словно нарисованная на стеклянной банке. И что ещё показалось кабану странным, так это то, насколько беззвучно упало тело.
Вроде как летя камнем с огромной высоты, Касьян должен был оставить в земле вмятину, сопровождая действие настоящим грохотом, но ничего из этого не произошло. И всё же громкий звук, хоть и с опозданием, достиг ушей кабана. Словно гром, раздался противный треск, отчасти напоминающий звук ломающейся скорлупы либо черепа.
Стоило кабану только опустить голову к вогнутой спине Касьяна, как на него свалился огромный жёлудь, лишь слегка уступающий его морде в размерах. Весь свой путь от браслета на лодыжке парня до зверя он проделал кончиком вниз, разом проломив свиной череп и застряв внутри. Жёлудь полностью скрылся в голове зверя, оставив торчать снаружи лишь свою шапочку, которая отныне стала для них общей.
И череп, и скорлупа оказались одинаково прочны, растрескавшись при столкновении, отчего их содержимое перемешалось внутри, превратившись в бесформенную массу невесть чего. Кабан даже не успел и пискнуть, с грохотом провалившись наземь и больше не двигаясь.
Глядя на случившееся внизу, Касьян не смог удержать радостной улыбки, даже несмотря на то, что действительно чуть не грохнулся с дерева. Хорошо, что он изначально планировал повиснуть на цепи, дабы выбросить жёлудь из браслета, иначе, полагайся он на свою устойчивость и хватку за кору, подобное развитие событий стало бы настоящим чудом.
Взглянув на своего подельника, лыбящаяся морда которого выглядела пугающе, так как кот до сих пор сидел с набитой желудями пастью, Касьян подтянулся наверх. Выпрямившись, он захотел ещё разочек посмотреть на неподвижное тело кабана, но у него это не получилось.
Зверь оказался почему-то подвижен, но, присмотревшись в темноту повнимательнее, парень успокоился. Какая-то трёхметровая фигура изо всех сил тянула свиную тушу за задние копыта в сторону леса. Касьян плохо мог разглядеть существо, однако это его уже не сильно заботило. Всё же сам он не смог бы забрать с собой даже ногу кабана, не говоря уже о всём теле, которое не поместится в браслет. Скорее всего, какой-то леший нашёл возможность поживиться, приложив минимум усилий. Оставалось только дотащить тушу до берлоги, которая раз в пять больше тебя самого.
Точно не желая иметь дело с неведанной тварью, Касьян в очередной раз убедился, что стоит переждать ночь на дереве. До рассвета оставалось совсем не долго, потому парень спрятался среди густой листвы, даже и думать позабыв о существе, что в наглую стащило его победный
