природная магия, семейная.
Это могло бы все объяснить. Вот только...
Одна крохотная деталька никак не укладывалась в собранную головоломку. Такая маленькая и такая незначительная, но...
Как же Флин ненавидел частицу «но»! Она постоянно вмешивалась в дела и не давала их закрыть, когда сомнений вроде бы ни у кого не оставалось, когда все было настолько очевидно, что хоть картину рисуй.
Но.
Флин вздохнул. Плевать. Это стоит обдумать потом. И так мозг перегревается.
Встряхнувшись, он лишь сейчас заметил, какая в гостиной висит тишина — абсолютная и непроницаемая. А пять пар глаз в ожидании уставились на него.
Пауза затянулась.
Флин громко кашлянул, чтобы снести эту молчаливую стену — она давила на нервы и уши.
— Итак, — сказал он. — Теперь самое интересное. Я чуть не забыл. Рэймонд, что ты за цирк мне устроил позавчера? Вытолкал из дома, как грязного бродягу.
Доуэлл мрачно усмехнулся.
— Я думал, вы и без меня поняли. Сэм опять сбежал. Я к нему зашел тогда, а он тихий такой, сидит в уголке, книгу с картинками листает. Я посидел с ним немного, а когда уходил, мы... С Фрэнком, ну, столкнулись в дверях. Потолковали малость сгоряча, а Сэм как будто того и ждал. Снес нас обоих и удрал. И вот ведь дурачок — домой прибежал! Я его в комнате закрыл, хотел ночью сюда увести, а тут вы вечером нагрянули. Испугался я, вот и наговорил.
— Ага, — Флин повернулся к Себастьяну. — А когда мы тут знакомились — Сэм уже был наверху?
Парень тряхнул золотистыми кудрями.
— Именно так.
— Ясно все с вами, — резюмировал дознаватель. — Как он вчера сбежал — я уже понял, спрашивать не буду. Но уточню — когда?
— Ночью, — ответил Себастьян. — Мы с Фрэнком дрыхли без задних ног. А потом — дзинннннь!
Богатей всплеснул руками и надул щеки.
— И все. Осталься мой домик без окна.
Ночью. Что ж повезло ему, прикинул Флин, сбежать как раз тогда, когда к нему на встречу шел беспечный дознаватель. Если бы не та стычка — кто знает, как все сложилось бы? Скорее всего — стало бы в Глухом логе на одного жителя меньше. Или не на одного.
Флин шлепнул ладонями по коленям, поднялся, разминая затекшие ноги. Оглядел четверку горе-заговорщиков и махнул рукой Мердоку:
— Пора нам. Дел куча.
— В смысле, пора? — не понял старшина. — А эти? С этими что?
— Пусть живут. У нас проблема посерьезнее.
— Ну не-е-ет, — угрожающе пробасил Мердок. — Я их так просто не оставлю. Эти паразиты сбегут же, как только мы за порог!
— Ой, как грубо, — Себастьян поморщился. — Про паразитов я бы поспорил.
Мердок просверил богатея ненавидящим взором. Флин удивился, что одежда на Себастьяне не загорелась.
— Помолчи, щенок!!! Я тебя лично пинками под зад в Вэллс погоню!
— В самом деле, Грейсон, — заметил Флин. — Успокойся. Пойдем на крыльцо, хоть воздухом подышим. Не при них же спорить.
Мердок всем видом выражал несогласие, но смирно поплелся за дознавателем к выходу. Сопел он при этом как разъяренный бык перед красной тряпкой. И топал примерно так же.
— Какого хрена, Флин? — рявкнул он, когда они очутились в вечерней свежести. — По ним арестантская плачет горючими слезами! Я уж молчу про то, что с ними сделают в Вэллсе.
Флин блаженно втянул ноздрями чистый и ароматный воздух. Сад мягко накрывали сумерки, заросший мхом фонтан приобретал зловещие формы. Армия кузнечиков отчаянно голосила в высокой траве, прогоняя осенние холода.
«А неплохо бы тут жить, — пролетела мыслишка. — Если бы не Пропащие земли рядом и не полоумный кровяной маг, рыскающий в лесах».
— Грейсон, ну сам посуди, — сказал Флин, разглядывая темнеющее небо. — Куда им деваться? Доуэлл тут прирос, он и рыпаться не будет. Да и Сэма он не бросит. Себастьян? Пока он свою книгу ищет — я не думаю, что он сбежит. Но мы к нему паренька приставим на всякий случай.
— А докторишка? Этот хмырь свалит, только пятки сверкать будут. Я по его морде вижу!
— Разве что Сайлас... Но и он не уйдет. Я уверен — ему тут что-то нужно. И Доуэллу он помогал не просто так, я сразу понял. Он врет, зараза, но вот в чем — этого я пока не пойму.
— Все трое хороши.
— Согласен. Но Сайлас самый мутный. За ним бы понаблюдать поплотнее, да времени нет. Хотя... — протянул Флин. — Давай-ка к нему тоже стража отправим. Пусть поглядывает за ним.
Мердок поежился, поднял воротник плаща. Буркнул в темноту:
— На всех у меня людей не хватит.
— Ты же сам его только что за решетку хотел засадить!
— Так то за решетку. Запихали бы всех в каморку, и делов. Одного Нормана бы хватило присматривать.
— Долго им там сидеть придется. Я пошлю весточку в Вэллс, но пока они соберутся — сто лет пройдет. Нет уж. Никого мы пока за решетку пихать не будем.
Старшина промолчал, но отчетливее засипел носом.
«Недоволен. Ну еще бы. Радикальный человек, ему бы в Верховном доме Терры с гончими работать — те тоже не церемонятся. Хватают без разбору и в застенки. А там уже шприцы с благословенной водой готовы — лежат на подносике, ждут».
Он размышлений о гончих по коже пробежал морозец — пришлось закутаться в плащ по примеру Мердока.
Все же нет. В гончие Грейсон не годится. Эти звери вообще ничего не чувсвтвуют, в каком бункере их только выводят? А Мердок хоть и суров с виду и ворчит не по делу, но уж точно не сволочь.
А вот Сайлас... Во всем, что он делал, Флину виделся четкий и холодный рассчет. Выяснить бы, на что именно доктор рассчитывал? Какая ему польза в этой истории?
— Почему не сказал им, что Сэм — из кровяных? — поинтересовался вдруг Мердок. Он прохлады он начал неуклюже притоптывать на месте.
— Что, холодно? — участливо спросил Флин. — Сейчас парни твои вернутся и пойдем греться. А почему не сказал... Ты представь, что бы тогда было. Это ведь вскорется, все село узнает. Они ж тогда либо убегать начнут, либо точно факельно-виловое шествие устроят. Видел я уже такое. В пригороде Кентара однажды... Поверь, Грейсон —
