Книга Временные трудности - Панфилов

— Ты стал нам всем дорог, Ксинг, словно ещё один член семьи. И этим творением показал, что готов стать истинным наследником моего мастерства! Но ради всех богов, почему цеп?

— Полезная в жизни штука, мастер, — ответил Ксинг спокойно, хотя в его душу словно вцепились когти морозного феникса, — хороший цеп всегда пригодится в странствиях.

Кузнец Гонг полностью выполнил свои обязанности наставника, взяв в ученики не только на словах. Ксингу не пришлось годами потеть на подсобных работах, пытаясь подсмотреть и понять процесс ковки, вырывая крохи знаний. Гонг Бунтао показывал тонкости работы с металлом и частями зверей, которых добывал Ксинг и ради которых, помимо густой ци, кузнец тут и поселился. Это были два хороших года взаимовыгодного сотрудничества, ведь если собрать всё зверьё и минералы, что собрал Ксинг, то кузнецу действительно пришлось бы продать свою дочку Цзе. И не только её, ему пришлось бы для этого завести ещё троих дочерей!

Теперь, по истечению этих лет, Ксинг узнал, как ковать дюжину основных видов оружия и две дюжины вспомогательных, даже научился ими сражаться — ведь плох тот кузнец, что неспособен понять, смещён ли в сабле или гуань дао баланс и удобно ли будет воину рубить и колоть. Ксинг помирился, а затем и наладил отношения с троицей охранников, которые пусть и не достигли больших успехов в культивации ци, зато имели огромный опыт и прекрасно знали, за какой конец брать меч или копьё.

Теперь Ксинг, если вдруг в том возникла бы нужда, легко обеспечил бы себя на всю жизнь. Хорошее оружие ценилось всегда, а уж оружие, способное пропускать через себя ци и не разрушаться, ценилось в дюжину раз сильнее, а иногда и в дюжину дюжин раз! Возможно, у мастера Бунтао и остались секреты, но узнать их можно было, лишь потратив ещё полный цикл лет, заодно нарабатывая тысячами и дюжинами тысяч повторений собственный опыт. Он повзрослеет, обзаведётся такими же мощными мускулами и такой же сильной ци, как мастер, станет кузнецом, возможно, лучшим в провинции, Империи или даже во всём мире. Вот только тот ли это результат, к которому Ксинг стремился? Тот ли водопад, о котором мечтал этот малёк? То ли препятствие, на которое следовало взбираться будущему карпу?

Да он перековал Звездное Железо, создал из него Звёздную Сталь. Добыв новую ветвь Пурпурного Дуба, сделал себе этот цеп. Вот только он так и не научился создавать пространственные кольца, ведь мастер, так сосредоточенный на своём кузнечном деле, о них даже не слышал. Не умел он делать и талисманы, а собственные опыты Ксинга, несмотря на обилие самых лучших материалов, окончились ничем — он добивался лишь кратковременного эффекта, а потом ци просто улетучивалась в никуда. Ксингу не хватало знаний, а знания — не то, что найдёшь в окрестностях Жумэня и уж тем более в лесу, будь то Дюжины или Десяти Тысяч Дюжин шагов. Оставаясь здесь и совершенствуя кузнечное мастерство, Ксинг, возможно, и смог бы превзойти учителя. Вот только лишь в одной узкой области, безнадёжно проиграв во всех остальных. То, что в «Боевых стратегиях неукротимого дракона» имело своё название — «выиграть малое сражение, проиграв большую войну».

Пауза затягивалась. Ксинг потихоньку начал нервничать. Мастер молчал, лишь уставившись на него взглядом пристальных чёрных глаз. И его спокойная, лишённая эмоций ци при этом не давала ни малейшего повода для спокойствия.

— Странствиях? — наконец, переспросил кузнец, снова касаясь рукой бороды.

— Так я сдал экзамен, мастер? — спросил Ксинг.

— Оружие ты изготовил, да, — уклончиво ответил Гонг, и Ксинг насторожился ещё сильнее.

Кузнец всегда говорил прямо, без жалости, словно бил молотом по заготовке, и такая уклончивость могла быть связана только с одним. Ксинг потянулся чувствами ко второму мощному источнику ци чуть подальше, в одной из жилых комнат — Цзе Бунтао, дочке Гонга. К счастью, та ещё не умела контролировать себя так же хорошо, как отец. Словно почувствовав его внимание, источник сдвинулся с места.

— Но это, ученик, ещё не…

— Значит, я сдал экзамен, мастер, — перебил его Ксинг, хватая цеп одним быстрым движением.

— Да, но…

— Тогда до свидания, желаю вам самого-самого лучшего! Обнимите за меня Цзе!

Ксинг не стал нестись к двери, где уже поджидала дочка кузнеца, а, подав в ноги ци, вознёсся на второй ярус кузни, где распахнутые окна не только выводили не вылетевший в трубу дым, но и пускали внутрь свежий воздух. Свежий, сладкий и манящий воздух свободы!

Ксинг давно знал, что совершил ошибку. Цзе была, несмотря на разницу в дюжину лет и сильные рельефные мускулы, очень привлекательной, а Ксинг чувствовал себя таким потерянным и таким одиноким. Он так сильно тосковал о своей Мэй, которая бросила его, поддавшись на демонические посулы мерзавца-учителя, что дал слабину, сблизился с ней теснее, чем подмастерью подобает общаться с дочкой своего наставника. Цзе, смотревшая на не по годам развитого красавчика и ученика отца хищными голодными глазами, решила, что Ксинг — её избранник. И что только меха Ксинга достойны раздуть её горн, и только его молот — опускаться на её наковальню.

Ксинг не мог сказать, что ему в Цзе что-то не нравилось. Наоборот, он считал её умной, интересной и обладающей теми качествами, которые он очень ценил. Вот только… Только Цзе не была Мэй. Он был даже благодарен Цзе, ведь с её помощью Ксинг осознал силу своих внутренних демонов, понял, как сильно его дух всё ещё тоскует о Мэй, а значит, равновесие в Великой Триаде сильно нарушено. Вот только попытка восстановить баланс, компенсируя терзания духа удовольствиями тела, имела бы слишком уж много необратимых последствий. Но Цзе решила, что между ними возникло нечто большее, чем просто дружеское общение, а наставник Гонг был готов абсолютно на всё, когда дело касалось его дочери.

— А ну стой, паршивец!

Ксинг вынырнул наружу, ввинтившись в узкое окно, пролетев со второго яруса, скользнул по каменным плитам двора и перекатился. Он уклонился от хватки такой могучей и такой нежной руки, не забыв восхититься грацией и силой мало уступающей отцу дочки, и послал ей воздушный поцелуй.

— Цзе! Я буду помнить тебя всегда! — весело прокричал он и прибег к самому отточенному из своих умений, то есть дал деру.

Ускользнув по пути от атаки всё неправильно понявших стражников, Ксинг молниеносно добежал до закрытых на два засова ворот и прыгнул,