– Джон КонноллиНа тот момент, когда это произошло, я уже второй год работала в столовой местной начальной школы и была очень довольна тем, как складывалась моя жизнь. Все у меня было хорошо. День всегда начинался на позитивной ноте благодаря моим поездкам на работу по живописной узкой и извилистой проселочной дороге. Но 6 марта 2017 года жизнь внесла некоторые коррективы в мои устоявшиеся, размеренные будни…
То утро выдалось дождливым и холодным. Я, как обычно, ехала на работу – особо не спешила, по пути слушала радио. Дорога была мне до мелочей знакома – я практически каждое утро проезжала этот лесок в течение двух лет. Ничто не предвещало неожиданностей, пока на одном из поворотов, когда я чуть притормозила, чтобы свернуть за холм, мне навстречу внезапно не выскочил внедорожник, который я заметила лишь, когда его хромированная решетка со всей скорости влетела в мое лобовое стекло. Это было последнее, что я помнила, прежде чем потерять сознание.
Не знаю, как долго я была в отключке, но когда я открыла глаза, то все, что видела, – это разбитое лобовое стекло моей машины, а все, что понимала, – это то, что не могу пошевелить руками, чтобы стереть кровь с лица или отстегнуть ремень безопасности, который смертельно давил на мою грудную клетку.
Случайные свидетели происшествия, проезжавшие мимо, вызвали «Скорую помощь». Но воздушная служба не смогла приземлиться на место аварии из-за лесистой местности, в которой я находилась, и меня отвезли на «неотложке» в ближайший травматологический центр, расположенный примерно в тридцати минутах от места, где я пострадала. К концу дня врачи сообщили, что у меня восемь переломов, и мне потребуется две операции. Кроме этого, у меня была сломана шея в четырех местах, ремнем безопасности мне передавило ключицу, которая тоже оказалась сломанной, и еще были раздроблены правый локоть, ребро и коленная чашечка.
В течение следующих нескольких дней, пока я находилась в больнице, я узнала и другие подробности аварии. Оказалось, что со мной столкнулся старшеклассник, спешивший на урок в нашу местную школу. Он по какой-то причине выехал на встречную полосу и не заметил мою машину. Так произошел этот инцидент – мы врезались лоб в лоб.
От своих друзей и знакомых, навещавших меня, я также узнала, что парнишка был сильно расстроен произошедшим. И, кажется, тоже пострадал, но не так тяжело, как я.
Мне было жаль его – я прекрасно представляла, как ему, совсем еще юному, должно быть, нелегко со всем этим справляться. Наверняка его мучило чувство вины – такое происшествие не всякий взрослый сможет нормально пережить…
Мое выздоровление протекало стабильно, но медленно. Мне требовалась помощь во всем: чтобы вставать, садиться и ходить. Я не могла принять душ или вымыть голову больше двух недель из-за шейного бандажа, который не разрешалось снимать. Я не могла пользоваться правой рукой (а я правша). Лекарства, которые я принимала, повлияли на мое зрение, и я не могла читать (а чтение – одно из любимых моих занятий). Мне оставалось только лежать и размышлять… Что я и делала.
Все мои мысли были, конечно же, об аварии, о том, как я буду жить после нее, и еще я думала о подростке, которому в тот момент тоже было нелегко. Мне сказали, что у него имелись какие-то физические травмы, но я была уверена, что морально и эмоционально он был травмирован гораздо сильнее.
К середине июля мое лечение завершилось, и я почти полностью восстановилась. Я с нетерпением ждала следующего учебного года, потому что очень соскучилась по работе. Однако между делом я обдумывала, смогу ли найти какой-то другой маршрут, чтобы добираться до школы другой дорогой (проезжать каждый день место аварии было довольно неприятно).
Примерно через год и два месяца после моего несчастного случая я как-то заглянула в один из супермаркетов, и там ко мне подошла незнакомая женщина и спросила, не Сюзанна ли я. Когда она представилась, я поняла, что это мать того подростка, который врезался в мою машину. Мы разговорились, и я узнала, что паренек в той аварии сломал запястье, а в настоящий момент он проходил психотерапевтическое восстановление. Несчастный случай сильно повлиял на его эмоции, ему требовалась поддержка специалистов. И кроме того, он стал бояться водить машину… В общем, ему тоже было нелегко. Его мать сказала, что он поступил в колледж, но все еще переживал из-за аварии.
Я тогда подумала, какая же мужественная эта женщина! И более того, очень внимательный, добрый и честный человек. Ее сожаления по поводу происшествия не были формальными – она высказывала их от чистого сердца. Я была рада познакомиться с ней. Мне бы очень хотелось встретиться и с ее сыном, чтобы успокоить его, сказать, что у меня все в порядке. Я хотела снять хоть часть его тревоги и избавить его от чувства вины. Но я даже не знала, как этот паренек выглядит – так что надежды на то, что мне когда-то удастся поговорить с ним, были минимальны.
Примерно еще через полгода наша дочь, учившаяся в старшей школе, пригласила нас с мужем на рождественский школьный концерт, в котором она выступала. И к моей радости, войдя в актовый школьный зал, первой взрослой, которую я увидела, оказалась та женщина из супермаркета – мама сбившего меня подростка. Тут же выяснилось, что ее младший сын тоже принимал участие в концерте (пел в хоре), и вся их семья пришла его поддержать. (Я легко узнала среди школьников ее младшего сына – он был очень похож на мать). А когда концерт закончился, к этому мальчишке подошел парень в обычной толстовке с капюшоном и в бейсболке, и я сразу поняла, что это его старший брат – тот самый старшеклассник, который врезался на своей машине в мою.
Долго не раздумывая, я пробралась сквозь толпу, поднялась по ступенькам на сцену и оказалась рядом с ним. Он улыбался, был счастлив и шутил со своими друзьями и братом. Когда он посмотрел на меня, то тоже приветливо улыбнулся.
– Привет, я Сюзанна, – сказала я, протянув ему руку.
Его улыбка мгновенно сползла с лица, и на нем отразились страх и смятение. Паренек, конечно же, понял, кто я.
Вообще-то я не готовилась заранее, что буду делать и говорить. Я повела себя совершенно спонтанно (хотя не раз представляла нашу возможную встречу). Я просто повторила то, что сказала его матери в магазине несколько месяцев назад:
