сказал, что лучше не пробовать, иначе это меня убьет, - она распахнула жакет и я заметила, что ее большая грудь была туго перетянута. Жакет скрывал это, а легкое платье вряд ли справилось бы с этой задачей. – Пока жив мой отец, мой муж не позволит себе плохо обращаться со мной, но как только его не станет, я уверена, что он вышвырнет меня на улицу, а сюда приведет другую женщину, способную родить ему наследника, - ей было стыдно говорить это и все еще больно от потери.
– Чем же вам мог помочь тот поджог?
– Я смогла бы сделать то же, что и вы, ведь вы тоже женщина.
– Зачем вам мастерская? Думаю, у вас достаточно денег! – еще больше путаясь в причинно – следственных связях, добавила я.
– Мое приданое у мужа, и как бы ни казалось, что я живу в достатке, я полностью завишу от него. Я хотела бы, чтобы у меня было свое дело. Когда отца не станет, мне будет, куда пойти, - теперь она говорила с полными слез глазами. Я посмотрела на Эвити, и заметила, что та тоже вот-вот расплачется.
– У меня работают беспризорники, и у них есть учителя. Это не просто, Амирана, - я перешла на имя без приставок, чтобы быть ближе к ней.
– Я совершила ошибку, но больше обещаю не вредить вам. Мне лишь нужно что-то, что обеспечит мне постоянный доход.
– Я знаю, что предложить вам, кора Амирана. Пока вы жена градоуправителя, мы можем сотрудничать, и за это время вы соберете хорошую сумму. Она позволит вам потом жить безбедно, но это строго между нами, - я многозначительно посмотрела на нее и заметила, что она перестала всхлипывать.
– Что же?
– Все просто. Пока вы вхожи в лучшие дома города, вы немного перемените моду, - ответила я.
– Что переменю?
– Моду. Позвольте сделать в вашем доме кое-какие перемены, - сказала я, показывая на стены в гостиной.
– Да, пожалуйста, только вот, как это поможет?
– Вы станете первой, кто введет это в моду в высшем свете, Амирана. А кроме этого, вы будете говорить только то, что я велю вам, - добавила я.
– И вы гарантируете, что у меня будет доход?
– Я буду отдавать вам двадцать процентов от любого заказа выше пятисот монет.
– Значит, я должна стараться продать что-то как можно дороже? – начало доходить до нее.
– Именно, дорогая Амирана. Вы будете называть баснословные суммы, а еще, будете говорить, что все это создает неизвестный мастер.
– Так что же вы хотите здесь сделать? – она обвела взглядом вполне себе сделанную со вкусом гостиную, а потом посмотрела на меня.
– Мы распишем здесь стены, уберем мебель и поставим свою. И за это вы нам, конечно, же заплатите. Вернее, не вы, а ваш супруг. Ведь он не против того, чтобы его дом был лучше других?
– Нет, он очень любит быть впереди всех, - подтвердила мои догадки Амирана.
– Вот и отлично. Адрес мастерской ты знаешь, и завтра после обеда я жду тебя там с готовым решением с нашей стороны и с деньгами с твоей.
– Так быстро?
– Наш мастер нарисует в миниатюре как будет выглядеть комната, - я поднялась из-за стола и направилась к двери. - Чем раньше мы начнем, тем быстрее будет копиться твой капитал.
Эвити выпорхнула за мной и возле коляски прошептала:
– Вы заставили ее расписывать гостиную, а кроме этого, она будет заставлять это делать других?
– Да, дорогая Эвити. Я же тебе говорила, что работа у тебя будет. Поэтому по приезду, начинаешь писать миниатюру.
– Но в мастерской уже темно, - на ее лице было столько страха и неуверенности, боязни, что она подведет меня.
– У нас в доме достаточно светло, а кроме этого, там есть специальная комната для тебя. Флигель освещен до самого заката, и я, выбирая дом, вспомнила о тебе, как только увидела это окно под крышей. Ты едешь домой, милая. И мы все успеем вместе!
Глава 36
Параллельно с Эвити я придумывала, чем заменить тяжелую и громоздкую мебель в столовой. Когда Эвити закончит расписывать стену, она будет закрывать всю красоту. По большому счету, мебель этого времени, или мира, не несла в себе необходимости что-то в себе хранить. Это были невысокие, сильно выступающие от стен короба. Да, дерево было выполнено изящно, но вокруг стола эти предметы роскоши больше мешали.
Я рисовала легкие полки, которые планировала заморить в максимально похожий на сочную листву цвет. Мы работали с девушкой в команде, и просидели до поздней ночи. Филипп буквально заставил нас потушить лампы и забрал меня из комнаты Эвити. Рано утром я проснулась, быстро позавтракала и поднялась в мастерскую нашего художника. Она уже заканчивала миниатюру.
– Ты не знаешь, где все? – я была поражена, что ни дети, ни Дэйзи в гостиной меня не встретили. В доме было тихо.
– Я проснулась от грохота на заднем дворе. Все сейчас там. Филипп вызвал мальчишек, и теперь сам отправился за инструментом. Они уже вынесли мусор, а теперь там все вместе подметают, - она указала на хозяйственную постройку во дворе. Окна в ее мастерской выходили на обе стороны дома, и это теперь помогало не только со светом, теперь она знала, что происходит во всем доме.
– Мда, видимо, Филипп решил, как можно скорее наладить дело.
– Да, и спросил утром, возможно ли в моей комнате поселить пару девочек. Я, конечно, согласилась, но с условием, что они не станут мне мешать, - выдала новость, от которой я присвистнула.
– Скорее бы он приехал, потому что мне не терпится узнать его планы поточнее, - я спускалась вниз со смешанными чувствами. С одной стороны, я и правда была рада тому, что в нашем доме будет много детей, а вот с другой…
Филипп вернулся довольный – он купил много инструмента и объявил, что сегодня привезут две телеги досок. Я вышла в домашнюю мастерскую, и это место теперь было не узнать: сарай оказался обширным, да и пол здесь был хорошим, деревянным.
– Филипп, позволь поговорить с тобой, - прервала я его радостные рассказы о планах на сегодня. Он объявил, что еще пятеро пацанов прибудут через пару часов, и
