людей беду? Мы за приёмных-то переживали постоянно, хотя там все на приличных должностях и в состоянии позаботиться о себе. А люди… Нет, я туда даже лезть не стала. И брату отсоветовала.
– На приличных – это на каких?
Я собралась и начала прицельное «бомбометание»:
– Папа – член Совета. Дед Назар – по маме – правая рука главы наблюдателей. Дед Матвей – его зам. Бабушка Варвара – мамина мать – заклинательница, ты наверняка её знаешь, она заведует регионом. А бабушка Степанида, папина мама… – я сделала паузу. – Наблюдательский палач. К счастью для меня, не практикующий, а руководящий ведьмовским отделом. Она-то и помогла мне в своё время запереть в клетку проклятье коллеги.
Я глянула искоса на ошарашенного Илюху и добила:
– А твой учитель Игорь Сергеевич – мой дядя, младший брат Верховной. А дед Назар… – раз пошла такая пьянка… – Твой сколькитоюродный дед. Удавка – его внучатая племянница. А ты ничего не знал, потому что договор. Продвинулся дальше Совета – отдаешь наблюдателям весь род, включая седьмую воду на киселе. Дескать, слишком много страшных тайн знаешь, вдруг разболтаешь. Наставница Удавка была в курсе, потому что застала деда наблюдателем седьмой ступени, а когда он подобрался вплотную к Совету, то… пожалел вас. Подумал, подмутил и сумел отделить от себя всех… кого сумел. А мы с наставницей обещали молчать.
– Но… – возмутился офигевший Илья.
– Вы похожи, – пояснила я. – Ты, твоя бабушка, мама – и дед Назар. «Барашки», глаза… Сам увидишь. Я в момент знакомства с ней поняла. И обещала. Или тебе прикольнее было бы подневольно сидеть в наблюдательских подвалах и бдеть за стародавней нечистью?
– Да не сержусь я… – пробормотал он. – Я…
– Бутер будешь? – я отложила амулет и потянулась за рюкзаком. – И, да, ты можешь проверить всё это за пять минут. Спускаешься в некрополь, зовёшь бабушку… передаешь привет и спасибо. И говоришь, что я знаю, как порвать путы призрачного мира, куда её загнали стародавние, да так, что она приходит лишь на зов крови. Она сможет вернуться и помогать нам. Пойдёшь проверять?
Приятель не ответил – он исступлённо истреблял бутерброды.
– Это у тебя в роду палач потоптался, – заметила я, прихлёбывая зелье. – Они, как разозлятся или расстроятся, постоянно едят и как не в себя. И палач – с маминой стороны. Говоришь, она считалась потухшей ведьмой? Так она сама себя потушила – сразу после Ночи выбора вывернулась наизнанку. Бабушка из-за крови палачей ушла в отступницы, чтобы сменить сферу, а твоя мать… Конечно, Удавка не хотела для неё своей судьбы. Но заклинательский «уголь» женщины – это всегда изменённый тёмный «уголь» ведьмы. Поэтому у мужчин есть совмещение разных магических сил, а у женщин нет. Что? Ты не знал? Эк тебя… берегли.
– Эф, а помолчи, а… – проворчал Илья раздосадованно.
– Пройдусь, – решила я, выбираясь из одеяла. И даже почти пошутила: – Очухаешься – догоняй.
И он почти улыбнулся – криво и явно из уважения.
Я прошла положенное плюс ещё с десяток шагов до ближайшей сосны, отдохнула и осторожно встала.
– Эф! – Илюха тоже встал и крикнул, «догоняя»: – Выходит, дед разрешил?
– Да, – я опёрлась на трость. – Ему надоело прятаться. И человек он очень семейный. Хочет, чтобы семья была большой, и чем больше, тем лучше. И обо всех он готов заботиться, даже о некровных. По-моему, если бы мама ещё с десяток детей усыновила, дед был бы только счастлив. Он клёвый… но я его побаиваюсь. Это не человек – омут. И там столько… В общем, ладно. Разрешил. Плюс он намерен изменить кое-какие старые порядки, лишающие людей права выбора, и этот, про договор, в том числе.
Илья приблизился, и я привычно протянула руку, но задумалась, примет ли. А он отставил локоть и выразительно поднял брови: мол, чего думаешь? Я с облегчением взяла его под руку, опираясь. Какой-никакой, а плюс… И мы побрели вдоль сосен, медленно и печально.
– Как тебе удалось перетащить их на свою сторону?
– О, я тут ни при чём, – я качнула головой, – эта «сторона» сформировалась задолго до моего появления. В те времена, когда родились деды, было принято откупаться детьми или брать их в заложники. Застукали ведьму за нехорошим делом, но на костёр оно не тянет. А наблюдать и ждать следующего проступка – в тягость. Тогда и забирали детей. Дескать, будешь плохо себя вести – твой сын за тобой придёт, а хорошо – отпустим вас обоих.
– Жесть… – пробормотал Илья.
– Они все такие – деды, бабушки. Заложники старой системы. Они работали и верили, что их отпустят, но хрен бы там. Их только привязывали крепче, а родителей убивали. Но они не забыли. Жертвовали всем, чтобы забраться повыше, и ждали подходящего момента, чтобы ударить посильнее.
– И тут появилась ты? – он впервые улыбнулся.
– Тут появился мой дар, – поправила я скромно, глядя исключительно себе под ноги, на шуршащую хвою. – Не вешей на меня все заслуги. Я сделала многое, но не всё. Далеко не всё.
– Моделирование, архивы… – медленно проговорил приятель. Остановился и решительно потребовал ответа: – Что такого важного ты нашла, раз наблюдатели, по выражению учителя, в штаны наложили и до смерти боятся, что все это заметят?
– Договор, – я устало прислонилась к сосне.
Он выразительно поднял брови.
– Стародавний.
Илья нахмурился.
– Самый первый. Исходник того, что был заключен между ведьмами и наблюдателями, – продолжала я терпеливо.
Тёмно-русые брови снова красноречиво взлетели вверх.
– Так ты совсем ничего не знаешь? – я тоже удивилась. – А я думала, бабушка рассказала… Пойдём обратно. Это лучше на примере показать.
– На каком ещё примере? – он, ясно дело, заподозрил. Просто заподозрил – «что-то».
– Илюх, – я подняла на него взгляд и жёстко сказала: – Ни черта я не моделировала. Я пошутила. Модель отнимает уйму сил. Всё проще. Я здесь успокаиваюсь – это моя «змейка на солнышке». Ты, конечно, тоже заметил, как благотворно влияют на нервы сосновый лес и тишина. Встретиться тут – дело случая. Встретиться у некрополя – дело закономерности. А раз я знала, что с тобой происходит и где ты обязательно найдёшься, то загодя попросила Нюсю достать кое-что из архива. Потому что хотела объясниться. Иногда для организации совпадения нужен не магический дар, а наблюдательность, своевременный анализ информации и толковый помощник. Ещё вопросы?
Он молча мотнул головой, а взгляд стал неприятным. Отсутствующим. И какое право я имею учить его жизни… заменяя бабушку? Наставницу? Мне же самой у него учиться и учиться… всему.
– Извини, – я ткнулась
