– Зачем он тогда явился сюда?
– Лучше всего, я думаю, спросить у него самого, – сказалМейсон и, повернувшись к секретарше, попросил: – Делла, проводи миссис Бейсон вбиблиотеку и пригласи сюда мистера Дункана. Он ведь не знает вас, миссисБейсон, не так ли?
– Нет, мы никогда раньше не встречались.
– Я думаю, Дункан сделает какое-то предложение, возможно,небезынтересное для вас.
Когда Дункан вошел в кабинет, лицо его хранило обычноелюбезное выражение, на нем играла приветливая улыбка, обнажающая золотые зубы.
– У вас не осталось каких-либо неприязненных чувств ко мнепосле вчерашнего? – спросил он.
– Никаких, – сказал Мейсон. – Присаживайтесь, пожалуйста.
Опустившись на стул, Дункан достал из кармана сигару ипредложил Мейсону.
– Благодарю, я курю сигареты.
– В таком случае, видимо, кто-то из ваших клиентов забылсвою сигарницу, – сказал Дункан, кивая на портсигар, оставленный на столемиссис Бейсон.
– Это забыл мой помощник, – сказал Мейсон, нахмурившись, и,позвонив Делле, попросил передать портсигар Джексону, на что Делла понимающекивнула с веселым огоньком в глазах.
Когда за Деллой закрылась дверь, Дункан ухмыльнулся:
– Так эта бабушка – ваша клиентка?
Мейсон удивленно поднял брови.
– Не считайте нас круглыми дураками, – рассмеялся Дункан. –Естественно, мы попытались прощупать, с чего это вы появились у нас нагоризонте. Разумеется, вы представляли не Оксмана и уж конечно не Сильвию. Но уСильвии есть бабка, которая курит сигары. А портсигар дамский.
– Спасибо за информацию, – сказал Мейсон. – Вы хотели менявидеть именно по этому поводу?
– Нет. Речь пойдет о долговых расписках.
– И что же?
– Послушайте, мистер Мейсон, я буду с вами откровенен. –Дункан положил ногу на ногу. – Мне понравилось, как вы вчера все это обтяпали.Когда мы с Сэмом стали вспоминать, как и что, то поняли, что вы нам не сказалиабсолютно ничего такого, за что можно было бы зацепиться. Вы вели себя такловко, что, в сущности, говорил только один Сэм, вы же сами ничего неутверждали. Так что мы ровным счетом ничего не можем поставить вам в вину. Еслибы нашлось хоть какое-то мало-мальски уязвимое место в этой истории, мы бы неоставили вас в покое. Но это была чистая работа.
– И вы зашли, чтобы сообщить мне об этом?
– Да нет же, – сказал Дункан, покачав головой. – Я зашелчтобы подсказать вам, как вы можете получить эти расписки.
– Как же?
– Я хотел бы, чтобы вы для меня кое-что сделали. Мне нуженловкий адвокат.
Мейсон пристально посмотрел на посетителя и сказал:
– Вот что, мистер Дункан. Я действительно интересуюсь этимирасписками. Не для себя, для моего клиента. И предупреждаю вас сразу, что уадвоката не может быть двух клиентов одновременно. Поэтому я не обещаюсохранить наш разговор в тайне, а наоборот, ставлю вас в известность, что всеполезное для моего клиента будет использовано для его блага, независимо оттого, хотите вы этого или нет. Так вот: если вы с этим не согласны, то лучшевам встать и уйти.
– Я вас понял, – ответил Дункан. – Вы хотите сказать, чтоесли я буду неосторожен в разговоре с вами, то могу сам вырыть себе яму.
Мейсон кивнул.
– Что ж, я всю жизнь занимался игрой, – продолжал Дункан, –и привык рисковать. Так что я все-таки хотел бы открыться вам. Вы нужны мне, ивот почему. У меня есть одно щекотливое дело, в котором может помочь толькотакой ловкий адвокат, как вы. Если вы согласитесь, то я позабочусь о том, чтобыэти расписки попали к вам в руки. Дело мое заключается в том, что я хочуизбавиться от Сэмми. С ним стало слишком трудно ладить. Мне не нравится, как онведет себя по отношению ко мне. Скажите, правда ли, что если в договорекомпаньонов нет специально оговоренного условия, то любой из них может, еслизахочет, в любую минуту расторгнуть договор?
– Это верно. Но если вы хотите расторгнуть договор, то дляэтого вовсе не нужен ловкий адвокат, – сказал Мейсон.
– Он мне понадобится, потому что я хочу все обделать так,как задумал. Дело обстоит следующим образом: с самого начала у Грэйба былонемного денег и очень много уверенности в том, что он – толковый малый и умеетхорошо вести дела. Он решил открыть игорное заведение на воде, но не так ужмного существует кораблей, которые можно превратить в казино. У меня как разбыл на примете человек, который имел подходящее судно. Грэйб не знал этогочеловека, все переговоры вел я, пользуясь дружеским отношением ко мне владельца«Рога изобилия». И он сдал нам свое судно в аренду, но при условии, что кактолько наше партнерство нарушится, действие договора об аренде автоматическипрекращается.
– И что же? – спросил Мейсон, глядя на Дункана холоднымизучающим взглядом.
– Так вот, – продолжал Дункан, – я хочу расторгнуть договороб аренде. Тогда заведение, мебель и оборудование окажутся не стоящим иломанного медяка, поскольку негде будет все это разместить. Если устроить так,что имущество пойдет с молотка ввиду необходимости срочно освободить судно, томебель и оборудование можно получить за десятую часть реальной стоимости. Кактолько все это попадет мне в руки, я немедленно возобновлю аренду и сам станураспоряжаться в заведении. Вот тогда Сэм Грэйб поймет наконец, кто из нас двоихтолковее, перестанет командовать мной и действовать мне на нервы. Мне быхотелось, чтобы вы взялись представлять меня в этом деле. Как только всекончится в мою пользу, я передам вам эти расписки бесплатно, в качестве вашегогонорара. Что вы там с ними станете делать – мне совершенно безразлично.
– Я обычно не веду такие дела, – сказал Мейсон.
– Меня это совершенно не интересует, – ответил Дункан. –Вопрос в том, согласны ли вы взяться за мое дело. Вознаграждение вам известно.Так что, по рукам или нет?
– Нет, – не колеблясь ответил адвокат.
– Почему?
– Потому что мне не нравится, как вы собираетесь поступить,мистер Дункан. Я представляю интересы противной стороны и не сражаюсь на двафронта.
– Подумайте еще раз, мистер Мейсон. Я вам предлагаю единственнуювозможность получить расписки. Если вы не поможете мне, то я устрою аукцион, апокупателями будут Фрэнк Оксман, Сильвия и та, которая курит сигары. Ктозаплатит больше, тот и получит расписки. Мне безразлично, кто и как ихиспользует. Мне нужны только деньги.
Мейсон покачал головой. Дункан вскочил со стула.
– А я-то считал вас сообразительным! Ну и дурак же я! Какмне выйти отсюда?
