Благодаря снимкам воздушной английской разведки от 1 сентября Королевские ВВС уже знали, какие подразделения немецкого ВМФ находятся в Вильгельмсхафене. А теперь, незадолго до немецкого авианалета, разведка должна была подтвердить, что корабли все еще находятся там.
С этим совершенно секретным заданием в полдень 3 сентября стартовал самолет МК IV 139-й эскадрильи, командиром которого был Макперсон, а его пассажиром — морской наблюдатель. Самолет этого типа был первым в Королевских ВВС, который должен был пересечь границу воюющего с Англией государства. Оба воздушных разведчика сумели осмотреть тяжелые немецкие корабли и сделали в общей сложности 75 фотографий. Уже на обратном курсе Макперсон сообщил центру, что немецкие корабли находятся достаточно далеко от Вильгельмсхафена, чтобы во время боевых действий не пострадало мирное население. Но его сообщение не было получено из-за того, что рация замерзла. Этот-то казусный случай и застопорил первый налет английских бомбардировщиков на Германию. И только ночью первые 10 английских самолетов стартовали в сторону рейха, но нагруженные не бомбами, а листовками с обращением к немецкому населению. Над Рурской областью, над Гамбургом и Бременом было сброшено в общей сложности 13 тонн листовок. А всего за войну на Германию их было сброшено 6,5 миллиарда экземпляров.
Во время следующего разведывательного полета 4 сентября рация отказала снова, и таким образом был отложен второй налет. Он все же состоялся, но позже. 10 самолетов, на этот раз с бомбами на борту, приблизились к Вильгельмсхафену. Но жестокий шторм заставил самолеты сбрасывать бомбы с высоты 200 метров. Пилот лейтенант Дюран атаковал броненосец «Адмирал Шеер» и увидел, что его бомбы, попав в цель, не взорвались, а просто отлетели в сторону. Затем он заметил взрыв на легком крейсере «Эмден» и пожары в гавани. Тогда никто и предположить не мог, что это был взрыв от упавшего на «Эмден» английского бомбардировщика, а пожары от четырех других сбитых самолетов. Всего же в результате этой операции была потеряна половина бомбардировщиков. Невеселое начало.
В понедельник, 4 сентября 1939 года, польская оборона начала разваливаться. Но все же в утренние часы впервые с начала войны в бой вступили современные польские бомбардировщики. 10-я и 15-я группы, количеством в 27 машин, стартовали для атаки XVI танкового корпуса в районе Радомско. В цепи, в каждой по три машины, они атаковали немецкие колонны с интервалом в несколько минут. Во второй половине дня они повторили атаку, на сей раз под Каменском и Виелуном.
Незадолго перед заходом солнца стартовали бомбардировщики 6-й группы для атаки на моторизированные колонны в районе между Гихановом и Пултуском. Этот пятый по счету налет с потерей 11 самолетов был высшей точкой применения польских бомбардировщиков во всей войне. Для противника же эти налеты были вроде комариных укусов. После бомбометания пилоты летели прочь, так как их небронированным самолетам было противопоказано действовать на низкой высоте пулеметным огнем. Для некоторых пилотов это был первый и последний вылет. И кроме того, у них полностью отсутствовала истребительная защита, хотя истребительные эскадрильи Краковской армии находились неподалеку.
В тот же день бригада истребителей переместилась на новый полевой аэродром и потеряла драгоценное время на маскировку самолетов. Число боеспособных самолетов составило 25 единиц.
Немцам же впервые удалось уничтожить боевые самолеты на земле — два бомбардировщика под Куцинью и три истребителя армии «Лодзь» у Видцева. Все явственнее сказывался недостаток в снабжении на боеготовности самолетов и мастерстве летчиков. Так, например, в одной из истребительных бригад уже на пятый день боевых действий не было специальных секций для пулеметных лент. «Для того чтобы экономить, мы получили приказ каждый раз заряжать только 200-миллиметровые боеприпасы, которых хватало только на 30 секунд ведения боя».
5 сентября к англичанам пришел первый «успех» в их борьбе против немецких подводных лодок. В этот день британские самолеты, специально подготовленные для борьбы с подлодками, 45-килограммовыми глубинными бомбами атаковали… свои же две подлодки. Так, например, бомба попала прямо в командирскую башню субмарины «Снайпер», в результате на лодке вышли из строя четыре электролампы.
Королевские ВВС вступили в войну с 300 самолетами, подготовленными к боевым действиям на земле и на море. Но из пяти запланированных эскадрилий самолетов типа Локхид «Гудзон» в наличии была только одна. Самолеты дальнего радиуса действия совсем не подходили для защиты подлодок. У британского флота к началу войны не было ни одного самолета, способного защищать подлодки. Эту обязанность пришлось возложить на двухъярусный бомбардировщик и торпедоносец «Свордфиш», находящийся на вооружении с 1935 года.
Во вторник, 5 сентября 1939 года, состоялась последняя атака 15-й группы польских бомбардировщиков, двумя звеньями по три машины, на XVI немецкий танковый корпус, который после разгрома польской обороны под Петрикау без сопротивления продвигался в сторону Варшавы. Возросшие потери среди устаревших польских разведывательных самолетов вынудили командование использовать для этих целей имеющиеся в наличии бомбардировщики и истребители.
Утром 6 сентября две цепи по три бомбардировщика атаковали немецкие танковые подразделения под Маков-Мозовецком. Немецким истребителям удалось расстрелять одну из них. Высшее военное руководство переехало в Брест-Литовск. Здесь же стали базироваться и сильно сокращенные польские ВВС, потери которых со дня начала войны составили 60 процентов. Польским командованием было принято решение об усилении бомбардировочных и истребительных бригад за счет самолетов, находящихся в оперативном подчинении у отдельных армий. Но за все время боевых действий полякам так и не удалось скоординировать действия этих двух бригад. Не состоялся ни один вылет истребителей для поддержки бомбардировщиков.
В ночь на 7 сентября 1939 года истребительная бригада была перемещена в район Люблина. Но она дислоцировалась там на полностью осиротевшем полевом аэродроме без какого-либо снабжения и средств связи. Не было также ни наблюдательных, ни прослушивающих вышек и помещений. Из-за отсутствия горючего пилоты вынуждены были действовать на свой страх и риск в довольно своеобразной манере. На низкой высоте они облетали железнодорожные пути в поисках цистерн с горючим. Найдя, по их мнению, те, в которых могло быть горючее, они тут же возвращались к месту своей дислокации, где их уже поджидали готовые к выезду заправочные машины. Таким образом, приходится констатировать, что у бригады уже не было боевой задачи, подобной той, которую они имели в районе боев под Варшавой, не было четко определенного задания или приказа.
Польская столица, таким образом, осталась без защиты истребителей, что вдобавок усугубилось отсутствием отправленных на восток зениток и сделало налеты немецкой авиации абсолютно безопасными для нее. Чем глубже немецкие войска вгрызались в центральную часть Польши, тем концентрированнее становилась деятельность люфтваффе в районе между средней Вислой и Бугом. Чтобы нарушить подготовку поляков к защите Люблина и Полесья, люфтваффе стали бомбардировать все находящиеся в этом районе железнодорожные узлы и строения, а 4-й немецкий воздушный флот перебросил из Силезии в Кильце-Радом большую часть своих сил, осуществлявших тактическую поддержку сухопутных войск.
