Да. И, кстати сказать, все храмы после смерти целительницы отказались ее отпевать. Согласилась лишь маленькая Ассирийская церковь, которой Джуна в свое время много помогала.
Здесь уместно было бы провести некую параллель отношений с Православной церковью между Джуной и Вангой, тоже до глубокой старости и кончины страдавшей от решительного и бескомпромиссного «отлучения» от церкви.
В утешение можно добавить лишь тот факт, что мировая история знавала моменты и более жестокие.
Так, например, 17 февраля 1600 года на площади Кампо де Фьоре в Риме был сожжен Джордано Бруно, тоже, как ни странно, философ, ученый, поэт. Его смерть – подтверждение его жизни. Его жизнь – поиск истины, голос, который доносится до нас из Вечности. Жизнь и смерть Ванги. Жизнь и смерть Джуны. Все уже было сказано Джордано Бруно 400 лет назад: «… Пусть звезды приготовят такой посев для поля и такое поле для посева, чтобы из моего труда выросли полезные и славные плоды для мира, которые раскрыли бы дух и пробудили чувства у лишенных света…»
Как Ванга и как Джуна, Джордано Бруно никогда не искал для себя иной жизни. Он никогда не завидовал тем, кто является рабами в свободе, страдальцами в наслаждении, бедными в богатстве и мертвыми в жизни.
Лишь три столетия спустя, 9 июня 1889 года, в Риме был установлен памятник, на котором высечено: «IX июня MDCLXXXIX. Джордано Бруно. От столетия, которое он предвидел, на том месте, где был зажжен костер».
На том же самом месте… Его памятник, точно иголка, воткнутая в Землю при акупунктуре. Он победил время… А Джуна? Сколько потребуется вам времени (жизней), чтобы понять, зачем она приходила в этот мир?
А как хотелось бы на Арбате видеть ее стройную, крылатую душу… Я пишу это на всякий случай: а вдруг те люди, что делят сейчас ее наследство, тот особняк стоимостью в сто миллионов долларов, все-таки выделят средства на отлитую пусть не в золоте, а хотя бы в бронзе статую Джуны?
Ведь человек – лишь Свет. Сущность Света, обитающего временно в данной оболочке, которую сплел сам прошлой своею жизнью. Мы пришли в этот мир отдыхать? Нет. Мы пришли сюда для работы. Работы души. Мы пришли сюда для любви…
Но мы отвлеклись.
Вторая по значимости фундаментальная публицистика о Джуне принадлежит Льву Колодному. Он стоял у истоков восхождения ассирийской звезды. А в 2007 году включил несколько очерков о личных встречах с Джуной и официальных исследованиях в книгу «Москва в улицах и лицах» (издательство «Голос Пресс»).
О Джуне давали материалы популярные газеты и журналы – «Комсомольская правда», «Московская правда», «Огонек», «Техника молодежи» и так далее.
Миллионным тиражом выходили брошюрки с рекомендацией делать массажи по методике Джуны. Миллионным тиражом выходит брошюрка «Песни Джуны».
В 2014 году вышла ее книга «Джуна. Сила божественного дара» в издательстве «Эксмо». Но об этом мы поговорим позже.
Академия наук и Джуна. Восьмидесятые
Я знаю, так все и будет, — Добро воцарится повсюду, Планетой великодушья Будет земля называться…
Джуна Сейчас вообще уже неважно, Академия наук заполучила Джуну для исследований или Джуна – Академию наук. Страсть изучения ее феномена была обоюдной. Да еще генсек приказал.
Джуна часто перечисляла закрытые и открытые лаборатории и больницы, где она изучала науку медицину глубинно и самозабвенно. И изучалась сама практически во всех центральных московских институтах и клиниках. Сербского. Боткина. Бехтерева…
Сейчас желтая пресса взахлеб спорит, было у Джуны высшее образование или нет.
Было. Другое дело, может быть, оно сопровождалось больше не лекциями профессора в присутствии сотни студентов на кафедре, а практическими опытами. Посудите сами, зачем медиуму знание латыни, когда над раною проводится волшебство? Края затягиваются. Из почек выходят камни. Заживляется печень после желтухи. И полностью вылечивается простатит?! Аденома! Рак…
Какая разница больному, как это на латыни называется? У Джуны были свои способы без хирургического вмешательства и без таблеток помогать страждущим. Она мечтала лишь размножиться на десятки, сотни приборов, чтобы от ее пребывания в это время в этом деле для человечества была максимальная ПОЛЬЗА! Ни денег, ни любовных утех и ни славы – ПОЛЬЗЫ хотела она.
Я прекрасно помню те времена, как раз в 1980 году я окончила десятилетку. Шла Олимпиада.
С приходом Джуны в советскую медицину началась новая эпоха. Стало модно говорить о неограниченных возможностях человека, об экстрасенсорике и прочих загадочных вещах. «Технику молодежи» выписывали чуть ли не в каждой думающей прогрессивно семье. О мистике болтали домохозяйки в очередях, делали доклады школьники, и даже телевидение обратило свой номенклатурный взор на сверхъестественное. В продаже появились книги, разгадывающие сны. Сонники Цветкова и Меллера. Стали модны брошюры типа «Жизнь после смерти» Моуди. Диалектический материализм терял позиции, он просто поднадоел советскому человеку. С восьмидесятого по девяностый год жители СССР от развитого социализма постепенно поворачивали обратно в капитализм со всеми его «особенностями». Мистикой. Религией. Альтернативной наукой.
Нет. В восьмидесятых народ еще валом не валил ставить свечи у подножий изображений Иисуса Христа. Но, как говорится, яйца уже на всякий случай учился красить, что очень пригодится всем и каждому в девяностых, когда партийные и комсомольские вожаки, что вчера бодренько докладывали о том, что «религия – опиум для народа», вдруг показывались по телевизору возле иконостаса и крестили свои кармашки с потерявшими нужность партийными и комсомольскими билетами.
С одной стороны – дикость. С другой – знак пришествия новой эпохи.
На остром, как бритва, ребре между верой и неверием Джуна, подобно богатырю на поле среди множества множеств, вела непростую битву. Среди ученых у Джуны и ее «джунизма» моментально возникло множество врагов и оппонентов. Ей не раз и не два говорили, что на шахматной доске принятой науки «ферзь не ходит в ответ конем». Образно говоря, Джуна отвечала: «А кто вам, собственно, сказал, что играть в науке можно только шахматами?»
И она выставляла на доске новые фигуры. Новые гипотезы. Новые версии.
Само слово «чудо» учеными отвергалось. Надо было для народа заменить его на что-то более научное. И ученые находили необъяснимому явлению практические и технические названия.
Однако не чудо ли это, когда у них на глазах «склеивалась» рана? Больной неизлечимой болезнью через пару минут вставал, и розовели щеки, наполняясь здоровьем. Распускались бутоны роз. Состарившиеся щеки привилегированных дам светились молодостью.
Джуна угадывала действия ученых. Демонстрировала, играючи, видение сквозь пространство, сквозь стены. Засвечивала кинопленку. Предсказывала будущее. Говорила о том, что случалось в прошлом…
