— Давай, — охотно согласился Сашка. — А кто эти ребята на другой стороне?
— Кого здесь только нет. И толкиенисты заходят, и булгаковцы. Здесь же рядом нехорошая квартира.
— Какая?
— Ты что, не читал «Мастера и Маргариту» Булгакова?
— Нет.
— А «Властелина колец» Толкиена?
— Не читал.
— Какой же ты счастливый, — совершенно неожиданно рассмеялся Толян. — Такие интересные книжки тебе еще предстоит прочитать. А в «нехорошей квартире» жил Воланд, повелитель тьмы, со своими приближенными. Здесь тоже всякая нечисть водится.
— В пруду? — не понял Сашка.
— Если бы. Ты попробуй сюда прийти после двенадцати ночи. Или зубов недосчитаешься, или чего похуже.
В это время мимо них прошел человек в безрукавке и в шортах. Все обнаженные места на руках и ногах у него были густо покрыты татуировкой.
— Видишь, какие здесь экземпляры водятся, — кивнул на него Толян. — Я один раз на этой скамейке засиделся допоздна. Смотрю, мимо этих ребят идет мужичок пьяненький. То ли он им сказал что-то, то ли так просто, но они все вместе начали его бить. Его ветром качало — ткни пальцем и свалится, а они окружили всей толпой, кто-то сзади ударил ему под затылок, а когда он упал, то все вместе стали бить ногами. А ты знаешь, что под затылок удар смертельный, так же, как и в переносицу — чуть сильней ударят и все, кровоизлияние в мозг?
— Я знаю, — сказал Сашка. — Мне Тоник рассказывал. А что дальше-то было?
— А дальше я закричал «милиция», они и разбежались. Притащил его к себе. Хороший мужик оказался. Он тогда отмечал с друзьями какую-то премию, вышел прогуляться, а они его чуть на тот свет не отправили. Их все равно бы жизнь за него наказала, да только мужика жалко. Да ладно, что мы все о грустном да о грустном. Пойдем лучше в зоопарк сходим.
— А как же девушка?
— Она обычно с утра здесь кофе пьет. После обеда жарко, а вечером противно из-за всякой нечисти.
— И ты здесь каждый день сидишь?
— Сижу. Понимаешь, я должен ее хоть раз в день увидеть, иначе мне просто плохо.
— А сегодня? Ты же ее не видел?
— А сегодня, может быть, ты меня отвлечешь от грустных мыслей. Давай сходим куда-нибудь.
— Давай. А гитара тебя отвлекает?
— Отвлекает.
Они шли по аллее и разговаривали о жизни, как старые, давно не видевшиеся друзья. По крайней мере, так казалось со стороны. И разницы в возрасте Сашка не чувствовал. Да и какая может быть разница между людьми, одинаково много повидавшими в этой жизни, которая их к тому же и не слишком баловала.
Глава V
На следующий день в одиннадцать часов утра Тоник с Алисой уже стояли под дверью квартиры Профи. Вчера при расставании Павел сказал им, что у него есть интересная идея, и просил зайти утром. «Будет потрясающий сюрприз», — предупредил он.
После долгого звонка в дверь они услышали приближающийся стук деревяшек, а затем на пороге показался одноногий инвалид с внешностью опустившегося бомжа.
— Боже, кто это? — спряталась за спину Тоника Алиса.
— Заходите, — хриплым натужным голосом проговорил инвалид, и сразу стало ясно, что это Профи. Ведь подделать голос гораздо труднее, чем просто изменить внешность.
— Что с тобой, Павлик? — ахнула Алиса.
Тоник удивленно рассматривал преобразившегося друга.
— Проходите, сейчас я с вами сделаю тоже самое, — пообещал Профи.
Тоник с Алисой переглянулись и вошли в квартиру. Профи, конечно, всегда был мастером на выдумки, но сейчас он просто превзошел себя.
— Я вспомнил, — не теряя времени, сразу стал объяснять Профи, — что Сашка собирался петь в метро вместо того, чтобы жить в детдоме. Значит, там его и нужно искать.
— Правильно, как я сам не догадался, — обрадовался Тоник. — Но обойти все станции метро мы сможем недели за две, не раньше. И Сашка тогда не сможет поехать с нами в Грецию.
— Вот именно, — поднял кверху указательный палец Профи. — Поэтому я предлагаю другой путь. Мы сами пойдем петь в метро, и на нас выйдет мафия, которая контролирует всех подземных музыкантов. А от их мы узнаем про Сашку.
— Гениальная идея, — сказала Алиса. — не нравится.
— Только кто из нас петь будет? — слегка засомневался Тоник. — По-моему, нам всем в этом смысле до Сашки далеко.
— Это неважно, — разгорячился Профи. — Главное — продержаться день. Петь будете вы, потому что я вчера перетренировался и сорвал голос, а я буду ходить на костылях с шапкой по кругу.
— Неужели, глядя на нас, можно подумать, что мы беженцы или цыгане? — обиженно надув губы, спросила Алиса.
— Так я сделаю из вас хоть беженцев, хоть цыган. Вот специальный клей, можно избороздить все лицо шрамами. А этими на кладками да красочками я тебе такой синячище вылеплю — закачаешься.
— Спасибо, Павлик, — сказала Алиса. — Ты настоящий друг.
Тоник улыбнулся, представив Алису с синяком под глазом, но она сделала протестующий жест рукой.
— Это не смешно, Антон. Это грустно. Над нами же все обревутся. А кому это нужно? Давайте лучше устроим праздник. Пусть всем будет весело. Вот, смотрите. Ты, Павлик, отдай один костыль Тонику. Пусть он тоже сделает себе полноги. Вы будете стоять как в зеркальном отражении — у каждого по ноге и по одному костылю.
— Что же тут веселого? — усмехнулся Тоник.
— А сзади вас будет висеть плакат с нарисованным солнцем, — как ни в чем не бывало продолжала Алиса. — И вы будете вместе петь песню «Пусть всегда будет солнце», так она, кажется, называется?
— Мы ее во втором классе учили, — уничтожающим тоном сказал Профи.
— Ага, значит, слова знаешь, — обрадовалась Алиса. — Для пожертвований положим шляпу твоего папы, в которой он на рыбалку ездит. Она очень колоритная.
— Он ее на голову надевает, а ты хочешь на пол, — не согласился Профи.
— Да ладно, не жадничай, это же для искусства, — пристыдила его Алиса. — Вы будете петь и, оборачиваясь, показывать пальцем на картину. Кстати, я напомню вам слова:
Солнечный круг, небо вокруг — Это рисунок мальчишки. Нарисовал он на листке И подписал в уголке: «Пусть всегда будет солнце, Пусть всегда будет небо, Пусть всегда будет мама, Пусть всегда буду я». — А когда вы споете до конца припева, появится очень красивая девочка.
— Это, конечно, ты, — вставил Профи.
— Конечно, — охотно согласилась Алиса. — Итак, появляется очень красивая девочка, поднимает шляпу и обходит толпу благодарных слушателей.
