Я снова потрясла рукой, ожидая, что боль стихнет. Потом протянула к полу другую руку и аккуратно взяла пальцами волосатое маленькое существо.
Оно засуетилось и затрясло всем телом. Колючие волоски щекотали мне кожу. Я поспешила к инкубатору в надежде, что маленький зверёк не укусит меня снова. Я выдохнула с облегчением, когда опустила его в инкубатор. Затем я осторожно опустила крышку и заспешила к папе.
* * *
— Всё ещё болит? — спросил папа.
— Немного, — сказала я. — Уже не так сильно.
Конечно, папе не терпелось увидеть ящера. Но сначала он решил осмотреть мой палец.
Фредди наблюдал, как папа вытер тряпочкой капли крови. Затем он намазал порез мазью и забинтовал палец.
— Ты подхватишь бешенство, — сказал Фредди. — У тебя пойдёт пена изо рта и ты будешь выть, как собака.
И он смешно продемонстрировал собачий вой.
Он считает себя весельчаком. Но что весёлого в бешенстве?
— Ящерицы не переносят бешенство, — сказал папа.
— Просто предположил, — ответил Фредди.
Полная чушь.
— Ладно. Тебя подлатали, Кейт. Пошли посмотрим на этого парня! — воскликнул папа. И на всей скорости понёсся по коридору.
Мы с Фредди побежали следом.
— Можно мне его подержать? — крикнул Фредди.
— Он и тебя укусит, — сказала я. — С чего ты взял, что ты в безопасности и с тобой такое не случится?
Фредди поднял обе руки и обнажил зубы в усмешке. Он был в перчатках.
Через несколько секунд мы втроём заглядывали в инкубатор. Существо уже казалось мне крупнее. И я заметила, что дно инкубатора всё в чёрных волосках.
— Он сбросит свою шёрстку и будет больше похож на ящера, — сказал папа. — Я… я так взволнован, я едва ли могу говорить. Вы же понимаете, да, что это единственный тасманийский очковый ящер во всей Америке.
— Он похож на жирного жука, — сказал Фредди. — Зацените его жучьи волосатые лапки.
— Дай ему время, — сказал папа. — Он каждый день будет всё больше походить на ящера.
— Не думаю, что ему комфортно в инкубаторе, — сказала я. — Посмотрите. Он бегает взад-вперёд. Может, лучше поместить его в песок в стеклянный аквариум. Там у него будет больше места.
— Может, он голоден, — сказал Фредди. — Кейт, почему бы тебе не проверить и не засунуть туда палец?
Я пнула Фредди.
— Ха-ха.
— Может, нам его перевезти, — ответил папа. — Нужно позвонить вашей маме. Она не поверит, что ящер вылупился, а она всё пропустила.
Мама навещала свою сестру в Шейкер Хайтс. Она должна была вернуться только на выходных.
Папа сделал на телефон пару фото.
— Погодите, вот она увидит. Это за гранью волнующего. Мы станем знамениты, знаете ли.
Было здорово видеть папу таким восхищённым. С тех пор, как ферму с мини-лошадками пришлось закрыть, он был действительно подавлен.
— Давайте перенесём ящера в аквариум с песком, — сказал папа. — Фредди, ты в перчатках. Давай. Ты это сделаешь.
Глаза Фредди округлились от удивления.
— Я? Правда?
— Вперёд, — сказал папа. — Будь очень осторожен. Подними его двумя пальцами. Слишком сильно не сжимай. — Он указал на стеклянный аквариум на столе позади нас. — Затем аккуратно его опусти вниз.
— Без проблем, — сказал Фредди. — Смотришь, Кейт? Смотри, как это делает эксперт.
Он протянул в инкубатор руку в перчатке. Обхватил ящера рукой. Поднял руку и задержал напротив нас с папой.
Затем он поднял вторую руку и хлопнул её по перчатке. Странная усмешка появилась на лице Фредди, когда он хлопнул перчатками и раздавил ящера.
16
Я закашлялась. Папа отшатнулся к рабочему столу.
Фредди улыбнулся и раскрыл ладони.
Пусто.
— Ящер ещё в инкубаторе, — сказал он. — Я у тебя учусь, пап. — Он помахал в воздухе пустыми руками и разразился смехом.
Папа просто таращился на Фредди с открытым ртом.
— Ты… придурок! — крикнула я. — Напугал меня до смерти!
Фредди посмеялся ещё немного. Затем он потёр перчаткой моё лицо.
— В этой семье смешной не только папа.
Папа выдохнул:
— Думаю, эта шутка станет смешной через час или два, Фредди, — сказал он. — Когда моё сердце снова забьётся.
Я покачала головой.
— Я люблю посмеяться. — сказала я, — но…
И замолчала, потому что Фредди снова полез в инкубатор. Мы с папой тихо смотрели, как он аккуратно достал малыша-ящера. Он держал его двумя пальцами.
Ящер сбросил почти всю свою шёрстку. Его кожа была светло-коричневой. Его голова качалась из стороны в сторону, пока Фредди нёс его к столу. Фредди поднял его над аквариумом и осторожно опустил его на песчаное дно.
Мы втроём застыли и наблюдали сквозь стекло. Маленькое существо не двигалось. Скрутилось на песке, растопырив длинные лапки и опустив на животик своё тельце.
— Он умер? — спросила я тонким голосом. — Почему он не шевелится?
— Привыкает к песку, — сказал папа.
Наконец, ящер приподнялся и сделал пару неуверенных шагов.
— Я принесу ему ужин, — сказал папа. Он пересёк комнату к шкафу с едой. Через несколько секунд он уронил в песок рядом с ящером мёртвого сверчка.
Сверчок был вдвое выше ящера, но ящер не стал ждать. Он прыгнул на длинные чёрные лапы сверчка, открыл свою пасть и начал хрустеть.
— Этот парень любит поесть! — сказал папа.
Ящер громко чавкал. Он ломал, и грыз, и поглощал две лапы. Затем он погрузил голову в тело насекомого и начал жевать ещё громче.
Мой палец заныл под повязкой. Внезапно я подумала, каким будет ящер, когда он станет старше и крупнее. Будет ли он такой же злой, как крокодил, что заманивает еду к своим гигантским, острым зубам?
Иногда папу уносит. Он не всегда продумывает вещи наперёд. Подумал ли он, каким этот ящер будет взрослый? Подумал ли он о мерах предосторожности?
Папа делал фото за фото этого малюсенького ящера, пока тот поглощал большого, хрустящего сверчка.
— Я снимаю видео, — сказал он. — Этот малый прославится. И он прославит нас. — Папа обернулся ко мне. — Я уже это говорил? Я так взволнован, что не помню, что я говорил, а что нет.
Через несколько минут ящер закончил кушать. Он развернулся, медленно поплёлся к задней стенке аквариума, где и съёжился. Его тело вздрагивало и пульсировало, будто переваривало еду. В песке лежала одна лапа сверчка — всё, что осталось от большого насекомого.
