— Держу пари, с работой вы справлялись на отлично, — усмехнулся Энтони.
— А то! — Мей задумчиво свела брови. — Что еще? Два вечера в неделю я помогаю в доме престарелых…
— Только не переигрывайте! — фыркнул собеседник.
— Это чистая правда! — вознегодовала она. — Я дам вам телефон — можете позвонить и проверить.
— Не премину.
— Вот и отлично!
— Надо думать, вы обожаете детей и животных? — ехидно подсказал Энтони.
— Нет, что вы, я при первой же возможности бросаю их в кипящее масло! — возмущенно воскликнула молодая женщина. — Да за кого вы меня принимаете? Я самый что ни на есть обычный человек, жить стараюсь по правде, законов не нарушаю…
— Не такой уж и обычный. А парень у вас есть?
— Это тоже имеет отношение к делу? — изумилась Мей.
— Возможно, — загадочно усмехнулся Энтони.
Гостья пожала плечами. Хорошо, почему бы нет? Если это поможет ей увидеться с отцом, она назовет ему и свой вес, и размер лифчика.
— Мой ответ — «нет». Я как раз дала ему от ворот поворот, — поморщилась Мей. — Этот самодовольный тиран пытался вылепить из меня свой идеал — женщину, совершенную во всех отношениях.
— И что, не вышло? — полюбопытствовал Энтони, изо всех сил скрывая улыбку.
— План с треском провалился. Проблема в том, что у меня аллергия на трусики-бикини, — усмехнулась Мей.
Как она и ожидала, Энтони вновь оглядел ее с ног до головы, и на краткое мгновение в серых глазах вспыхнуло что-то вроде интереса. Затем лицо вновь превратилось в каменную маску.
— И как только ваши отношения распались, вы решили нанести визит американскому папочке, раз ничего лучше не подвернулось? — ехидно протянул он.
— Ничего подобного! — тут же возразила Мей. — Именно письмо от отца и послужило поводом к разрыву. Саму мысль о моем воссоединении с отцом мой парень воспринял в штыки. Да, мне потребовалось время, чтобы понять, в чем дело, но в итоге я разглядела, каков Барделл на самом деле. Эгоистичная, лицемерная, себялюбивая скотина! — Она одарила собеседника многозначительным взглядом. — Последние шесть лет меня в грязь втаптывали. И больше я никому не позволю мною вертеть, слышите, никому!
— Я уже догадался, — не без ехидства ответил Энтони.
Мей неуютно заерзала на стуле.
— Так каков ваш приговор?
— Присяжные удаляются на совещание, — издевательски протянул он.
И тут на Мей накатило беспросветное отчаяние. Да этот тип просто играет с нею, развлекается, как кошка с мышкой! Руки и ноги внезапно словно свинцом налились, голова отказывалась думать. Но нужно было бороться, бороться до последнего, несмотря на усталость и разочарование!
— Послушайте, я совершенно разбита. У меня никаких сил не осталось с вами сражаться. Но я должна увидеться с отцом, непременно должна! — воскликнула она срывающимся голосом. — Если он в итоге решит, что мне нет места в его жизни, что ж, это его выбор и я с ним смирюсь. Вас такой поворот событий устраивает?
— Вполне, — одобрительно кивнул Энтони. — Значит, все улажено?
Он заметно расслабился, а вот у нее, напротив, нервы были на пределе. Похоже, этот тип считает, что сейчас выставит меня за дверь, и на этом все закончится, досадовала Мей, однако от дальнейшей борьбы не отказалась.
— Как бы то ни было — и я уверена, что вы со мной согласитесь, — решение должно исходить от самого мистера Фоссетта и основываться на личном знакомстве со мною. Нам надо хоть раз увидеться, чтобы я могла объяснить про недоразумения с почтой, иначе как-то нечестно получается, — сказала она, решив великодушно закрыть глаза на свои подозрения в причастности мистера О'Донегола к упомянутым «недоразумениям».
— Что, если отец и тогда вам не поверит? — цинично осведомился Энтони.
— Еще как поверит! Он посмотрит мне в глаза и прочтет там всю правду, — упрямо настаивала Мей. — Вы же видели его письмо, вы его прочли! В глубине души отец по-прежнему меня любит, потому и обиделся. Я уверена: стоит мне объявиться — и он будет вне себя от радости! Помните, в конце письма отец говорит, что недавно переехал и что у него есть для меня некая потрясающая новость. Я же просто умираю от любопытства! Вы не смеете отказать мне в праве увидеться с собственным отцом, тем более что поначалу он всей душой стремился воссоединиться со мной! Я нужна ему, разве нет?
Энтони мрачно нахмурился, поджал губы. Мей напряженно ждала.
— Возможно, что и так, — нехотя выдавил из себя он.
Мей задохнулась от радости, порывисто всплеснула руками. Суровый, оценивающий взгляд снова остановился на ней, но молодая женщина ничуть не устрашилась.
— Стало быть, экзамен сдан, — облегченно рассмеялась она.
— Вы умеете убеждать, — только и ответил Энтони.
Но ей ничего больше и не требовалось. Желанный миг настал! Она нетерпеливо вскочила.
— Дайте, я сама его спрошу! Отведите меня к нему, Энтони, я не в силах больше ждать ни минуты, я же сейчас лопну от нетерпения!
— Все не так просто, — неохотно признался он.
— Но почему? — с досадой воскликнула она.
Энтони откинулся на спинку стула. Лицо его вновь уподобилось каменной маске.
— Его здесь нет.
— Нет? Но мне казалось… Я надеялась… Ох, когда же он приедет? — разочарованно простонала Мей.
— Во всяком случае, не сегодня, — уклончиво ответил Энтони.
Она рухнула на стул, точно тряпичная кукла.
Силы ее иссякли вместе с надеждой.
— Ничегошеньки-то у меня не вышло, — горестно всхлипнула Мей. — Стало быть, надо снова садиться за треклятый руль, ехать искать гостиницу… — Она с досадой ударила кулаком по столу. — Отличная перспектива, что и говорить! Я вот уже несколько дней живу на одном адреналине. Энтони, вы и не представляете, как много для меня значит эта встреча!
— Съешьте кекса, — предложил он.
— Чтобы поддержать силы? — Мей пододвинула к себе тарелку и принялась удрученно выковыривать вилкой ягодки смородины, украшающие подрумяненную корочку. — Я сама во всем виновата, — убито размышляла она вслух. — Надо было дождаться ответа на последнее письмо — то, что с уведомлением о вручении. Но мне безумно не терпелось увидеть отца. — Карие глаза ее затуманились слезами.
— Почему для вас это так важно? — спросил Энтони.
— Потому что другой родни у меня нет. Отец разошелся с матерью, когда мне и года не было. Мама и ее тогдашний парень увезли меня в Квебек, и с тех пор мы с отцом не общались. Ма умерла, когда мне исполнилось шесть…
— Ваша мать умерла? — резко перебил Энтони.
— Да, — подтвердила Мей, слишком погруженная в собственные проблемы, чтобы обратить внимание на необычную реакцию собеседника.
