Теперь, 70 лет спустя после Победы, ревизионисты стараются представить дело так, будто бы вступление Красной Армии в пределы европейских стран было «советской оккупацией». При этом, конечно, не приводится ни одного документа, ни одного факта в подтверждение подобных заявлений. Понятно почему. Все имеющиеся документы говорят о том, что цели Советского Союза в боевых действиях в европейских странах были предельно далекими от их оккупации.
Еще в Атлантической хартии, принципы которой СССР поддержал, говорилось, что союзные державы придерживаются следующей позиции:
1. Не стремятся к территориальным или иным приобретениям.
2. Выражают желание не быть свидетелями территориальных изменений, которые не соответствуют свободно выраженным пожеланиям заинтересованных народов.
3. Уважают право всех народов избирать форму правления, при которой они будут жить, и они желают видеть суверенные права и самоуправление восстановленными для тех, кто был насильственно лишен их.
Эти три принципа были наиболее важными в военное время. В других принципах Атлантической хартии говорилось о свободном доступе к торговле и к сырьевым ресурсам, о сотрудничестве в экономической области, установлении мира на основах гарантий безопасности, о свободном мореплавании, об отказе от применения силы. Эти принципы должны были быть реализованы уже после войны.
Сталин полностью поддерживал такой подход. В своей речи на торжественном заседании Московского совета депутатов трудящихся 6 ноября 1943 года он заявил:
«Вместе с нашими союзниками мы должны будем:
1) освободить народы Европы от фашистских захватчиков и оказать им содействие в воссоздании своих национальных государств, расчлененных фашистскими поработителями, – народы Франции, Бельгии, Югославии, Чехословакии, Польши, Греции и других государств, находящихся под немецким игом, вновь должны стать свободными и самостоятельными;
2) предоставить освобожденным народам Европы полное право и свободу самим решать вопрос об их государственном устройстве;
3) принять меры к тому, чтобы все фашистские преступники, виновники нынешней войны и страданий народов, в какой бы стране они ни скрывались, понесли суровое наказание и возмездие за все совершенные ими злодеяния;
4) установить такой порядок в Европе, который бы полностью исключал возможность новой агрессии со стороны Германии;
5) создать длительное экономическое, политическое и культурное сотрудничество народов Европы, основанное на взаимном доверии и взаимной помощи в целях восстановления разрушенного немцами хозяйства и культуры…»[14]
Вот такая была политическая программа Советского Союза в его освободительной миссии в Европе. Эта программа была реализована, несмотря на огромные трудности военного и послевоенного времени.
В дальнейшем будет хорошо видно на разных примерах, что СССР в целом и командование Красной Армии в частности придерживались этой политической программы везде, где приходилось воевать и куда вступали красноармейские части. Эта политика проводилась единообразно и централизованно, в соответствии с приказами Верховного главнокомандования. В нее входили не только боевые действия против немецких и союзных им войск, но и поддержка любых антигитлеровских сил, партизанских отрядов и армий, которым переправлялись оружие и боеприпасы, направлялись советники и специалисты. В нее входило создание системы военных комендатур в тыловых районах и налаживание взаимоотношений военных комендантов с местными органами власти. В нее также входило совместное с местными органами власти решение многочисленных хозяйственных вопросов, куда входили задачи от разминирования и быстрейшего восстановления транспорта до неотложной продовольственной помощи, организации посевной кампании и издания газет для местного населения. Применительно к каждой конкретной стране конкретный список этих задач несколько менялся, но общая линия была неизменной: разгром вражеских войск, организация размещения и службы частей Красной Армии на освобожденных территориях и помощь местному населению.
Красная Армия не была оккупационной армией
В книгах ревизионистов, пытающихся обосновать тезис, что якобы Красная Армия в европейских странах была захватнической армией, об этих документах, обозначающих позицию Советского Союза, ни слова не говорится. Эти документы полностью разрушают всю их концепцию, и потому Виктор Суворов, Иоахим Хоффман и другие подвергают их тотальному замалчиванию.
Если же им предъявить эти документы, то они скажут что-нибудь в духе: «Ну, это всего лишь заявления, а на деле было другое». Только ведь есть и другие факты, свидетельствующие о том, что Красная Армия не была оккупантом.
В две освобожденные европейские страны Красная Армия вошла по соглашению с правительствами этих стран. Чехословакия 15 марта 1939 года была лишена независимости и превращена в германский протекторат, Гитлер назначил рейхспротектора Константина фон Нейрата, а все управляющие органы протектората были укомплектованы немцами. Второй президент Чехословакии Эдвард Бенеш выехал в Великобританию, где создал правительство страны в изгнании. Это правительство 18 июля 1941 года подписало соглашение с СССР, а 27 сентября 1941 года – военное соглашение, согласно которому на советской территории началось формирование чехословацких частей. 1-й отдельный чехословацкий батальон под командованием полковника Людвига Свободы был сформирован в конце 1942 года и вскоре принял участие в боях[15]. 8 мая 1944 года правительство Чехословакии подписало с Советским Союзом соглашение о вступлении войск[16].
Соглашение о помощи Красной Армии в освобождении Норвегии было подписано между правительствами СССР и правительством Норвегии в изгнании в Лондоне 16 мая 1944 года. Освобождение Северной Норвегии началось во время Петсамо-Киркенесской операции 7 октября – 25 ноября 1944 года.
Отношения с другими европейскими странами были сложнее. В Югославии было несколько противоборствующих сил, Национальный комитет освобождения Югославии по главе с генеральным секретарем Компартии Югославии Иосипом Броз Тито сумел образовать временное правительство Демократической Федеративной Югославии только 7 марта 1945 года, уже после взятия Белграда советскими войсками. Однако с мая 1944 года советское командование снабжало оружием, боеприпасами и продовольствием Народно-освободительную армию Югославии (НОАЮ), имелся постоянный контакт с Тито. Белград и другие югославские города войска 3-го Украинского фронта брали во взаимодействии с силами НОАЮ.
Польское правительство в изгнании сначала поддерживало отношения с СССР и даже заключило с ним военное соглашение от 14 августа 1941 года, на основе которого была сформирована польская армия генерала Андерса, но после Катыньской истории разорвало отношения 25 апреля 1943 года.
