Обхватив его ногами с двух сторон, массирую спину. Он берет мыло и начинает тереть мои лодыжки. У меня перехватывает дыхание, и я чувствую, как его большие, сильные руки нежно намыливают мои колени, лодыжки, как он берет в ладони мои ступни и массирует их.
Мы наполовину сидим, наполовину лежим в ванне, музыка, доносящаяся из гостиной, навевает сексуальные ощущения, и я наклоняюсь и целую его в шею. Он стонет, когда мои губы касаются его кожи, я раскрываю губы и пробую его на вкус; слегка покусывая, двигаюсь выше, к мочке уха. Его руки уже не массируют мои ступни. Он замер, и все происходит очень медленно.
Он поворачивается, расплескивая воду вокруг, смотрит на меня глазами, подернутыми дымкой возбуждения, и нежно дразнит поцелуем, дотрагиваясь языком до моей верхней губы. Я постанываю, двигаю языком по его губам и вдруг осознаю, что, целуя меня, он наполовину поднялся, сгибая свое тело. Когда он снова погружается в теплую воду лицом ко мне, его ноги располагаются уже поверх моих ног. Он продолжает целовать меня.
Не отрываясь от его губ, я стягиваю с него купальную шапочку и бросаю на пол, обхватываю руками его шею, приближаю распаренное тело к себе, а Ник наклоняет голову и целует меня в шею.
Я дрожу.
Он откидывается назад и снова берет мыло, все еще глядя на меня, как будто проверяя, все ли в порядке, — а к этому времени со мной уже все в порядке, — и очень нежно начинает намыливать мои руки, локти… Видит бог, я никогда не думала, что мужские руки могут быть настолько чувственными и что меня так возбуждает, когда мужчина мягко скользит и щекочет меня мылом между пальцев.
Он касается моих рук, плеч и медленно, круговыми движениями поглаживает грудь, двигаясь все ближе и ближе к соскам, которые уже твердые как камень, но все же не прикасается к ним.
Потом он скользит мылом по моему левому соску, Я прерывисто дышу и смотрю в воду. К тому времени вся пена уже исчезла, обнажив его член, большой и твердый, и я начинаю гладить его член, яички и головку. Теперь уже он дышит с трудом.
Ник проводит мылом линию вдоль моего тела, дотрагиваясь до сосков, живота и клитора, и, закрыв глаза, я испытываю невероятные ощущения и думаю только о том, чтобы он оказался внутри меня.
Слышу звук хлюпающей воды и открываю глаза. Ник вынул затычку из ванны и смеется. На секунду это возвращает меня в реальный мир, но лишь на секунду, потому что в следующий момент он кладет меня на спину и мои ноги оказываются на бортиках ванны. Ник начинает целовать мое тело, спускаясь ниже и ниже и наконец останавливаясь. Я открываю глаза и смотрю на него, а он на меня, как бы спрашивая разрешения, и я закрываю глаза и вздыхаю, давая ему знак, что хочу этого так же, как и он.
Я чувствую, как его язык проскальзывает у меня между ног и касается моего клитора, окружает, охватывает его. Волна возбуждения поднимается во мне, и я испытываю оргазм. Мое тело извивается в ванной, а Ник улыбается. Я целую его, ощущая у него во рту свой запах. Мы выходим из ванной и идем в постель.
Он дрожит от нетерпения. Я надеваю ему на член презерватив, опрокидываю его на спину и сажусь сверху. Он входит в меня, и я едва не перестаю дышать, потому что уже почти забыла, как же это приятно.
Это происходит не слишком быстро, но и не слишком медленно, и это хорошо. Нет ничего хуже, чем мужчины, которые считают, что удовлетворить женщину можно, только если заниматься сексом часами. Спасибо, нет. Я уж лучше буду сидеть и смотреть в потолок.
Но Ник великолепен, и мне нравится, что я управляю им, будучи сверху, и вижу его лицо, когда он наконец достигает оргазма.
Когда все заканчивается, я думаю: а вдруг сейчас он отвернется и крепко заснет? Но он не засыпает, а прижимается ко мне и обнимает, кажется, целую вечность.
— Мне было очень хорошо, — говорит он и крепко сжимает меня в объятиях.
— Да, — отвечаю я, — мне тоже.
— И ты, — он целует мой нос, — невероятно сексуальна.
— Я старалась, — смеюсь я.
— Ты очень старалась, — говорит он. — А теперь расскажи мне сказку.
— Что? — Я приподнимаюсь на локте и смотрю на него.
— Сказку. Я хочу, чтобы ты рассказала мне сказку, чтобы я уснул.
— Какую сказку?
— Какую хочешь.
— Но я не могу вспомнить ни одной.
— О боже, — театрально вздыхает он, — ну, видно, придется тогда мне рассказать тебе.
— Да, пожалуйста! — говорю я голосом маленькой девочки, внезапно чувствуя себя ею — в тепле, в безопасности, защищенной в его объятиях.
— В тридевятом царстве, — начинает он мягким, низким голосом, — жила-была девочка, по имени Либби. Она жила одна, в большом желтом подсолнухе в глубине красивого сада.
Я вздыхаю и придвигаюсь ближе.
— В другом конце сада, — продолжает он, — стоял большой старый дом, а в доме жили мистер и миссис Сморщинос. Их так звали потому, что каждый раз, когда они выходили в сад, они морщили свои носы, — ведь мистер и миссис Сморщинос ненавидели запах свежих и прекрасных цветов. Но они и не подозревали, что этот сладкий запах исходил не от цветов, и не от деревьев, и не от реки, а от прекрасной Либби.
— Ты хочешь сказать, что от Либби воняло? — с негодованием говорю я, хотя при этом улыбаюсь.
— Я говорю, что Либби пахла свежо и прекрасно.
— О, хорошо, — я беру его ладонь и целую ее, а потом мгновенно засыпаю под его сказку.
Глава 4
Терпеть не могу утро после бурной ночи, потому что никогда не знаешь, как себя вести. И, хотя мы просыпаемся и снова занимаемся сексом, я все еще не уверена, что произойдет, когда мы оба очнемся от чар, выберемся из постели и, в моем случае, пойдем на работу, поэтому я откладываю эту минуту как можно дольше, прижимаясь к Нику. Ведь ему, в конце концов, не нужно идти никуда.
Но после пятого раза занятий любовью звонит будильник и мне надо вставать, а то я опоздаю на работу. Поэтому иду на кухню и готовлю кофе, пока Ник валяется в кровати и ворчит, что солнце светит ему прямо в глаза.
Я заворачиваюсь в шелковый халатик — подарок Джулс на прошлогодний день рождения, — который надеваю, только когда мужчина остается на ночь. Поэтому неудивительно, что он все еще как новый. Пытаюсь распушить волосы и вытереть потекшую тушь под глазами.
Потом несу Нику в спальню чашку кофе, стою и наблюдаю за ним. Он не спит, но глаза закрыты. Ноги прикрыты одеялом, а все остальное тело обнажено. Я стою и думаю: боже мой, может, он и не то, что мне нужно, но как же он красив.
Он открывает глаза, видит меня, протягивает руки и просит, чтобы я обняла его. Я снова лежу в его объятиях, а он смешит меня и громко чмокает. Мне приходит мысль, что так бы я хотела встречать каждое утро.
Нет, Либби. Не хотела бы. Он не тот, кто тебе нужен. Ты правда думаешь, что готова провести всю жизнь в грязной комнатушке в Хайгейте? Думаешь, что готова проводить вечера в пабах, потягивая теплое пиво? Думаешь, что сможешь забыть все свои мечты о богатом муже и изысканных ланчах? Вряд ли.
