— Но это не значит, что я контролирую каждый ее шаг.
— Конечно, нет, но все равно предполагает, что ты оказываешь на нее какое-то влияние. — Эдгар нахмурился. — Скажи ей, чтобы она оставила нас пока в покое, Коул. Я знаю, что у нас есть… небольшая проблема с бюджетом палаты, но мы уже организовали специальный комитет который работает над этой проблемой днем и ночью.
— Даже так? — Дилан попытался скрыть раздражение. — Значит, вы намекаете, что Кэт все правильно поняла.
— Я этого не говорил! — вспылил банкир.
— Но подразумевали. Значит, она права, но вы и ваши ребята из палаты стараетесь исправить положение, и вам бы хотелось избежать дальнейших печальных подробностей, пока вы этим занимаетесь. Я все правильно понял?
Эдгар нервно пожевал губами.
— Только между нами — мной, тобой и этими воротами, — да!
Дилан задумался над своими возможностями. Ему не стоило обижать человека, работающего в банке, где он взял ссуду на свое ранчо.
Но ему также не хотелось и оправдываться перед собой, почему он не поддержал Кэт, когда она совершенно была права. Наконец он сказал:
— У барышни есть своя голова на плечах, и она знает, как о себе позаботиться. Я вам не посыльный. Если вам нужно что-то сказать, скажите это прямо ей.
Банкир фыркнул:
— Ты меня разочаровал. Теперь мне ясно, кто из вас под чью дудку пляшет.
Дилан досчитал до десяти, потом до двадцати.
— Эдгар, — сказал он медленно, взвешивая каждое слово, — если вы хотели оскорбить меня, то вам следует подумать еще раз. Кэт Эндрюс могла бы дать фору любому мужчине, включая меня. Но я бы посоветовал вам не носиться по городу, поливая ее грязью, потому что в противном случае мне нужно будет принять меры.
Эдгар с застывшим на лице удивлением отступил назад.
— Ты мне угрожаешь?
— Нет, черт возьми! Я просто обещаю возмездие. — Дилан, снова взяв себя в руки, подмигнул. — Заходите в любое время, но газету лучше оставляйте дома.
— Я… как ты… не думай… — Эдгар не мог найти слов, плюнул, бросил газету на землю, развернулся и пошел к своей большой черной машине.
Дилан прокричал ему вслед:
— Привет Бренде.
Ответа не последовало. Прежде чем пыль осела на дороге, Дилан поднял газету и начал читать.
Когда Кэт в этот же день вернулась домой с работы, Дилан сидел у ее дома в своем красном пикапе. Очевидно, он ждал ее. Не успела она вставить ключ в замок, как он подошел к двери.
Открывая дверь, она обернулась и посмотрела на него.
— Вот это сюрприз, — сказала она. — Я не ожидала увидеть тебя до обеда в пятницу.
— Да, я тоже. — Он прошел за ней внутрь.
По дороге на кухню она скинула с плеча сумку. Странно, она никак не могла отделаться от какого-то непонятного ощущения.
— Так что случилось?
— А почему бы тебе не сказать мне?
— У меня нет ни времени, ни желания ходить вокруг да около, — отрезала она, открывая холодильник. — Не хочешь чего-нибудь выпить?
— А у тебя есть пиво?
— Конечно. — Она достала банку пива и бросила ему, он поймал ее одной рукой и открыл крышку. Для себя она взяла газировку и повернулась к нему. — Так в чем дело?
— Пару часов назад у меня был нежданный гость на ранчо.
— Я его знаю? — спросила она устало, в то время как пульс ее учащенно забился.
— Эдгар Хэйкокс.
— О-о-о. Он что, сердится, потому что ты мало внимания уделяешь его малышке?
— Нет, он сердится, потому что моя девушка портит его имя и репутацию, а также славу Роухайдской торговой палаты прямо на первой странице «Обозревателя».
— О господи! — Она смотрела на него во все глаза. — Он так и сказал?
— О том, что ты портишь его имя?
— Нет, о том, что я твоя девушка.
— И это все, что ты услышала? — с отвращением воскликнул он.
Кэт попыталась забыть о том ощущении, которое возникло, когда ее назвали его девушкой.
— Не думай, что я буду волноваться из-за того, что кому-то не понравилась моя статья. Это встречается сплошь и рядом, даже если репортер хорошо делает свою работу. Я не собираюсь создавать рекламу для палаты. Это…
— Я знаю, что твое дело — публиковать новости без страха и предвзятости. Только Эдгар назвал это разгребанием грязи и шокированием народа.
Она рассмеялась.
— Ты шутишь! Разве я стала бы разгребать грязь, если бы ее не было?
— Забавно, но я сказал ему то же самое.
— Ты защищал меня? — Эта неожиданная мысль смягчила ее голос… и ее сердце.
— А что еще я мог сделать, если ты была права? — У него был совсем усталый голос.
Она смягчилась еще больше.
— То есть ты хочешь сказать, что веришь мне?
— Я верю Эдгару. Он практически подтвердил, что ты правильно все поняла, просто он думает, что ты должна была держать это при себе и предоставить им возможность самим решать свои проблемы.
Она открыла банку с газировкой.
— Значит, ты проехал весь этот путь, чтобы сказать мне то, что я уже знаю?
Он сжал зубы.
— Я думал, что тебе будет интересно. Я, например, хотел бы быть в курсе, что кто-то на меня охотится.
— Я могу сама о себе позаботиться.
— Я ему это тоже сказал.
— Тогда почему ты здесь? — Она встала, уперев руки в бока. — Очевидно, ты передал все сам.
— Я думаю, что просто хотел немного справедливости, — сказал Дилан. — Я также хотел предложить тебе дать им шанс, о котором просил Эдгар. Им надо немного времени, чтобы они попробовали сами управиться с проблемой. Это была бы не самая плохая идея, как считаешь?
Она смотрела на него во все глаза.
— Ты хочешь, чтобы я бросила журналистское расследование?
— Это будет конец света?
— Для меня да.
— В таком случае я просто хотел предупредить, посоветовать, вот и все. Но ты делай то, что хочешь. Ты всегда так и делаешь! — Рассерженный, он направился к двери.
Она пошла за ним.
— У тебя нет никакого права просить меня об этом. Эдгар Хэйкокс, — она взяла его за локоть, и он остановился, — дал тебе ссуду, на ранчо.
— Ну и?.. — Он тяжело, вызывающе посмотрел на нее.
— И ты ввязался в эту глупую любовную затею, потому что не хотел сердить его.
— Правильно.
— Тебе не кажется, что это бросает тень сомнения на мотив твоего прихода сюда?
