Феликс, пригвожденный к месту перекрестными взглядами своих спутников, глупо захихикал:
— Да вот они ручки-то!
— Да ты меня ногой своей дурацкой гладишь!
— Я?! — в свою очередь изумился Феликс. — Ногой?!! — И даже заглянул под стол, дабы убедиться, не посмела ли его нога и в самом деле без ведома хозяина решиться на подобную дерзость. И захохотал так, что они даже подпрыгнули от неожиданности, уставившись на его согбенную, вздрагивающую от конвульсивных сотрясений спину.
Наконец он разогнулся, держа в поднятой руке извивающуюся гладкую кошечку. Тут уж они все полегли от смеха.
Испуганная таким безудержным весельем кошка издала отчаянный вопль, вырвалась на свободу и стремительно ретировалась, возмущенная столь неадекватной реакцией на свой дружеский порыв.
Женя смущенно отбивалась от шуточек, которые тут же посыпались на нее со всех сторон. Официантка принесла шампанское, Володя перехватил у нее бутылку, с шумом открыл и разлил пенящийся напиток.
— Предлагаю выпить на брудершафт! — поднял он бокал. — А то я среди вас как белая ворона.
Троекратно расцеловавшись с Феликсом и Татьяной, Лаптев повернулся к Жене. Та хотела было отвергнуть глупую затею, но сдержалась — и так уже всех повеселила. Они скрестили руки, отпили шампанское, Лаптев поставил бокал на стол, провел пальцами по ее щеке, чуть приподнял подбородок и коснулся губ поцелуем, гораздо более долгим, чем того требовал обычай.
Горячая волна зародилась где-то в кончиках пальцев и мгновенно захлестнула Женю, перехватив дыхание. Она отстранилась, хватая ртом воздух, заливаясь густым румянцем, и встретилась с его смеющимися глазами.
Женя поджала губы и опустилась на стул. Но тональность вечеру была уже задана, и он покатился своим чередом, весело и беззаботно.
Они пили кофе, когда Татьяна, подмигнув Феликсу, нарочито капризно протянула:
— Хочу танцевать!
— Отличная идея! — оживился Лаптев.
— Да здесь никто не танцует! — запротестовала Женя, испепеляя взглядом Таньку, которая старательно не смотрела в ее сторону.
— Как это никто? — включился Феликс. А мы, что же, не в счет? — Он подал Татьяне руку, и та ее с готовностью приняла.
Официантка, увидев танцующих, сделала музыку чуть громче. Щемящая латино-американская мелодия сорвала с места еще одну пару.
Лаптев накрыл ладонью Женины пальцы, чуть сжал их и потянул за собой. Она поднялась, понимая, что не надо бы этого делать, но он уже обвил ее руками и привлек к себе так близко, что она коснулась щекой его щеки. Женя попыталась отстраниться, но он не позволил ей этого сделать и шепнул в самые губы:
— Под такую музыку хорошо зачинать детей, правда?
И пока она, ошеломленная, пыталась найти подходящий ответ, Лаптев снова поцеловал ее. И время остановилось…
Женя все же сумела стряхнуть оцепенение, но к этому моменту он как ни в чем не бывало говорил уже о чем-то другом, нейтральном, и больше не сделал ни одной попытки ни смутить, ни соблазнить ее.
Это была первая ночь, когда Женя, засыпая, не вспомнила о Борисе.
14
На следующее утро за завтраком Феликс объявил, что теперь его очередь веселить компанию, а посему он снял на вечер сауну, куда они и отправятся все вместе париться, пить травяные настои с медом и плавать в бассейне.
— Ну, уж это точно без меня, — решительно заявила Женя. — Я еще только в баню с мужиками не ходила.
— Женечка, ну не будь ханжой! — взмолился Феликс. — Не ломай компанию…
— Просто у Жени богатое воображение, — улыбнулся Лаптев. — Она уже видит наши обнаженные тела, сплетенные в свальном грехе.
— Да! — нервно дернулась Женя в его сторону. — А ты, по-видимому, собираешься париться в спортивном костюме?
— Вовсе нет. Просто там две парные, две моечные, а в общий зал мы выйдем в простынях.
— Ну, можно было бы с этого и начать, — не сдавалась Женя.
— Но это ведь само собой разумеется. Кто же мог подумать, что у тебя в этой области накоплен совершенно иной опыт…
— По-моему, я заказывала это яйцо «в мешочек», — задумчиво проговорила Женя, ловко прицеливаясь Лаптеву в лоб.
— Сдаюсь, сдаюсь! — засмеялся тот, закрываясь руками. — Но придет же в голову: «в бане, с мужиками…»
— Еще одно слово… — зловеще предостерегла Женя, многообещающе помахивая яйцом.
Тонкая скорлупа хрустнула, и тягучее желтое содержимое побежало по ее пальцам, стекая на белоснежную скатерть.
— Ты смотри, действительно «в мешочек», — удивился Лаптев.
Танька с Феликсом дружно фыркнули; и Жене ничего не оставалось, как присоединиться к общему веселью.
Сауна располагалась на территории бассейна, который по вечерам не работал, и все огромное помещение оказалось в их полном распоряжении.
Компанию встретила веселая румяная толстушка, все рассказала-показала и предложила свои услуги.
— Спасибо, милая, мы сами управимся, — отказался Феликс, окидывая довольным взглядом красиво накрытый стол.
— Ну, тогда легкого пару. Веники замочены, напитки в холодильнике, чай в самоваре. А еще чего понадобится — позвоните, я принесу. — Она кивнула на телефон и выплыла, мягко прикрыв за собой дверь.
— Та-а-ак! — довольно протянул Феликс, потирая руки. — Командовать парадом буду я!
Страстный любитель попариться, он до тонкостей знал и высоко ценил это ни с чем не сравнимое удовольствие.
— Ну, это ты у себя в мужицком отделении командуй, а мы уж сами как-нибудь разберемся, — охладила его пыл Татьяна.
— Ну, что ж, — легко принял отставку Феликс, — значит, девочки налево, мальчики направо.
Через час они уже сидели в шезлонгах вокруг низкого стола, замотанные в белоснежные простыни.
Лаптев смотрел на Женю — чистое раскрасневшееся лицо без косметики, ясные глаза с мокрыми стрелками длинных ресниц, изумительная линия плеч — и ему так хотелось прижать ее к себе, запустить руку в густые влажные волосы и целовать эти глаза, губы, высокую стройную шею, что сводило скулы.
Женя тоже поглядывала на Лаптева, чувствуя, как все ее истомленное, исхлестанное душистым веником тело жаждет этого мужчину. И он видел это, чувствовал, но не знал, как разрушить стену, которую она с таким непонятным и бессмысленным упорством возвела между ними.
Не похожа она на тех барышень, главной целью которых являлось замужество во что бы то ни стало. Тогда почему отталкивает его, сдерживает свой порыв, такой естественный и нормальный — быть с мужчиной? Ведь оба они свободны…
Его размышления прервал Феликс.
— Внимание, внимание! — возвестил он. — Сюрпризы еще не кончились. Представьте, мои дорогие, что мы, знатные патриции и великолепные гетеры, возлежим на роскошном пиру. А чтобы создать соответствующую атмосферу…
