— Вы оба приговариваетесь к смерти через повешение.
ГЛАВА 19
Уисти
К смерти через повешение? Этого не может быть.
В ушах у меня загудело.
Этого не может быть. Такого не бывает. Вероятно, нам снится кошмар.
Дыхание перехватило. Перед глазами все позеленело и поплыло.
Потом я услышала голос Уита. Он доносился до меня словно из длинного туннеля. Наконец он потряс меня за плечо.
— Держись, Уисти.
Я моргнула и сфокусировала взгляд на его лице.
— Я люблю тебя, — добавил он.
Я кивнула. Уит не считал себя каким-то особенным, но его слова и его прикосновение подействовали на меня как магический заряд бодрости и силы. Теперь я снова могла дышать.
— Я тоже тебя люблю, — прошептала я. — Раньше не думала, что так сильно.
Я сделала глубокий вдох и собралась с духом, чтобы дослушать речь судьи Злобса.
— К несчастью, казни запрещены до тех пор, пока означенный преступник не достигнет возраста восемнадцати лет.
В ушах у меня снова загудело, а в глазах помутнело.
Уиту восемнадцать исполнится меньше чем через месяц!
Почему, почему сейчас не получается вспыхнуть или начать метать молнии? Мне очень сильно, до боли, хотелось наброситься на судью.
— Посему вы оба будете содержаться в государственной исправительной тюрьме, — продолжал он с важным видом, а после улыбнулся. — Пока что… — Он кивнул приставу, находящемуся в зале суда, и сказал: — Уберите их с глаз моих долой.
Конвоиры вытащили нас из клетки — замечу, у них это получилось довольно неуклюже, тем более что Уит сопротивлялся, словно бешеный зверь.
— Вы совершаете ужасную ошибку! — вопил он. — Это нелепо! Вас лишат должностей! Это противозаконно!
— Заткнись, колдун! — закричал на него судья и вдруг швырнул в Уита молотком.
Уит поднял вверх руки в наручниках, а потом…
Молоток просто завис в воздухе на добрые пять секунд — сантиметрах, наверное, в пятнадцати от лица Уита, — а после тяжело упал на пол.
На мгновение в зале суда повисла абсолютная тишина. Потом начался хаос. Яростные голоса завыли:
— Ведьма! Колдун! Смерть! Казнить обоих!
Это они нас имели в виду, да? Уисти и Уита. Это мы — ведьма и колдун.
ГЛАВА 20
Уисти
Злобное улюлюканье и резкие выкрики наполняли зал суда, пока нас с Уитом тащили и толкали вперед по длинному узкому коридору, сквозь толпу незнакомых людей — все они жаждали крови, нашей крови.
Вот как можно убить веру в человечность.
Несколько дней назад мне казалось, что самое худшее — это когда в школу приехал фотограф, а у тебя огромный прыщ вскочил. Но привычная, знакомая жизнь изменилась так быстро и так странно. Нас с братом только что приговорили к смертной казни.
Жуткое слово «казнь» пульсировало у меня в голове, оглушая, повергая в изумление, а тем временем нас с Уитом втолкнули в очередной фургон.
Я перебирала в памяти всех казненных или убитых людях, о которых нам рассказывали в школе. Насчитала почти дюжину. Но все они были политическими или религиозными лидерами. А я — лишь Уистерия Олгуд. Я не настолько могущественна, чтобы меня боялись. Или я ошибаюсь? Я ведь не герой, не пророк, не святая, не какой-нибудь вожак. Бессмыслица полная.
А потом случилось еще кое-что ужасное. Поразительное. Вновь переменившее мои представления о том, какое из событий, которые могут со мной произойти, самое страшное.
Мы ехали через город, сидели, прижавшись носами к окошкам фургона (в нем омерзительно воняло), отчаянно пытаясь получить хотя бы глоток солнечного света, раз во всем остальном нам отказали, разглядывали проплывающие мимо улицы города, и солдат — повсюду были солдаты.
А потом мы вдруг увидели, как рабочие развешивают плакаты: «Разыскиваются за измену и преступные занятия запретной магией». А под этими словами красовались черно-белые фотографии мамы и папы.
Далее значилось: «Живыми или мертвыми!»
— Они сбежали, — прошептал Уит. — Они где-то в безопасном месте. И мы их найдем. Не знаю как, но найдем.
Часть вторая
В ДУХЕ ДИККЕНСА
ГЛАВА 21
Уисти
Когда уродливый черный фургон Нового Порядка наконец остановился, на улице шел проливной дождь и выл ветер. Машина припарковалась у большого дома с высокими каменными стенами — создавалось впечатление, будто они обугленные, — а само здание напоминало старую фабрику. Над дверью на том месте, где прежде висели буквы высотой в пятнадцать сантиметров, красовались пятна. По силуэтам можно было прочесть слова, которые они составляли: «Центральная государственная психиатрическая лечебница».
На какое-то мгновение мне вдруг показалось, что у этого кошмара на самом деле может быть смысл. Да, так и есть! Во мне возродилась надежда. Просто я — сумасшедшая! И все, что недавно произошло, — лишь удачная подборка моих галлюцинаций.
Это объясняет огонь… и странное, нелогичное появление Байрона Суэйна… смертный приговор за то, что я — ведьма.
Добрые доктора меня здесь вылечат, мама и папа приедут за мной и заберут, когда я поправлюсь, и все снова будет хорошо. Просто я сошла с ума, вот и все. Ничего серьезного.
При этой мысли я невольно улыбнулась. Уит посмотрел на меня так, словно я ненормальная. Неудивительно. На это я и надеялась.
— Что с тобой? Ты улыбаешься? Почему? Это же какой-то жуткий дом. — Он сморщился.
— А ты чего ожидал? — Я хихикнула. — Чего-то теплого и пушистого?
Нас вытащили из фургона и поволокли вдоль каменных стен.
— Шевелитесь! — Конвоир ткнул меня в спину дубинкой, толкая в широкий темный коридор. Лишь одна-единственная слабая флуоресцентная лампа мерцала в конце.
Свет в конце туннеля? У меня были в этом сомнения.
— Меня здесь будут лечить? — рискнула я спросить. — А когда я смогу встретиться с доктором?
Уит обернулся, наградив меня еще одним озадаченным взглядом.
— Это тюрьма Нового Порядка, девочка, — сообщил охранник, и голос его звучал отрывисто и нервно. — Для опасных преступников. Вроде вас двоих.
Нас вытолкнули на полутемную лестницу, освещаемую лишь призрачным светом, проникающим из-под дверей, расположенных на каждой площадке.
Ноги у меня подкашивались — быть может, потому что мы ничего не ели с той минуты, как начался весь этот кошмар. Конвоиры шагали все выше и выше. В конце концов усталость взяла свое, и я перестала считать пролеты.
