Изо всех сил сосредоточившись, Вильям закрыл глаза и представил себе, как волки тихонько отдыхают себе там, где их никто не побеспокоит, например за сараем со спортивным инвентарем или в справочном отделе библиотеки. Если удастся, так сказать, припарковать их там до перемены, можно успеть разобраться, что происходит, Вильям еще сильнее зажмурился.
— Эй, на задней парте, не спи! Я ТЕБЕ говорю, мальчик!
Вильям открыл глаза. На него свирепо глядел мистер Тернер. На мистера Тернера свирепо глядел волк.
— Эй, мальчик!
Волк утробно зарычал и, напружинив ноги, подкрался к ноге мистера Тернера. Это было уже слишком, Вильям сложился на стуле пополам и постарался исчезнуть.
— ЧТО С ТОБОЙ, мальчик? Тебя что, колорадский жук поел? Или галстук застрял в штанах?
Слегка вспотев, Вильям чуточку распрямился.
— Смотри на меня, когда я к тебе обращаюсь, мальчик! Что скажешь в свое оправдание? Ничего? Тогда впредь будь повнимательнее. Я за тобой наблюдаю!
Мистер Тернер стал наблюдать за Вильямом. Вильям стал наблюдать за волком. Волк жевал то, что осталось от блейзера Бруствера. Из них троих волку было лучше всех. Хвост елозил туда-сюда по полу, при каждом взмахе поднимая облачко пыли. Мах-пуфф. Мах-пуфф. Надо бы почаще пол подметать, подумал Вильям. Хотя волк наконец-то успокоился. Может быть, именно это ему и нужно… именно это и нужно им всем. Немного покоя, немного понимания…
Звонок грубо рассеял его мечты.
— ОБЩЕЕ СОБРАНИЕ, — возопил мистер Тернер, подобно гласу рока.
Волчий хвост замер.
— Строимся за мной и выходим в полной ТИШИНЕ! Тебя, Вильям, это тоже касается, ЕСЛИ БУДЕШЬ ТАК ЛЮБЕЗЕН!
Мистер Тернер направился к двери. Делая третий шаг, он всей своей массой наступил волку на хвост. Визг, рык, топот — и волк вылетел в коридор, как ракета. Остановить его Вильям не мог.
— Вильям, идешь ты сегодня на собрание или нет? Тогда ПОЖИВЕЕ! Благодарю! Ну, если все наконец готовы — шагом МАРШ!
Выбора не было. Обуреваемый мрачнейшими предчувствиями, Вильям вышел из класса.
Глава десятая
Вспомнить остаток этой пятницы Вильяму было трудно. Но и забыть ее он так и не смог, как ни старался. Бывают вещи, которые так просто не забудешь.
Вот, например, волки на общем собрании — как они жевали шнурки мистера Тернера… устроили в гардеробе старшеклассников засаду на опоздавших… шныряли за занавесом позади кафедры, с которой директор делал объявления… Еще был вой, который раздался, стоило мисс Симмс заиграть «Как чудесно и прекрасно», грозное наступление на рояль… его, Вильяма, собственная убийственная паника… Потом была беседа с директором… вопросы без ответов.
— Вильям, ну что тебе сделала бедная мисс Симмс? Если уж на то пошло, что она сделала кому бы то ни было? Может, она и не лучшая пианистка в мире, но она же старалась как могла! А ты? Эти нелепые прыжки! Крики «Пошли вон!» в нескольких дюймах от ее левого уха посреди третьего куплета! Она пошла вон, Вильям, и лично я не могу ее за это винить. Какая муха тебя укусила, Вильям, что ты начал вести себя таким несусветным образом? Ах, тебе очень жаль? От души надеюсь, Вильям, что это действительно так. От души надеюсь.
Директор все говорил и говорил, и Вильям просидел у него всю первую перемену. Большую перемену он тоже пропустил, но директор тут был ни при чем.
— Вильям, на сегодня я достаточно от тебя натерпелся, — сказал мистер Тернер. — Это что, такое чувство юмора? А если нет, что ТОГДА?
Вильям ничего не ответил. В данных обстоятельствах это казалось ему наилучшей стратегией.
— Отлично, давай вспомним все по порядку. — Когда мистер Тернер начинал говорить так спокойно, это ничего хорошего не сулило. — Была середина пятого урока. Деление в столбик. Все нормально, кроме твоего поведения, если не ошибаюсь. Солнышко светило, птички щебетали, и если и можно было на что-то пожаловаться, так, пожалуй, только на некоторую духоту в помещении. Ты меня слушаешь, Вильям?
Вильям кивнул. Пока ничего страшного.
— Великолепно. И вот из-за некоторой духоты я решил открыть окно. Я направился к окну у моего стола и распахнул его. И вот тут-то ты и вступил, правда, Вильям?
Вильям снова кивнул — уже не так бодро. Нечего закрывать глаза на факты. Правда.
— По некоторой причине — по какой именно, тебе самому лучше знать — ты выбрал именно этот момент, чтобы в полный голос закричать «Берегитесь!». Так поведай мне, зачем ты это сделал, а, Вильям?
Долю секунды Вильям размышлял, не сказать ли ему правду: знаете, сэр, к вам со спины подкрадывался волк, и я забеспокоился, как бы чего не вышло… Нет, об этом и речи быть не могло.
— Я просто хотел сказать, что вам следует вести себя осторожно, сэр.
— Я вел себя осторожно, Вильям. Пока ты не закричал, я вел себя предельно осторожно. И лишь когда ты закричал, я резко выпрямился и ударился головой об оконную раму. И прежде чем провести всю большую перемену в больнице, где мне наложат швы, я хотел бы знать, О ЧЕМ ТЫ ДУМАЛ, А????!!! Ты можешь хоть ЧТО-ТО сказать в свое оправдание?
На тот момент сказать Вильяму было нечего.
Но потом, когда он на большой перемене писал: «Прежде чем говорить, нужно сначала подумать» — двести пятьдесят раз, он был готов сказать — прекрасно, а как же волк? Ему тоже пришлось несладко. Ему опять все оттоптали. Он до сих пор хромает. Вильям видел, как тот зализывает лапу и рычит, забившись под стол мистера Тернера. И нельзя было сказать, что он так и сияет от счастья.
Но к концу учебного дня от счастья не сиял никто, а особенно Вильям.
Обычно футбол ему очень нравился. Играл он хорошо. Но не сегодня.
— Играем! — закричал мистер Поттер и дунул в свисток.
Вильям застыл как вкопанный. Волки — играть? Но даже сейчас он не мог не восхититься грацией, с которой они подкрались к мистеру Поттеру, пока тот наставлял запасного вратаря: какая слаженность, какой великолепный командный дух! Ага!
Мистер Поттер тоже их заметил! Поздно!
Кольцо волков сжималось — все теснее, теснее… Мистер Поттер сделал героическое усилие и прыгнул на перекладину ворот. Да! Он там. Он спасен!
Отступившись от первой жертвы, волки двинулись к кучке мальчиков, которые в ужасе теснились на дальнем конце поля. Кто же придет к ним на помощь? Вильям.
Одним своим присутствием прекратив всяческую панику, Вильям велел всем снять наголенники, а затем встать в круг лицом наружу. Заслоняясь от волков наголенниками, футболисты стали бочком пробираться в раздевалку. Осталось всего несколько ярдов, всего несколько дюймов…
