И она никогда…
— О боже, да перестань же ты, Джессика! — закричалаМелисса. — Из-за твоих воплей ничего не слышно, а мне кажется, что-топроисходит…
Джессика залилась краской.
— Ты что, подслушивала мои мысли?
Мелисса вздохнула.
— Да их невозможно было не слышать! На секунду ты такразоралась… Не важно. Темняки делают что-то… — Ее глаза закрылись, на лицеотразилось удивление, потом внезапная тревога. — Эй, Летун!Спускайся! — закричала она.
Джессика резко обернулась и увидела, что Джонатан парит ввоздухе футах восьми над землей. Не в силах усидеть на месте, он подпрыгивал,как мячик, — должно быть, по-прежнему считал непредвиденный тайный часвсего лишь подарком судьбы, возможностью полетать в свое удовольствие.
Он все еще поднимался вверх и, услышав окрик, нелепо замахалруками, тщетно пытаясь опуститься. Нет, конечно, он бы не разбился насмерть,упав с такой высоты, но вот сломать ногу мог вполне: все-таки асфальт неперина.
Над головой Джонатана стремительно катилась вниз темнаялуна, она неслась по небу быстрее секундной стрелки. Вот уже из-за нее показалсякраешек солнечного диска — будто холодный и безжизненный глаз на мрачном фоненеба.
Джессика уже мчалась к Джонатану со всех ног, на бегувспоминая уроки физики и то, что успела узнать за время их совместных полетов.В тайный час Джонатан и все, к чему он прикасался, делалось почти невесомым,однако остальные законы физики оставались в силе. Если, пока он не улетелслишком высоко, бросить ему что-нибудь тяжелое, дополнительный вес быстропотянет его вниз.
Но рюкзак Джессики остался в спортзале, и при ней не былоничего тяжелее горсти мелочи в кармане. У нее оставалась… только она сама.
Разогнавшись в три шага, Джессика вспрыгнула на капотближайшей к Джонатану машины и подскочила вверх, стараясь дотянуться доболтавшихся в воздухе ног друга. И у нее получилось — она вцепилась в лодыжкуДжонатана, и они вместе полетели вниз… но слишком быстро.
Джессика ожидала, что ее наполнит легкость, что полуночнаяневесомость Джонатана смягчит ее падение. Но весь ее вес остался при ней, и онивдвоем камнем падали на асфальт.
И тут она сообразила, что не коснулась кожи Джонатана, аухватила его за ногу сквозь ткань джинсов. Чтобы разделить невесомость, надовзяться за руки… Однако до падения оставались считаные мгновения и было уже неуспеть…
Джессика летела вниз, земля стремительно надвигалась на нее.
Синее время кончилось в тот самый миг, когда она удариласьоб асфальт. Яркое солнце Оклахомы внезапно вспыхнуло во всю мощь, ослепив ее,от боли из глаз посыпались искры: при падении Джессика подвернула лодыжку ивдобавок сильно ударилась плечом об автомобиль.
Джессика поднялась на колени. Воздух звенел от какого-тодикого завывания.
Джонатан на четвереньках подобрался к ней и сел на корточки.
— Ты как? — крикнул он, перекрывая шум.
— А… не знаю. Что это за… — Джессика осеклась,запоздало сообразив, что это за вой разносится над стоянкой — от толчкавключилась сигнализация стоявшей рядом машины. — Это из-за меня, да?
— Ничего страшного. Спасибо, что спасла меня. —Джонатан чуть приподнялся, осторожно выглянув из-за капота машины. — Дессговорит с Санчесом. Похоже, он напугался побольше нашего. Наверное, она читаетему лекцию о вреде курения. — Он снова присел. — Но он смотрит в нашусторону, не понимает, почему сигнализация сработала. Так что пока нам лучше невысовываться.
Джессика ощупала пострадавшую лодыжку, морщась от боли.
— Похоже, кости целы. А ты как? В порядке?
Он кивнул.
— Ты молодец, успела как раз вовремя и дернула менядостаточно сильно. Когда вернулось тяготение, мне оставалось пролететь всегонесколько дюймов. Кроме того, я-то падал прямо вниз, так что, в отличие оттебя, не ушибся. — Он улыбнулся. — Вдобавок, я летаю на пару летдольше тебя, и у меня была возможность отработать приземления.
— Ой, и правда… — Джессика покраснела. — Ая-то кинулась тебя спасать. Как глупо…
Джонатан взял ее за руку.
— Вовсе не глупо, Джесси. Если б ты меня не дернула, ябы улетел футов на десять вверх. А с такой высоты падать на асфальт совсем невесело, уж ты мне поверь. — Он наклонился к ней и поцеловал, потом сулыбкой отстранился. — Ты была просто молодец: так быстро сообразила, чтоделать, и блестяще использовала законы динамики.
— Ты правда так думаешь?
— Правда-правда. Так что говорю еще раз: спасибо, чтоспасла меня.
— От растяжения лодыжки? Вот уж подвиг так подвиг!
— Ну, я мог и не отделаться растяжением. — Онснова приподнялся и выглянул из-за машины. — Все наши как раз пытаютсянезаметно просочиться в спортзал, и мистер Санчес тоже. Похоже, опасностьминовала.
— А эта дурацкая сирена? Вдруг кто-нибудь выйдетпроверить, в чем дело.
Джонатан покачал головой.
— В зале все так орут, что ее, скорее всего, там неслышно. Идти можешь?
Джессика попробовала опереться на пострадавшую ногу.
— Ой!!!
— Ладно, давай постоим тут. Все равно до конца собранияосталось несколько минут. А когда все повалят на выход, смешаемся с толпой,заберем свои вещи и спокойненько пойдем на физику.
— Давай. — Она поморщилась. — Только с меня,кажется, на сегодня физики достаточно.
— Еще бы, — согласился Джонатан. Он присел накорточки и начал осторожно растирать ей лодыжку. Сначала это было неприятно, иДжессика невольно скривилась, но потом сведенные от боли мышцы началирасслабляться. — Пожалуй, я свой урок тоже усвоил.
— Это ты о чем?
Джонатан вздохнул.
— Ну, глупо было пускаться в полет, когда мы не знали,какого черта вообще происходит. — Он посмотрел на крышу спортивногозала. — Я ведь мог грохнуться и всерьез.
Джессика кончиками пальцев коснулась руки Джонатана.
— Брось. На твоем месте кто угодно бы не устоял.
— Да, но когда подобная ерунда случится снова, я лучшепослушаюсь Рекса.
Джессика улыбнулась: до чего же нелегко, наверное, Джонатанубыло поставить рядом слова «послушаться» и «Рекс». Но тут она осознала, чтоименно он сказал вначале.
— Погоди-ка. «Когда случится снова»?
Джонатан посмотрел ей в глаза и рассмеялся.
— А ты что, действительно думаешь, что все это былотипа затмения? Что все это ничего не значит и никогда не повторится?
— Ну… — она нервно сглотнула, — это ведь ивправду может быть нечто вроде того, о чем говорила Десс. Чрезвычайно редкоеявление…
