так называется, — ответила Юми.
— А что означает? Просто интересно.
— Мифологическое существо.
— Ни разу не слышал.
— А, сейчас покажу, — оживилась Юми. — Смотри на правый экран.
На экране вместо непонятных схем появилась картинка.
— И что это? — задумался Виктор.
— Такая мифологическая лисичка.
— Лисичка?…
Виктор примерно представлял себе что такое «лиса». На его родной планете сначала поломали всю биосферу терраформированием, а затем попытались развести то, что жило на прародине человечества. Получилось не очень хорошо. Но в детских книжках звери всё-таки были, и люди их помнили.
Хотя на картинке от лисы были только уши. И хвост. Несколько хвостов. Всё остальное принадлежало молодой рыжеволосой девушке. Она сидела на берегу ручья, и цветастый халатик как бы случайно съезжал с плеч, практически обнажая всё, чем красавицу невероятно щедро одарила природа. На голове у девушки были лисьи ушки, а из-за спины раскинулось сразу несколько пушистых хвостов. В общем, на лису было очень похоже.
— Нравится? — с улыбкой спросила Юми. — Я сама рисовала.
«Художница» — вспомнил Виктор. — «И ведь её все подряд так зовут…»
— Думаю, твои рисунки популярны, — сказал он вслух.
Нарисовано было действительно неплохо.
— Представь себе, имею успех, — улыбалась Юми.
Она что-то нажала на пульте, и экран показал следующую картинку. Халатик на «лисичке» съехал еще ниже, но прядь волос как бы случайно закрыла всё самое интересное. Виктор часто бывал в сети, в том числе и в рабочее время, и там подобного было навалом. По законам жанра, такие картинки рисуются серией, и чем дальше, тем меньше одежды. Интерес постепенно подогревается, а потом следует так называемый «фулл»…
— Кстати, а с этими что делать? — спросил Виктор и достал из кармана один из накопителей.
— Ну, если там что, о чем я подумала, то они ценнее, чем весь остальной груз. Потому нас и придержали немного. Потом в сейф положу.
— И никаких документов?
— Ну… тут всё на доверии.
— Или за еще два места груза ты бы доплату попросила?
— Вот ты вредный, — отмахнулась Юми. — Но да, и это тоже.
— И всё же, что в накопителях?
— Вот долетим — увидишь.
* * *
Легко сказать — долетим. А на деле это весьма долго и скучно. Снотворная книжка уже пошла на второй круг. Виктор с тревогой пересчитывал дни, оставшиеся до конца вынужденного «отпуска». Но, увы, ничего ускорить уже не мог.
Вообще, день на корабле отличался от ночи только цифрами на часах. А Юми, личность глубоко творческая, не признавала никакого графика вообще. Она могла, например, среди ночи полезть менять лампочку и громко уронить инструмент. Могла спать в каюте, а могла и задремать в кресле пилота, пристёгнутая ремнями. Ела когда хотела. Благо Виктор уже разобрался с электроплиткой. Точнее, с приспособлением для разогрева консервов. Назвать этот позор кулинарии «плитой» язык не поворачивался.
От скуки Виктор в очередной раз забрёл рубку к Юми. Художница как раз сидела в кресле пилота и рисовала на планшете.
— Чего тебе? — спросила она не оборачиваясь.
— Да всё хотел спросить… почему тебя зовут Юми?
— А что странного?
— Да ничего. Просто в тебе японского ноль целых ноль десятых. По крайней мере на вид.
— Ой, ну это долгая история, — улыбнулась Юми.
— По-моему, мы абсолютно никуда не торопимся, — заметил Виктор.
Он упал в свободное кресло и откинулся на спинку, глядя в потолок. Пристёгиваться не стал.
— Это да, — рассмеялась Юми. — В общем, я Юля. Сама уже отвыкла, могу не отозваться. После школы тусовалась в одной компании, а там Юль было целых три.
— Путались?
— Не то слово.
— Так, — Виктор начал загибать пальцы. — Одна Юля, вторая Юми, а третья?..
— Сильвана.
— Ох ты ж…
— Она под этим ником стихи в сети публиковала.
— Творческая у вас была компания, — улыбнулся Виктор.
— Да не очень. Те стихи, ну…
Юми повернулась к Виктору и очень выразительно сморщилась. Похоже, стихи её подруги лучше было не искать.
— Всё рисуешь? — спросил Виктор. От скуки он был готов болтать о чем угодно.
— Ну да, — вздохнула Юми и снова уткнулась в планшет. — Что бы я ни выложила, через два — три дня всё равно растащат по пиратским сайтам. И денег я уже не получу. Приходится всё время гнать свежак.
— Ну тогда не буду мешать. Ты есть не собираешься?
Виктор немного запутался во времени и не смог решить, обед сейчас или ужин.
— А давай, — ответила Юми. — Разогрей мне там кашу, которая с мясом. Потом по интеркому звякнешь, я поднимусь.
— Хорошо.
Виктор вылез из кресла и направился к лифту. Но случайно, а может и просто от скуки, прошел мимо Юми и заглянул ей через плечо в планшет. В общем-то, он и ожидал чего-то такого. Но не до такой же степени, да еще и крупным планом. Некоторые вещи Юми рисовала от души, с размахом. Виктор тихонько ретировался — а то еще заметит, что он подсматривает, и начнёт хвастаться творчеством.
* * *
За обедом Юми объявила:
— Собирай всё незакрепленное и складывай по местам.
— К чему-то готовимся? — забеспокоился Виктор.
— К невесомости, — ответила Юми. — Возможно придётся на орбите повисеть, без тяги.
Нет тяги — нет силы тяжести. В принципе, не так уж и страшно, лишь бы ненадолго.
— На орбите — значит подлетаем уже?
— Проснись, — усмехнулась Юми. — Мы третий день на торможении летим. Всё, часов через десять будем на грунте.
— Ну наконец-то, — вздохнул Виктор.
— Я тоже не люблю этот маршрут, — призналась Юми. — Но деньги нужны. Пойду попробую связаться с армкорповцами, по идее нас уже должны услышать.
Выход на орбиту Виктор почувствовал заранее. Сила тяжести вдруг резко увеличилась раза в три, с привычной половинки как бы не до полутора. Так продолжалось несколько минут. За это время Виктор добрёл до лифта и спустился в рубку. Хотел спросить, что случилось, шагнул к креслу Юми и вдруг взлетел под потолок. Чуть головой не ударился. Сила тяжести резко упала как бы не до четверти он нормальной, и ноги, привыкшие к полуторной, толкнули тело вверх. Чтобы вернуться на пол,
