Понимаш, Риф слышал наш разговор и увязался за мной, он тоже не прочь подработать вышибалой. Ты уж прости меня, балбеса. Мы еле-еле у Лебедева отпросились. Сам знаешь, он с тренировок никого не отпускает, мы отговорились, что тебе помощь нужна.
Наталья Петровна, слушая наш разговор, расцветала на глазах.
— Мужчины, вы, действительно согласны работать у нас? — спросила она, придя в себя.
Рифат задумчиво почесал лысеющий затылок.
— Это, дамочка, будет зависеть от зарплаты…
Ну, товарищи, — уже бодро продолжила она, обретя уверенность, что ее никто не собирается убивать, или насиловать. — Вы сможете работать через день, ужинать за символическую оплату,а насчет заработной платы, я подумаю, из каких ставок буду ее платить. Сами понимаете, официально вы будете совсем не вышибалами. Так, что прошу вас подойти завтра в удобное для вас время
Когда мы остались втроем,Вова спросил:
— А сейчас, что от нас требуется?
— Да ничего особенного, тут парнишки совсем края потеряли. Надо их в себя привести.
Сякин ухмыльнулся.
— Интересно сказанул, края потеряли. Никогда не слышал. Ну, пошли. Найдем им края и все остальное.
Когда в зал из дверей зашел хмурый Вова Сякин и, остановившись, обвел взглядом сидевших в нем посетителей, все разговоры разом оборвались.
Вова, аккуратно отодвинув люстру в сторону, прошел в зал, цепляя потолок бритой макушкой, и гулким басом спросил:
— Санек, так, кто тут шумел?
Те, на кого падал взгляд его, изуродованного шрамом лица, быстро опускали головы, надеясь, что шумел кто-то другой.
Я кивнул на троих парней, сидевших за крайним столиком.
В это время в зал зашел Зиганшин, габариты у него были не Сякинские, но тоже будь здоров.
Они оба уселись за указанный мною стол, зажав Тараканова с двух сторон.
— Ты вообще понял, придурок, на кого наехал? — ласково спросил Зиганшин.
— А чо, я вроде никого не трогал, и вообще спортсменов не касаюсь, — заюлил сразу протрезвевший Валера. Он моментом понял, кто с ним сейчас разговаривает.
Сякин нахмурился и даже мне, знающему его, как облупленного, реально стало страшно.
— Тогда чего ты моему товарищу по сборной, всякую х…ню нес, дерьмом обозвал. За слова отвечать полагается. — Прорычал он.
Как троица не обделалась прямо за столом, не представляю. Но сидели они тихо- тихо. Сидевшие за соседними столиками мужики быстро свалили покурить. Случайно получить по голове никто не желал.
Приятели Тараканова тоже навострили лыжи, но я вовремя успел скомандовать:
— Сидеть!
Парни рухнули обратно на скамейку.
— Так, мы, того, не знали, что он боксер, — пытался оправдаться Тараканов
— Не боксер, а борец, призер чемпионата республики, между прочим, — поправил его Зиганшин. — Ты ему, гнида подзаборная, только на один удар, понял? Нашел на кого прыгать.
Он повернулся ко мне:
— Санек, нам этих мудил бить западло, от них уже попахивает. Они, по-моему, все поняли, и больше так не будут. Ведь не будете?
Троица единогласно закивала.
— Не будем, не будем.
— Ну и отлично, -воскликнул Рифат, — А сейчас валите отсюда, и учтите, что с завтрашнего дня мы тут стоим на дверях.
Парни, счастливые тем, что им не досталось люлей, вскочили и хотели забрать бутылку водки со стола.
— Со стола ничего не брать, — тихо сказал Зиганшин. Бросая ненавидящие взгляды на нас, троица скрылась в дверях.
Когда они исчезли,Рифат также тихо сказал мне:
— Забирай водяру в свой бар. Сам знаешь нам нельзя. Анатолий Владимирович узнает, нам пи… ц. А вот шашлычка мы бы с удовольствием отведали, ты как, Вова, не против?
— Не против, — пробурчал вечно голодный Сякин. Недаром ему на сборы выдавали двойное количество талонов.
Оставив их за поеданием шашлыков, принесенных улыбчивой Зиной, я вернулся за стойку.
Лена, с красными от слез глазами, насыпала кофе в кофеварку. Увидев меня, она шмыгнула носом и, прижавшись ко мне, снова заревела, обливая слезами мою манишку.
Посетители сидевшие у стойки с любопытством наблюдали эту сцену.
Я неловко погладил девушку по голове.
— Леночка, перестань, никто твоего Валеру не тронул, — попытался ее успокоить.
— А лучше бы тронули! — вскликнула Сафонова. — Он ко мне уже дней десять пристает, прямо с открытия. Каждый вечер приходит. Ужас, как надоел! Наталья Петровна два раза милицию вызывала. Так он на следующий вечер, как штык, снова здесь. Откуда только деньги берет. Хотела заявление на него написать, так участковый сказал:
— Елена Сергеевна, такое заявление принять не могу, вот если бы он вам угрожал, или, скажем, ударил, тогда мы бы дело завели. А он просто тебе симпатию свою высказывает. Не можем же мы человека арестовывать за то, что в любви признается.
Тут она зло добавила:
— А мне его любовь до фонаря. Конечно, если Валерка так бы к дочери участкового приставал, тот его точно посадил, а я же не его дочка.
Я понял, что излияния могут длиться долго и, хотя мне было приятно чувствовать прижавшуюся ко мне высокую девичью грудь, я отправил девушку в бытовку, привести себя в порядок.
Оба моих приятеля быстро расправились с шашлыками и засобирались домой. Но перед этим зашли попрощаться.
Зиганшин, подавая руку, сообщил:
— Знаешь, Санек, а ты здорово изменился. Я тебя видел последний раз в начале июня, когда ты с Лебедевым разговаривал, пацан, пацаном. Месяц всего прошел, ухватки мужика настоящего появились. Откуда, что взялось?
— Точно, — авторитетно подтвердил Сякин. — до нас с Рифатом никак не доходит, как ты ловко всех развел. В драку сам не полез, сообразил нас вызвать, и повернул так дело, что все довольны, кроме твоего Таракана. Хотя он тоже доволен, по мордам не получил. А уж Лебедев, как будет доволен, пока нас провожал, сто раз повторил, вы там ребята осторожней, посуды не наломайте, а если кого бить придется, то очень легонько, в четверть силы. А я разве так могу?
Сказав длинную для него фразу, Вова засмеялся, показывая свой кулак, размером с голову ребенка.
По правде, мне было приятно слышать эти слова. Парни ни на мгновенье не усомнились в том, что я вызвал их не из-за того, что испугался хулиганов, а поступил, как взрослый ответственный человек, чтобы решить этот вопрос кардинально. Да еще нашел им неожиданный приработок.
Ребята ушли, оставив меня в задумчивости. Оказывается, изменения в моем поведениидля окружающих очень заметны. Недаром на выпускном вечере я пользовался таким успехом у
